Начало

– Уходите! – воскликнул Блинкер. – Вы можете получить эти деньги только за одну кору от деревьев.

– Это мое предложение, – сказал старик. – Вы можете согласиться со мной или нет, это ваше право.

– Хорошо, когда вы мне заплатите?

– Когда срублю деревья. Следующей зимой или весной.

Когда они возвращались, Чарли Блинкер шел с Бет, а старик и Кит шли впереди.

– Я помню твоего отца. Он здорово управлялся с лошадьми. Мне он очень нравился.

– Мне тоже, – ответила ему Бет.

– Ты что-нибудь переняла у него?

– Вы имеете в виду лошадей? Нет, ничего!

– Я просто спросил. Твой отец мог сразу понять, что случилось с животным, у него был прямо Божий дар. Я подумал, может это передалось тебе.

– Он всегда говорил, что это просто здравый смысл.

– Что бы там ни было, мне бы хотелось обладать этим свойством, – сказал фермер. – У меня есть кобыла, и у нее уже два раза были выкидыши, я не могу понять, в чем тут дело – она выглядит такой здоровой.

– Ну, ничего, – сказала Бет. – У кобыл иногда так бывает.

– Но в первый раз она легко родила здорового жеребенка. Глянь на нее, может, что-то сможешь подсказать. Скоро мне вести ее на случку, как бы опять чего ни вышло.

Бет улыбнулась.

– Хорошо, я только посмотрю.

Кит и старик сидели на лавочке во дворе, и Эмили Блинкер принесла им пива. Блинкер отвел Бет на скотный двор, где разгружали привезенное сено. Сено лежало на телеге, и работник перекидывал охапки сена человеку, который складывал его в стог. Они оба уставились на Бет, когда та подошла поближе к кобыле. Потом продолжили работу, но было ясно, что возчик не сводил с нее глаз.

Кобыла была черной и шерсть ее блестела на солнце. Она была вся в поту. Крупное животное спокойно стояло, запряженное в телегу. Заднее копыто едва прикасалось к земле, а другая нога была совсем расслаблена.

Бет предложила ей кусок жмыха, и бархатные губы осторожно слизнули лакомство с ее ладони. Бет подошла к ней сбоку и провела рукой вдоль гладкого влажного бока.

Пот стекал у нее с пальцев, Бет поднесла руку к носу и понюхала.

Возчик перестал сгружать сено и подошел к Бет. – Что это ты тут делаешь?

– Мне очень нравится гладкая шкура у вашей кобылы!

– А, вот в чем дело, – сказал возчик.

– Она милая и спокойная, правда?

– Ха, она не всегда была такой. Когда я только начал с ней работать, она была жутко нервная. Но я ее вскоре излечил от этого.

– И что же вы ей давали? – спросила его Бет.

– Давал? Я ей ничего не давал.

– Но вы ее чем-то поили, – настаивала Бет. – Я чувствую этот запах у нее на потной шкуре.

– Не знаю, что ты хочешь сказать, – ответил ей возчик, и начал было отходить прочь.

– Я слышала, что в таких случаях хорошо помогает отвар омелы, – продолжала Бет. – Мой отец говорил мне, но сам никогда этим не пользовался, потому что после этого у кобыл происходили выкидыши.

– Что?! – закричал Чарли Блинкер. – Клянусь Богом, я выпущу этому парню кишки!

Он подбежал к телеге и погрозил кулаком возчику.

– Чертов идиот! Поил мою кобылу, когда она ждала жеребенка! Из-за него у меня пропали два раза деньги за хороших жеребят! Да я тебя утоплю!

Возчик бросал на Бет злобные взгляды.

Человек, который складывал сено в стог, стоял с раскрытым ртом и смотрел вниз. Кобыла начала нервничать и напрягла уши, потому что Блинкер орал, как резаный.

– Я пойду, – сказала Бет. – Меня ждет дед.

– Подожди, – сказал Блинкер, следуя за ней. – Я тебя должен как-то отблагодарить. Что ты хочешь? Бутыль сидра или яички?

– Ничего не нужно, – ответила ему Бет.

– У вас в Коббсе есть куры? Нет? Тогда я вам дам несколько молодых несушек, чтобы вы начали разводить там кур.

Он прошел по двору и загнал цыплят в сарай. Потом поймал парочку кур и затолкал их, кудахтающих и бьющих крыльями, в корзинку с крышкой. Потом поймал еще двух птиц.

