Наследница (СИ)

— Можно подумать, что он мне завидует! — негодуя, пожаловался он при встрече Элен.

Вот после этого разговора ей и пришёл в голову один вариант, здорово её позабавивший.

Как только они с Юзефом вновь оказались вдвоём, она сообщила ему, что всё обдумала и, пожалуй, может получиться замечательная штука.

— Ну, слава Богу! Замечательная она или нет, но если эта «штука» поможет мне избавиться от повышенного внимания Евы, я буду вашим вечным должником!

— О! Вы уже называете её просто по имени? — весело прищурилась Элен.

— Не смейтесь, ради Бога! У меня просто язык не поворачивается назвать эту женщину пани. Да в сравнении с ней уличные девки намного лучше, по крайней мере, они честны.

— Как скажете. Теперь вот что. Для того чтобы события приняли именно тот ход, на который я рассчитываю, вы должны немного…м-м… «оттаять». Посмотрите на неё пару раз нежнее, чем раньше, вздохните там или ещё что… Очень хорошо было бы это сделать тогда, когда мы будем с вами вместе и встретим её. Пусть у неё сложится впечатление, что только моё постоянное присутствие рядом мешает вам проявить свои чувства.

— Но зачем? Я считал, что нужно держаться от неё подальше.

— Так вы и не приблизитесь к ней. Мне нужно, чтобы пани захотела переговорить со мной.

— С вами?! Вы что же, собираетесь переключить её внимание на себя?

— Ну, что вы! — засмеялась Элен. — Конечно, нет. Ведь это может привести, Бог знает, к какому скандалу! Только этого мне не хватало! Нет. Что произойдёт в результате нашего с ней разговора, вы увидите сами. Я думаю, что больше она к вам не подойдёт.

— А вы уверены, что она захочет с вами поговорить?

— Почти абсолютно. К её привычке действовать, нужно прибавить ещё и то, что она видит во мне наивного мальчика, не понимающего, что он мешает взрослым людям. Ей, естественно, захочется просветить меня на этот счёт, — усмехнулась Элен.

— Вы не боитесь, что что-нибудь пойдёт не так, и она узнает правду?

— Какую правду вы имеете в виду?

— Зачем вы говорите с ней, — пояснил Юзеф.

— Нет, не боюсь. Если она считает себя хорошей актрисой, то это ещё не значит, что так и есть на самом деле. Вполне может найтись ещё кто-нибудь, кто составит ей конкуренцию в этом.

Хотя Юзеф и сомневался в успехе неизвестного ему плана, выбора у него не было, и он подчинился. Несколько раз, встречаясь с пани Евой, он всем своим видом старался дать ей понять, что очень огорчён присутствием пана Алена и что, если бы не он, то… ах! В конце концов, пани, привыкшая всегда добиваться желаемого, решила сама устранить препятствие, так некстати возникшее у неё на пути, коль скоро избранный ею кавалер ничего не делает для исправления ситуации. Она неожиданно сыграла открыто, без намёков. Просто подошла к ним и, даже не взглянув на Юзефа, и без своего обычного кокетства, деловым тоном, не терпящим отказа, произнесла:

— Пан Ален, мне необходимо с вами поговорить. Занятия у вас на сегодня окончены, так что соблаговолите пройти со мной в гостиную немедленно.

Пан Ален, молча, поклонился и, скрывая довольную улыбку, проследовал за дамой. В небольшой гостиной пани Ева расположилась на изящном диване, жестом предложив собеседнику занять стоящее напротив кресло. Затем, после недолгой паузы, в течение которой она, слегка прикрыв глаза, изучала сидящего перед ней юношу, сказала:

— Для меня, пан Ален, этот разговор очень важен. К тому же мне очень не хотелось бы, чтобы о нём узнал хоть кто-нибудь. Я могу положиться на вашу скромность? — голос звучал мягко, напоминая мурлыканье кошки.

— Всецело, пани. Для меня желание дамы — закон, — ответ был банален, но это только умилило пани Еву. Ах, как этот мальчик хотел быть похожим на мужчину!

— Как это мило, — банальность в ответ на банальность. — В таком случае я спрошу вас прямо: почему вы почти никогда не расстаётесь с паном Юзефом?

— Потому что мы друзья, — пан Ален казался растерянным.

— Это прекрасно. Но неужели вам не приходило в голову, что у вашего друга могут быть ещё и другие знакомые люди, с которыми он с удовольствием провёл бы время?

