Чужеземец

— Но ведь ты не будешь тревожиться из-за этой девушки, Сасснек, нет? — спросил вдруг Джейми. — Она ничто для тебя — и для меня, — добавил он.

— А, вот как? Она не вышла — или не смогла выйти — за тебя. Тебе все равно был кто-то нужен, поэтому ты и взял меня, когда подвернулась возможность. Я тебя за это не виню — и не винила — но я…

Он в два шага пересек комнату, взял меня за руки, прервав на полуслове, и пальцем приподнял мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза.

— Клэр, — невозмутимо произнес Джейми, — когда я сочту нужным, то скажу тебе, почему женился на тебе — или не скажу. Я просил от тебя честности и дал тебе то же самое. И сейчас я честен с тобой. Эта девушка не имеет на меня никаких прав, речь идет только о любезности. — Он слегка сжал мой подбородок. — Но в этом праве я ей отказать не могу. — Он отпустил подбородок и слегка шлепнул меня по нему. — Ты меня слышишь, Сасснек?

— О, конечно, слышу! — я вырвалась и негодующе потерла подбородок. — И совершенно уверена, что ты будешь с ней исключительно любезен! Только в следующий раз задергивай занавески в нише — я не желаю этого видеть!

Медные брови взлетели вверх, лицо Джейми покраснело.

— Ты что думаешь, я тебя обманываю? — недоверчиво спросил он. — Мы вернулись в замок меньше часа назад, я покрыт потом и пылью после двух дней в седле и так устал, что у меня колени подгибаются, а ты считаешь, что я прямиком отправился соблазнять девушку шестнадцати лет? — Он потряс головой, и вид у него при этом был ошеломленный. — Даже и не знаю, то ли это комплимент моим мужским достоинствам, Сасснек, то ли оскорбление моих моральных принципов, но мне не нравятся оба предположения! Муртаг предупреждал меня, что женщины бывают неразумными, но… Господи Иисусе! — Он провел рукой по волосам, и они тут же встопорщились.

— Ну конечно, я не имела в виду, что ты соблазнял ее, — заговорила я, стараясь успокоить самый воздух вокруг нас спокойным тоном. — Все, что я хотела сказать… — Тут мне пришло в голову, что Фрэнк справлялся с подобными вопросами куда изящнее, чем попыталась сделать это я, но все равно я всегда ужасно злилась на него. Скорее всего, нет никакого смысла даже заикаться о подобной вероятности своему супругу. — Я просто имела в виду, что… что я поняла, что ты женился на мне по своим причинам, и эти причины — твое личное дело, — добавила я поспешно, — и что у меня вообще нет на тебя никаких прав. Ты совершенно свободен и можешь вести себя так, как пожелаешь. Если ты… если тебя кто-то привлекает… я хочу сказать… я не буду стоять на твоем пути, — сбивчиво закончила я. Кровь бросилась в лицо, и я чувствовала, что уши тоже горят.

Подняв глаза, я обнаружила, что уши Джейми тоже пылают, да и вообще весь он полыхает — от шеи и выше. Даже глаза, налитые кровью от недосыпания, кажется, слегка пылали.

— Никаких прав на меня! — воскликнул он. — А что ты думаешь о брачных обетах, девочка моя? Это что, просто слова в церкви? — И так треснул себя огромным кулаком в грудь, что зашатался фарфоровый кувшин. — Никаких прав, а? — пробормотал он себе под нос. — Свобода вести себя так, как я пожелаю. А ты не будешь стоять на моем пути?!

Джейми наклонился, стянул с себя башмаки и изо всей силы по очереди швырнул их в стену. Я вздрогнула, когда башмаки отлетели от камня и грохнулись на пол. Потом он рывком стянул с себя плед и небрежно бросил его за спину. Потом пошел на меня, уставившись мне в лицо.

— Стало быть, ты не предъявляешь на меня никаких прав, Сасснек? Ты даешь мне свободу получать удовольствие, с кем я захочу, так? Ну, так? — прогремел он.

— Гм… ну… да, — пролепетала я и невольно шагнула назад. — Именно это я имела в виду.

Джейми схватил меня за руки. Его загрубелые ладони оказались настолько горячими, что я дернулась.

— Что ж, если ты и не предъявляешь на меня прав, Сасснек, — произнес он, — то я на тебя предъявляю! Иди сюда!

