Детство Скарлетт

— А по-моему, это наш старый знакомый, — воскликнул ирландец, указывая пальцем на полковника Брандергаса.

Бандиты оживились и посмотрели на мужчину в черном.

— Надо же, бывает такое везение! — говорил ирландец, делая шаг за шагом.

Он приближался к полковнику, крадучись, словно хищный зверь, боящийся вспугнуть дичь.

Альфаро Сикейрос посмотрел на горбуна, а потом на своих людей.

Те радостно закивали:

— Да-да, это наш знакомый, он очень нагло вел себя в Бергтауне, а мы не могли стрелять, ведь ты, Альфаро, запретил.

— Он обидел Горбуна? — сквозь зубы процедил Альфаро.

— Да, он зажег ему о горб спичку.

— Серьезная обида, — заметил Альфаро Сикейрос, — я бы на месте Горбуна никогда не простил бы подобного.

— Да и он не простит! — выкрикнул Мануэль.

А Горбун, все так же зло улыбаясь, подошел к самому столику и нагнувшись, заглянул в лицо полковнику Брандергасу.

У любого другого человека, от одного вида бандита испортился бы аппетит. Но не таков был полковник Брандергас. Он продолжал медленно есть.

— Ты помнишь меня, амиго? — шипя как змея, проговорил Горбун.

— Нет, — промычал в ответ полковник Брандергас и покачал головой, всем своим видом показывая, что Горбун ему противен.

— А я помню, — вновь прошипел Горбун. — И ты, конечно, меня помнишь, но боишься в этом признаться. Твои уловки тебе не помогут.

Ретт Батлер с интересом наблюдал за этой сценой, готовый в любой момент вступиться за полковника.

Но в то же время он понимал, что полковник Брандергас не из тех людей, которые нуждаются в помощи, и он сам прекрасно разберется с Горбуном, лишь бы спокойно вели себя остальные бандиты.

Поэтому Ретт Батлер, поднеся к губам стакан с виски, краем глаза стал следить за Альфаро Сикейросом.

Но тот тоже вел себя вполне миролюбиво, его явно забавляла сцена разборки Горбуна с мужчиной в черном. Он тоже устал от этой бесконечной скачки, тряски и ему хотелось тоже хоть какого-нибудь развлечения. И Альфаро понимал, что долго ждать ему не придется.

— Мир тесен, — проговорил Горбун, уже явно раздражаясь и выходя из себя от нетерпения.

— Да, тесен, — пожал плечами полковник, продолжая есть.

— Да, он очень тесен, он может стать тесным как гроб.

Полковник вновь пожал плечами, предоставляя Горбуну говорить, что ему будет угодно.

Тогда ирландец, не выдержав, повернулся к нему боком, сунув под нос свой горб.

— А ну-ка снова зажги спичку!

— Если ты подождешь десять минут, то я исполню твою просьбу, потому что привык курить после еды, а делать исключение ради тебя мне не хочется.

От этих слов гримаса ненависти исказила и без того некрасивое лицо Горбуна. Нижняя челюсть затряслась, и он готов был уже впиться своими ногтями ему в горло, но ирландца остановил холодный взгляд полковника Чарльза Брандергаса.

Если бы они были вдвоем — ирландец и полковник — то первый не задумываясь пустил бы ему пулю в лоб. Но на виду у всех ирландец не хотел показаться трусом, ведь у них в банде были приняты только честные разборки, всегда нужно было давать своему сопернику шанс выжить.

Поэтому ирландец, весь трясясь от ненависти, отступил на три шага назад и выкрикнул:

— Встать!

Полковник Брандергас даже не пошевелился.

— Встать я сказал! — вновь выкрикнул Горбун, и полковник Брандергас, прожевав мясо, вытер руки салфеткой и медленно поднялся из-за стола.

— А ну-ка, Санчес, считай до трех, — обратился ирландец к своему приятелю, ведь тот находился к нему ближе всех.

Мексиканец принялся медленно считать.

— Раз…

Полковник Брандергас расстегнул пуговицы на сюртуке и стал виден его закрепленный на животе длинноствольный револьвер.

— Два… — произнес мексиканец, полковник отвел полу сюртука в сторону и стал виден второй револьвер, висящий на правом боку в кобуре.

Полковник медленно завел руку за спину, словно бы позволяя ирландцу выстрелить в него.

