Дикий мед

— Я кричала? — Она недоуменно моргала глазами, глядя на него в лиловом свете лампы, заметив, как растрепались во сне черные волосы у него на лбу, как распахнулась куртка темной шелковой пижамы, открыв треугольник темных волос на его широкой груди.

— Который час? — спросила она. — Почти утро?

— Совсем немного за полночь, — он сверкнул белыми зубами в веселой улыбке, — и я надеюсь, что Янис и его жена не слышали твоего крика.

Эти слова тронули ее сердце, и Домини невольно улыбнулась ему в ответ.

— Кажется, мне приснился страшный сон, — проговорила она. — Как странно. У меня с детства не было кошмаров.

Мгновение Поль смотрел на нее сверху вниз, потом присел на край кровати и ласково обратился к ней:

— Не я ли приснился тебе в этом страшном сне? Но разве ты не знаешь, Домини, что я никогда не смог бы сделать тебе больно? Разве ты не чувствуешь это?

Он взял ее руку и прижал к своей груди, там, где стучало его сердце. Ночник бросал на его сильное мужественное лицо фиолетовые отсветы, и Домини подумала второй раз за этот вечер, что он одинок и страдает от этого.

Она лежала неподвижно, глядя на него огромными синими глазами, и видела незнакомца, который, однако же, был ее мужем. На руке, которую он прижимал сейчас к своему непонятному, чужому и сложному сердцу, было надето золотое кольцо, утверждавшее его права на ее личность и жизнь. И все же не только из покорности данной клятве и его законным правам на нее она позволила ему обнять себя.