— Разве я мешаю ему разговаривать с другими людьми?

— Нет, если эти люди — мужчины. Но вы должны понимать, что, если пан Юзеф захочет побеседовать с девушкой или женщиной, он не сможет сделать этого в присутствии даже самого близкого друга.

— Вы имеете в виду себя?

Щёки у пани вспыхнули, а глаза стали колючими.

— Почему же себя?

— Простите меня, пани Ева! О, ради Бога, простите! Это было недопустимо с моей стороны, но… здесь просто нет больше достойных женщин кроме вас…

Если учесть, что в школе женщин, кроме жены коменданта не было вовсе, не считая работниц на кухне, то расценивать эти слова, как комплемент, было нельзя. Тем не менее, пани смягчилась. Ей было приятно то искреннее отчаяние и раскаяние, которые прозвучали в голосе юноши.

— Какой вы, оказывается, гадкий! — несмотря на такие слова, в голосе вновь прозвучало кокетство. — Ну, хорошо, на первый раз я вас прощаю, — и она протянула руку для поцелуя. Ей просто необходимо было расположение этого мальчика.

Пан Ален, став на одно колено, слегка прикоснулся губами к тонкой кисти с дорогими кольцами на пальцах. Если бы Элен не предусмотрела возможности такой ситуации, она бы могла всё испортить, заколебавшись. Но сейчас это только позабавило её. Знала бы пани, кто перед ней, кому она пытается всё объяснять!

— Пани, вы — сама добродетель! Другая после моей грубости (видит Бог, ненамеренной!) прогнала бы меня прочь! Что я могу сделать для вас? — Элен сама направляла разговор, подкидывая нужные фразы, которые пани заглатывала, как рыба наживку.

— Сядьте, прошу вас. Мне нужно так немного! Я бы хотела всего лишь иногда иметь возможность беседовать с вашим другом в этой гостиной.

— С паном Юзефом? — уточнил пан Ален.

— Да, с паном Юзефом, — промурлыкала пани.

— Но… не нанесёт ли это вред вашей репутации? Ведь люди видят то, что хотят видеть, они могут придумать всё, что угодно!

— Ах, какой вы, право, ещё наивный! — в глазах у дамы появилось такое томное выражение, что Элен не на шутку испугалась поворота, не предусмотренного её планом. Но к счастью, интересы пани лежали в другой возрастной группе мужчин, а глядя на пана Алена, она лишь сожалела, что он ещё так юн.

— Женщина всегда найдёт способ сделать так, чтобы её невинные разговоры с мужчиной не породили ненужных сплетен, — пояснила она.

Пан Ален, молча, грустно смотрел в пол.

— Почему вы молчите? — наклонившись вперёд, она оказалась совсем близко. — Вам грустно, что ваш друг не будет, как прежде, с вами каждую минуту? Да? Но это же нехорошо. Он замечательный… друг. Красивый, обаятельный, сильный, умный… — Элен еле сдержалась, чтобы не улыбнуться: ничего себе, перечисления качеств друга! Они скорее подходили бы идеальному любовнику. — А у меня нет такого друга. Мне хочется, чтобы пан Юзеф дружил и со мной. Ну, не будьте букой! — лёгкий укор прозвучал так нежно, что можно было принять его за ласку, что она тут же и подтвердила, нежно проведя сложенным веером по щеке юноши. А Элен вдруг представила, как она этим же веером бьёт не угодившего ей чем-то кавалера по лицу.

— Увы! Мне жаль не только этого, — ответил, не поднимая глаз, пан Ален. — Теперь мне жаль ещё и своих денег.

— Денег? — пани опешила, от чего голос опять потерял музыкальность. — Причём тут деньги? Какие деньги?

— Всё просто. Мы держали пари.

— Кто мы? Какое пари? — она начала раздражаться. Этот мальчишка может свести с ума!

— Среди нас есть двое, которых все признают лучшими, — пояснил пан Ален, как будто не замечая неудовольствия пани Евы. — Это пан Юзеф и пан Лех. Они могут спорить только между собой. И по внешности и по успехам в школе. Ещё в первый день пребывания здесь мы увидели вас впервые. Мы все были восхищены, но особое впечатление вы произвели на этих двоих. Вот с тех пор они и пытаются быть во всём первыми, в надежде получить от вас хотя бы один благосклонный взгляд. Ну, мы и держали пари, кто первым из них удостоится вашего внимания, — помолчав, пан Ален прибавил: — Мне казалось, что это будет пан Лех.