– Так вот что я тебе скажу: у нас есть петух, поэтому пусть они несут яйца, а потом высидят тебе цыплят и у тебя разведутся свои куры.

Дед Тьюк сидел один на лавочке с кувшином пива.

– Куры? – сказал он. – Кто тебе сказал, что ты можешь разводить кур?

– Почему нет? – поинтересовалась Бет. – У нас много места.

– Ладно, но ухаживать за ними ты будешь сама. – Где Эмили? – спросил Блинкер.

– Она ушла с Китом, – ответил ему старик.

– Что? Без моего разрешения? Я слышал кое-что о вашем работнике. Куда они отправились?

– Откуда я знаю, я за ними не следил.

– Ну и денек, – заявил Блинкер. – Я прибью этого парня, если он что-то сделает с моей дочерью. У меня для этого как раз подходящее настроение.

И он помчался на поиски молодой парочки.

Дед Тьюк спокойно сидел на лавке и задумчиво поглядывал на Бет. Казалось, он что-то решает для себя.

– Кажется, Киту понравилась Эмили Блинкер. Тебе следует быстрее расти, если ты хочешь заполучить его для себя.

– Мне он не нужен, – ответила ему Бет.

– Сколько тебе сейчас лет? Почти четырнадцать… Да, ты уже вполне подросла, и у тебя даже появились кое-какие формы. Ты можешь произвести впечатление.

– Спасибо, я в этом и не сомневалась.

– Вся беда в том, что у тебя слишком острый и длинный язык. Запомни, парням не нравится перец!

– Тогда им придется поискать кого-то другого, – ответила Бет.

Кит спокойно вернулся во двор. Руки у него были в карманах, шапка торчала на макушке. Эмили Блинкер шествовала за ним, и вид ее был довольно-таки плачевным, она сильно раскраснелась. В тот же момент вернулся ее отец, только с противоположной стороны.

– Что это ты себе позволяешь? Кто тебе разрешил прогуливаться с моей дочерью? А? Она слишком молода, чтобы к ней приставали молодчики, вроде тебя. Держись-ка от нее подальше, а то мне придется поколотить тебя, чтобы ты о себе не воображал!

Кит молча смотрел в сторону. Было видно, как ему все это надоело.

– Ну, ты что, не слышал, что я тебе сказал? – заорал Блинкер.

– Нет, – высокомерно глянув в его сторону, ответил Кит. – Я ничего не слышал.

Блинкер подошел к дочери и взял ее за руку.

– Он тебя лапал? А? Лапал? Отвечай мне, девица, или я вытрясу из тебя душу!

Девушка подняла на него испуганные глаза.

– Нет, – прошептала она. – Мы просто ходили смотреть котят, вот и все!

– Хорошо, на этот раз я поверю тебе! Теперь иди к своей матери в маслобойку.

Блинкер немного успокоился и вытер лоб, Эмили засеменила в дом, а дед Тьюк начал собираться в обратный путь.

– Если все развлечения закончены, то мы двинемся домой. Мистер Блинкер, позвольте с вами попрощаться. Кит, помоги Бет донести ее кур.

Когда они теперь ехали по проселочной дороге, солнце уже не стояло прямо над ними, и люди на полях отбрасывали длинные тени. На пастбище коровы сразу же повиновались зову пастухов и спешили домой, чтобы облегчить напор молока в набухшем вымени.

Кит сидел в своем углу, его рука свободно лежала на кромке повозки. Он смотрел на Бет тем самым взглядом, который она так ненавидела, – темные, блестящие, немигающие глаза напоминали ей взгляд ящерицы, подстерегающей муху. Вдруг он поднес свою руку прямо к ее лицу, показывая глубокие царапины на пальцах.

– Вот что случилось после того, как я посмотрел на котят. У одной маленькой киски оказались острые коготки!

– Хорошо, – заметила Бет, – что у Эмили Блинкер сохранилось немного здравого смысла.

Он бросил руку прямо на колени Бет и больно ущипнул ее за бедро. Она попыталась лягнуть его ногой, но попала по корзинке с курами, и та полетела по повозке. В корзинке закудахтали и зашевелились куры.

– Ну-ка убери от меня свои лапы, – прошипела Бет сквозь стиснутые зубы. – Или ты весь будешь разукрашен царапинами!

Дед Тьюк громко захохотал.

– Парень, если бы я был на твоем месте, я бы подождал, пока девица не вырастет. Тогда у нее будет побольше разума, и она не станет ворчать на тебя.