Полуночная роза

— Тогда я отправлюсь прямо сейчас. Возможно, маме срочно нужна моя поддержка.

— Думаю, вы правы. Если произойдет что-то непредвиденное и вам понадобится помощь, дайте мне знать. Я буду потихоньку пробираться в северную часть округа. Обычно я у кого-нибудь тут останавливаюсь. У Сиддонсов, Бартонсов и некоторых других. Да вы всех их знаете. — Эрин молча кивнула. — Чаще у Бартонсов. Я разбиваю лагерь вблизи их поместья, там, где хлопковая роща над рекой. Рабы уже знают, что я всегда появляюсь приблизительно в это время. Они незаметно пробираются ко мне по ночам и подробно рассказывают все, что считают нужным. Имейте в виду: я буду на месте уже завтра вечером. Так что в случае чего — идите прямо туда или пришлите записку.

— Хорошо. На рассвете я выезжаю. Я твердо решила.

— Вам пора возвращаться, а то ваш муж заметит, что вас нет.

— На сей раз с этой стороны неприятностей не предвидится, — с грустью в голосе сказала Эрин. — Он уехал. И неизвестно, когда вернется.

— Что-нибудь случилось?

— Приехала его мать. Она не в восторге от нашего брака. Я знала, что она расстроится, но такого не ожидала…

— Ничего, все образуется. Вот увидите. Вы не возражаете, если я выйду вместе с вами? Не хочу возвращаться берегом реки. Моя повозка осталась на дороге, в миле отсюда.

— Да, конечно, — пробормотала Эрин. Она утвердительно кивнула, хотя не слышала его последних слов — сейчас Эрин думала лишь об одном: ее беспокоила ситуация, сложившаяся в доме матери, и ей не хватало Райана. Она нуждалась в нем, она должна была сказать ему, как он ей дорог…

Элиза решила, что ей незачем так долго стоять в потемках. Вокруг не было ни души, и никто не мог уличить ее в недобросовестности. Не в силах устоять перед соблазном, она уселась на пол, чтобы дать отдых уставшим ногам. Привалилась головой к стене и закрыла глаза, решив, что не уснет, а лишь отдохнет несколько минут…

И вдруг вздрогнула, встряхнулась, сообразив, что задремала. Пока она с величайшим трудом поднималась на ноги, ее не покидала тревожная мысль: наверняка ее сон длился дольше, чем несколько минут. Что, если в это время миссис Эрин успела выскользнуть из дома? Существовал только один способ выяснить это — пойти и убедиться, что она по-прежнему в своей комнате.

Элиза подкралась к двери и осторожно открыла ее. Разглядеть что-либо в темноте было непросто, и все же она безошибочно определила: постель пуста. Элиза осмотрела смежную со спальней гостиную и даже заглянула в комнату мастера Райана. Ее худшие опасения подтвердились — она в ужасе выбежала в коридор. О Боже, простит ли ей миссис Виктория эту оплошность? Единственная надежда на спасение — не говорить всей правды, сказать, что миссис Эрин убежала, но не говорить, когда именно.

Элиза помчалась будить хозяйку.

— Она вышла. Уже спускается вниз. Боюсь, вы не поспеете за ней, она ужасно торопилась…

В следующее мгновение Виктория была на ногах. Она выбежала на веранду и стала оглядывать сад, пытаясь увидеть Эрин в лунном свете.

— Вероятно, пошла в лабиринт, — прошептала наконец Виктория. — Хорошо. Я сейчас же пойду следом за ней и постараюсь застать ее вместе с любовником. План я изучила и запомнила. Что это? — внезапно воскликнула она. У нее от гнева перехватило дыхание. — Невероятно…

Элиза, увидевшая то же, что и Виктория, похолодела от страха.

При свете луны, выглядывавшей из-за тучи, можно было разглядеть две фигуры, выходившие из лабиринта. Мужчину и женщину. Мужчина порывисто обнял женщину и побежал вдоль живой изгороди. Когда он исчез за поворотом, женщина приподняла подол платья и зашагала по лужайке, направляясь к дому.

Ногти Виктории впились в руку Элизы. В следующее мгновение Виктория уже тащила служанку к себе в комнату. Переступив порог, она закрыла дверь и отвесила служанке звонкую пощечину.