Он взял мое лицо в свои ладони и прижался губами к моим губам. В этом поцелуе не было ничего нежного или нетребовательного, и я попыталась отодвинуться.

Джейми наклонился и подхватил меня под коленки, не обращая никакого внимания на мои попытки вырваться. Я до сих пор и не представляла себе, каким чертовски сильным он был.

— Пусти меня! — потребовала я. — Что, по-твоему, ты делаешь?

— Ну, мне казалось, что это вполне очевидно, Сасснек, — процедил он сквозь зубы и наклонил голову. Его взгляд пронзал меня, как раскаленное железо. — Но раз ты хочешь, чтобы я сказал об этом вслух, изволь: я намереваюсь уложить тебя в постель. Прямо сейчас. И не выпускать тебя оттуда до тех пор, пока ты не поймешь, какие права я на тебя предъявляю. — И снова поцеловал меня, намеренно жестко, пресекая все мои протесты.

— Я не хочу с тобой спать! — воскликнула я, как только он отпустил мои губы.

— Я и не собираюсь спать, Сасснек, — безмятежно отозвался он. — Во всяком случае, пока. — Дошел до кровати и аккуратно положил меня на одеяло.

— Ты чертовски хорошо знаешь, что я имею в виду! — я перекатилась набок, рассчитывая сбежать с другой стороны кровати, но меня остановила железная рука, схватившая за плечо и повернувшая лицом к Джейми. — Я не хочу заниматься с тобой любовью!

— Я не спрашивал о твоих предпочтениях в данном вопросе, Сасснек, — ответил он опасно тихим голосом. — Ты моя жена, и я не раз говорил тебе об этом. Может, ты и не хотела выходить за меня, но все равно сделала это. И если ты не заметила вовремя, так я напомню: твои слова во время обряда включали слово «повиноваться». Ты моя жена, и если я тебя хочу, женщина, я тебя получу, и будь ты проклята! — Во время этого монолога голос его все повышался, и под конец он уже кричал.

Я вскочила на колени, сжав кулаки, и заорала ему прямо в лицо.

Страдания последнего часа достигли точки кипения, и взрыв я направила прямой наводкой на Джейми.

— Я буду проклята, если отдамся тебе, хвастливая ты свинья! Думаешь, можешь мне приказать лечь в постель? Использовать меня, как шлюху, если тебе приспичило? Так вот, не можешь, ублюдочный трахальщик! Сделай это, и будешь ничем не лучше своего драгоценного капитана Рэндалла!!

Джейми еще какое-то время пялился на меня, потом резко встал и отошел в сторону.

— Уходи, — мотнул он головой в сторону двери. — Если ты так обо мне думаешь, уходи! Я не буду тебе мешать.

Я смотрела на него и колебалась. Он в бешенстве стиснул зубы и нависал надо мной, как Колосс Родосский. На этот раз он удерживал свой нрав, натянув поводья, но был взбешен так же сильно, как после моего спасения из форта Уильям. И говорил Джейми то, что думал. Если я решусь уйти, останавливать он меня не будет.

Я вздернула подбородок и тоже стиснула зубы.

— Нет, — заявила я. — Нет. Я не убегаю от трудностей. И тебя не боюсь.

Его взгляд задержался у меня на горле, где лихорадочно бился пульс.

— Ага, понятно, — произнес он, опустил глаза вниз, и лицо его постепенно приняло выражение недовольного согласия. Он осторожно опустился на кровать, довольно далеко от меня, и я тоже настороженно села. Джейми несколько раз глубоко вздохнул, и кровь от его лица отхлынула, вернулся привычный оттенок красноватой бронзы.

— Я тоже не убегаю, Сасснек, — угрюмо сказал он. — Теперь объясни мне, что означает слово «трахальщик»?

Должно быть, изумление слишком откровенно отразилось у меня во взгляде, потому что он раздраженно пояснил:

— Одно дело, если ты меня по-всякому обзываешь. Но мне не нравится, когда меня называют словами, на которые я даже не могу ответить. Судя по тому, как ты это произнесла, это очень грязное ругательство, но что оно означает?

Он застал меня врасплох, и я нервно рассмеялась.

— Это… это значит… ну, то, что ты хотел со мной сделать.

Одна бровь взлетела вверх, и на лице Джейми появилось выражение кислого веселья.

— О, завалить? Значит, я не ошибся, это чертовски грязное ругательство. А что такое садист? Ты обозвала меня так позавчера.