Единственная любовь королевы

— А это, — сказала королева, — как раз то, чего принц и я желаем больше всего.

Когда они остались одни, королева обратила внимание, как мрачен Альберт. Он казался совершенно больным. Его ревматизм причинял ему сильные боли, а накануне он обнаружил, что ему трудно держать ручку. Черный парик, который он иногда носил, чтобы голове было теплее, сейчас подчеркивал его бледность. Предстоящий, хоть еще и не скоро, отъезд любимой дочери расстроил его.

— Но вы же сами стремитесь устроить этот брак, — напомнила ему королева.

— Ну да, — грустно ответил Альберт.

— Штокмар не видит причин, почему бы этому бракосочетанию не состояться, причем в скором времени. Он полагает, что союз между нами и Пруссией будет на благо всей Европе. Надеюсь… вы с ним согласны?

— Штокмар один из мудрейших в мире людей.

— Всего лишь один из них? — иронически заметила королева, которую порой раздражало излишне сильное, как она считала, влияние барона на мужа. — Иногда я думаю, что политика его интересует больше, чем человеческие чувства. Если у Вики нет любви к Фрицу, я не соглашусь на их брак.

— По-вашему, я соглашусь? Мое желание — видеть ребенка счастливым.

— Да нет, я так не думаю. Само собой, вы в ней души не чаете. Это очевидно. Возможно, потому-то вы всегда так резки с Берти. Бедное дитя никак не может вам угодить, а все потому, что он не Вики.

— Любовь моя, что вы такое говорите?

— Но вы же оказываете ей предпочтение, разве нет? А ведь она не менее капризна, чем Берти. Порой она проявляла непокорность и, случалось, кокетничала с конюшими. Мне приходилось ее одергивать. А вы, Альберт, со своим олимпийским спокойствием старались не замечать ее недостатков. Она до крайности избалована.

— Слишком уж вы с ней строги, — сказал принц. — Похоже, что вам не по себе из-за того, что ваша дочь взрослеет и становится женщиной.

Она в слезах посмотрела на него.

— Да, Альберт, вы правы. — Она протянула руку, и он сжал ее в своей. — Она уедет от нас, и наш дом… ее родной дом станет… лишь местом, которое она будет время от времени навещать. Как тут не расстроиться.

Альберт тоже приуныл. Мысль о том, что он лишится любимой дочери, действовала на него гораздо сильнее, чем на Викторию.

— Такова жизнь, любовь моя, — скорбно сказал он.

— Но, что бы ни случилось, Альберт, у вас остаюсь я, а у меня — вы.

— Это, моя дорогая, и есть то, за что нужно благодарить судьбу.

Он нежно улыбнулся ей, и мир был восстановлен.

На другой день Альберт почувствовал себя лучше, его ревматические боли унялись, и они решили, что следует совершить поездку верхом на Крейг-на-Бан. Вся семья, кроме самых маленьких, а также Фриц должны были отправиться туда на пони в сопровождении Джона Гранта и доброго Джона Брауна, а когда они поднимутся в горы, на месте, которое определит принц, их подберет карета.

Едва выехали из Балморала, сразу стало заметно, что Вики и Фриц все время стараются держаться сзади.

Королева и Альберт обменялись многозначительными взглядами.

— Пока что они у нас на виду, — пробормотал Альберт.

Вики и Фриц вели беседу.

— Правда, красивые места? — говорила Вики. — Мама считает их самыми красивыми в мире. Папа тоже любит Балморал, потому что он напоминает ему Розенау. Дядя Эрнест, правда, сходства с Германией не находит. А что скажете вы?

Фриц серьезно на нее посмотрел.

— Не знаю… В данный момент я могу уделять внимание только одной вещи.

— Фриц, — вскричала Вики, — не считаете же вы меня вещью?

Фриц восторженно засмеялся. Так умна и оживленна! Кто поверит, что ей всего четырнадцать? Она почти готова к браку… или будет… через год.

Вики пришпорила своего пони, и тот побежал чуть быстрее. Фриц догнал ее и вложил ей в руку стебелек белого вереска.

— Я только что его сорвал, — сказал он. — Мне сказали, он означает удачу.

— Спасибо, Фриц.

— А ваша удача, — совершенно серьезно сказал он, — станет моей.