Альфаро Сикейрос с удивлением следил за движением руки полковника, явно не понимая, что к чему, ведь с первого взгляда было понятно, что незнакомец в черном — мужчина бывалый и не даст так просто себя застрелить.

И это только подстегивало любопытство Альфаро Сикейроса, ему не терпелось услышать счет «три».

А Санчес, словно забыл, что от него требовалось, но потом вдруг резко выкрикнул:

— Три!

Ирландец выхватил револьвер и уже готов был выстрелить, как взметнулась рука полковника с маленьким коротким револьвером, еле видным из ладони, и две пули одна за другой сразили Горбуна наповал.

Тот, широко взмахнув руками, выронил револьвер, грохнулся головой о стойку, а потом сполз на пол и замер у ног своих товарищей.

Ретт Батлер, наконец-то, перевел дыхание и допил виски.

А полковник Брандергас с непроницаемым выражением на лице положил короткий револьвер на стол.

Бандиты, пораженные тем, что у них на глазах застрелили их товарища, рванулись было к револьверам, но так и замерли в оцепенении: полковник Брандергас уже успел нацелить на них свой длинноствольный револьвер и медленно поводил стволом из стороны в сторону, готовый в каждый момент выстрелить, если только кто-нибудь из бандитов сделает резкое движение.

Альфаро Сикейрос осмотрелся по сторонам и негромко приказал:

— Стоять!

Бандиты убрали руки с рукояток револьверов и Альфаро Сикейрос направился к Чарльзу Брандергасу.

— Спрячь! Указал он на длинноствольный револьвер.

Полковник Брандергас неспеша отпустил уже взведенный курок и вставил револьвер в кобуру. Но маленький револьвер так и остался лежать на столе, полковник Брандергас прикрыл его рукой.

Альфаро Сикейрос немного опасливо покосился на правую руку полковника, а потом кивнул ему:

— Сядь, поговорим.

Полковник Брандергас медленно опустился на стул и посмотрел в глаза Альфаро Сикейросу. В них читалась не столько ненависть, сколько восхищение и недоумение.

Альфаро Сикейрос взял с подноса кусок мяса и принялся жевать.

Полковник Брандергас не спешил начинать разговор, он ждал вопроса.

— Сочное мясо, — наконец-то сказал Альфаро Сикейрос, с трудом сглатывая.

— Да, хорошее мясо, — заметил полковник Брандергас, откусывая грязный кусок.

— Почему? — перешел к делу Альфаро Сикейрос.

Полковник Брандергас не стал вдаваться в детали. Он тут же сказал Альфаро Сикейросу то, что тот хотел от него услышать.

— Я могу открыть для вас сейф.

Альфаро Сикейрос, хоть уже второй день и думал о том, кто поможет открыть ему сейф, вздрогнул от неожиданности. Он никак не мог поверить в то, что в этом убогом, забытом Аква-Колиенте его может ждать человек, умеющий открывать сложные замки патентованных сейфов. В этом было что-то не то, какой-то подвох.

— Какой сейф, сеньор? — сказал Альфаро Сикейрос, прикидываясь простачком.

— Я все знаю, — улыбка появилась на тонких губах полковника Брандергаса.

— О каком сейфе вы говорите, сеньор?

— Не надо водить меня за нос, — сказал полковник, — я сам готовился взять сейф, но вы меня опередили. Однако… — сказал полковник и замолчал.

— Однако? — переспросил Альфаро Сикейрос.

— Да, однако, если вы попытаетесь вскрыть его сами с помощью взрыва, то наверняка уничтожите сами половину денег, находящихся в нем. А так, я могу помочь достать все.

Альфаро Сикейрос задумался. Достать все — предложение, конечно, было заманчивым.

— Сколько это будет стоить? — не стал увиливать от разговора Альфаро Сикейрос.

— Пять тысяч долларов.

Ретт Батлер внимательно смотрел на Альфаро Сикейроса. Ему казалось, что еще секунда — и тот выхватит свой револьвер и попытается застрелить полковника. Но в то же время он был изумлен смелостью и находчивостью Чарльза Брандергаса и восхищался тем, как тот ведет себя.

Ведь он говорил почти что правду, не договаривая лишь пары слов. И этого было достаточно, чтобы Альфаро Сикейрос клюнул на наживку.

— Пять тысяч… — задумчиво проговорил Альфаро Сикейрос, а потом резко сказал: — две.