— Ты солгала мне. Она ушла давно. Отвечай, ты заснула? Псу под хвост твое дежурство! Я велю тебя выпороть.

Элиза попятилась; заливаясь слезами, она молила о прощении.

— Я не думала, что так получится. Просто очень устала. Ведь я весь день провела на ногах… И почти всю ночь.

— Замолчи! — закричала Виктория. — У меня нет времени слушать твои причитания. Отправляйся обратно и следи за ней. И не смей спать, тупая корова. Немедленно сообщишь мне, если этой ночью она снова выйдет из дома. А если не выйдет, разбудишь меня с восходом солнца. Нельзя пропустить ее отъезд. Не зря она велела Энни увязать те сумки. Наверняка что-то задумала. И не забудь утром сказать Энни, — продолжала Виктория, — что она больше не будет прислуживать Эрин. Никто из слуг не будет прислуживать ей. Ты все запомнила?

— Да, мэм, — пробормотала Элиза, не поднимая головы.

— Тогда иди, но живей, пока я тебя не наказала. Боясь снова навлечь на себя гнев хозяйки, Элиза выбежала из комнаты.

Не прошло и минуты, как она уже заняла свой наблюдательный пост в нише. Элиза так расстроилась, что и думать забыла об усталости. В первый раз миссис Виктория ударила ее, да еще так сильно. Сгоряча Элиза даже принялась ругать свою госпожу на чем свет стоит — мысленно, разумеется. За долгие годы собачьей преданности хозяйка могла бы отплатить ей лучшим обращением, пусть даже она, Элиза, является ее рабыней.

Переполненная горечью, обидой и возмущением, Элиза поклялась, что никогда не забудет этой ночи.

Райан стоял на палубе, облокотившись о поручни, и смотрел на катившиеся за бортом волны. Он оставил своего коня в специальном стойле, укрепленном опорами на случай качки. Там же находились лошади других пассажиров, предпочитавших по прибытии на место иметь собственный «транспорт». Через несколько дней они должны были приплыть в Новый Орлеан. Райан рассчитывал пробыть там недели две, возможно, дольше. Он намеревался приобрести двух породистых кобыл и одного жеребца для пополнения своего поголовья и потом лично перевезти всю тройку через Норфолк в Ричмонд.

В случае успешного осуществления плана у него осталось бы несколько дней на отдых и увеселения. Прежде, находясь в разъездах, он был не прочь выпить и хорошо поесть. Любил карты и женщин. При этих воспоминаниях он невесело засмеялся, глядя в темноту. Женщины! Чего все они стоили? Сейчас для него существовала единственная, любимая и желанная женщина, но она была далеко.

Райан, погруженный в раздумья, не сразу уловил тонкий аромат духов. Наконец, обернувшись, заметил девушку, выступившую из полумрака. Он безошибочно определил, кто перед ним. Девочка для развлечений. Собственность пароходной компании. Девушек-рабынь, в основном мулаток, держали на борту для удовлетворения потребностей пассажиров. Жрицы любви выделялись своими размалеванными лицами и пестрыми нарядами, едва прикрывавшими их прелести. Им запрещалось появляться на палубе средь бела дня — дабы не оскорблять чувств благородных леди.

Райан не раз пользовался услугами подобных девочек, готовых откликнуться по первому же зову клиента и доставить ему удовольствие любым способом, какой он пожелает. Горячее тело и узкая койка в крошечной каюте — все это было ему знакомо.

— Чудесная ночь, — проворковала мулатка. Она смело обвила руками его шею и прижалась к нему грудью. — Вам не скучно? Я могла бы составить вам компанию.

Райан ощутил напряжение внизу живота и мысленно выругался. Неистребимое мужское естество!

В ту же секунду в плескавшейся за бортом серебристой воде возникло лицо Эрин. Он понял, что и в объятиях другой женщины он будет думать только о ней. Никто, кроме нее, не сможет по-настоящему удовлетворить его. Все прочее было бы иллюзией, самообманом. Возможно, потом, до крайности изголодавшись по женщине, он уступит соблазну, но не сейчас. Пока что он не нуждался в суррогатах — так человек, желающий испить шампанского, не станет пить дешевое вино.

— Нет, благодарю, — невозмутимо произнес Райан. — Мне желательно побыть одному.

Девушка безропотно приняла его отказ и молча удалилась. Незаметно и быстро — точно испарилась.