— Почему? — спросила Вики.

— Я надеюсь, — ответил Фриц, — что в один прекрасный день вы станете моей женой.

Вики широко раскрыла глаза. Она, разумеется, знала, зачем он приехал, ей даже пришлось выслушать немало шуток от братьев и сестер по этому поводу. И все-таки она была взволнована: Фриц такой красивый и, конечно же, в один прекрасный день станет королем Пруссии.

— Ну, — сказал Фриц, — вы удивлены, испуганы или, может быть, рады?

— Скорее рада. Это слово больше подходит к данному случаю, чем любое другое.

«Вики меня, безусловно, волнует, — подумал Фриц. — Хорошо, что я заговорил с ней об этом».

Как только они вернулись в замок, Вики направилась в комнату матери.

— Золотко ты мое! — вскричала королева, обнимая ее.

— Ах, мама, ты уже знаешь!

— Любовь моя, — улыбнулась королева, — мне приятны чувства к тебе дорогого Фрица. Папа и я решили, что он будет для тебя хорошей партией. Но, поверь мне, будь он тебе безразличен, принуждать мы тебя ни за что бы не стали. Ему не следовало пока говорить с тобой об этом.

— Я знаю, но у него сорвалось с языка. А может, я из него выудила.

Королева засмеялась.

— Ах, милая, милая мама!

— Конечно, до свадьбы еще далеко. Вот исполнится тебе семнадцать…

— Ах, мама, целых три года!

— Это не так уж и долго, голубка моя, — снова засмеялась королева.

— Целых три года без Фрица!

— О-о, у вас, я вижу, дело уже далеко зашло?

— Ах, мама, как только Фриц протянул мне стебелек белого вереска, я поняла, что это на всю жизнь.

Вошел Альберт.

Вики бросилась в объятия отца, и королева ощутила укол ревности, заметив, с какой нежностью смотрит на нее Альберт.

— Выходит, любовь моя, ты нас всех опередила? — сказал Альберт.

— Папа, дражайший папочка, я только что подумала — и мне стало жутко: ведь когда я выйду за Фрица, мне придется расстаться с тобой.

— Любовь моя, так уж устроен мир. Дочь когда-нибудь должна оставить отца и мать своих и прилепиться к мужу своему.

— Но, папа, оставить тебя… — Наступила краткая пауза, и Вики, кажется, вспомнила о матери. — …И маму… — добавила она.

— Моя дорогая, — сказала королева, — ты же будешь часто к нам приезжать, а возможно, и мы с папой к вам приедем. Но я уже ей сказала, Альберт, что пока о бракосочетании думать нечего. Наша дочь, похоже, забыла, что она пока еще ребенок.

Вики недовольно посмотрела на мать и вздохнула.

Через несколько дней Фриц уехал, уже обрученный с Вики. При расставании были слезы, и вообще молодые люди уже открыто вели себя как влюбленные. Альберт тут же сел писать Штокмару, зная, что эта новость очень ему понравится. Вот и еще двое, чей брак был намечен заранее, полюбили друг друга.

О себе Альберт сообщал, что его мучает ревматизм и он едва может держать в руке перо.

Пока он писал, вошла королева.

— Спешите порадовать барона? — спросила она.

— Конечно, ему будет приятно узнать о случившемся, но я-то как рад за нашу дочь! Уверен, что лучшей партии для нее не найти. Да ведь в глубине души и ты так считаешь, милая.

При этом ласковом обращении королева улыбнулась. Милый Альберт! Он так любит дочь и все же сам готов расстаться с нею ради ее счастья.

МЯТЕЖ

Принц Уэльский совсем отбился от рук. Строгость правления мистера Гиббса, похоже, не пошла ему на пользу, и успехов в учебе он почти никаких не достиг. Он нарочно делал все наоборот. А после того как его любимого брата Альфреда отправили в Королевское военно-морское училище, с Берти вообще стало невозможно сладить.

Леопольд тоже не отличался послушанием и иногда становился очень капризным и противным; не раз случалось так, что в припадке гнева он царапал себя, и кровь долго нельзя было унять. И тут ничего не помогало. Только порка. Мать королевы, которая обожала детей и баловала их, сказала, что не выносит, когда наказанные дети плачут. Ей становится так же больно, как и им, добавила она.