Любящее сердце (СИ)

   - А-а-а, да на здоровье, если только сможешь твердо стоять на ногах к его началу. Большая просьба, Нортон, не пить алкоголь, не есть пирожных и сладостей...и, вообще, не пей ничего на балу, тем более, если рядом окажется Виктория. Я поверю тебе на слово, что у нее есть основания убрать тебя со своего пути, а новая доза опиума может убить за считанные минуты. Честно говоря, надо что-то сделать с той угрозой, которая исходит от приема пищи...попроси Бриггса следить за тем, кто и как готовить для тебя еду, пусть он лично доставляет ее в твою спальню. Никого не принимай у себя, ну, конечно, кроме присутствующих здесь в настоящий момент.

   Герцог клятвенно заверил доктора в том, что будет с этого момента предельно осторожен и внимателен. Обратившись к Лизабет остаться для некоего важного разговора, Нортона вдруг получил категорический отказ со стороны доктора. Тот в свою очередь довольно твердо заявил, что никакие разговоры в данный момент не пойдут на пользу больному. К тому же, как сказал его светлость, все разговоры можно отложить и на время после бала. Затем доктор в категоричном тоне попросил Вильяма проводить мисс Уэлсон в ее апартаменты, воспользовавшись потайным ходом.

   Нортон нахмурился, однако не стал возражать, так как одного взгляда на девушку и деревенскому болвану хватило бы, чтобы понять, что она едва держится на ногах и сильно измотана эмоционально. Вряд ли Лизабет сможет адекватно отнестись к тому, о чем он хотел бы с нею поговорить. Вздохнув, герцог обратился к ней с просьбой как следует отдохнуть перед маскарадом, так как ее присутствие на балу является для него жизненно необходимым. Девушка нехотя поднялась и, бросив на прощание горячий взгляд в сторону Нортона и получив в ответ не менее страстный взгляд янтарных глаз, последовала за Лордом Стилом.

   Уже позже, оставшись наедине с братом, когда и доктор покинул их, Нортон поделился с Вильямом своими соображениями о последних, едва не ставших трагическими, событиях. Виктория появилась в кабинете, видимо, уже зная, что супруг ужинает, с какой-то незначительной просьбой. Однако, она не торопилась уйти, а все пыталась выведать на какой стадии находится бракоразводный процесс и где он пропадал последние дни. Будучи уставшим с дороги, испытывая к супруге страшную неприязнь, герцог сгоряча выпалил ей, что судебное заседание состоится завтра, благодаря специальному распоряжению короля. Что, собственно, и объясняло причину его недавнего отсутствия. Ситуацию значительно упростило то, что Виктория подписала расписку о согласии с разводом и соглашение об отступных. Он так же напомнил ей, что уже на следующее утро после бала ее ноги не должно быть в замке. Женщина покинула кабинет его светлости, не проронив ни слова, и, только выходя, пожелала ему приятного аппетита. Блэйкстоун во время разговора с супругой отходил к окну, тем самым предоставив ей благоприятный момент для маневров. Что ж, он едва не поплатился своей жизнью за подобную беспечность.

   Разработав план дальнейших действий по изобличению Виктории, Вильям проговорился брату, что едва спас Лизабет от похищения. Нортон вцепился в него как бульдог, пока не вытряс все подробности этого происшествия. Чувствуя, как гнев на Шелдона и страх за девушку заполняют его, заставляя дрожать все струны души. Герцог еле сдержался, что бы не вскочить немедленно с кровати и не помчаться к Лизабет выяснять, почему она покинула Даркхолт, с кем встречалась в гостинице и что вообще произошло между нею и Шелдоном на конюшне.

   Вильяму с трудом удалось уговорить разгневанного и взволнованного брата повременить с выяснением отношений, тем более, что тому следует отдохнуть, набраться сил перед балом, который начнется через четыре часа.

   - Нортон, что ты право, как ребенок, - воскликнул в который раз Вильям, видя как Блэйкстоун стискивает кулаки и плотно сжимает губы. - Отчего такой мрачный взгляд...ничего же не случилось, я успел вовремя.

   - Но ты мог бы и не оказаться в нужное время! - Вскричал герцог, сам удивляясь своей горячности. - А что, если бы план Виктории удался, я оказался бы мертв, а Лизабет уже была бы на пути в Грента-Грин с этим мерзавцем? Необходимо как можно скорее его обезвредить, он представляет серьезную опасность для нее...Черт возьми, но что она делала в этой гостинице? Я должен это выяснить!

   Лорд Стил задумался, затем просиял.

   - Я тут подумал, и вот что пришло мне в голову...

***

   Бал-маскарад в Даркхолте был в самом разгаре, когда к замку подъехала черная карета без герба, но довольно изящная, украшенная изнутри синим с позолотой бархатом на сиденьях, подушечках и занавесках. Из кареты показались мужчина и женщина. Виктория не была бы собой, если не заметила бы новую пару, входившую в бальный зал. Мало того, что они появились спустя час, как бал был открыт, так еще и выглядели новые гости настолько элегантно, что превзошли своими костюмами всех присутствующих на маскараде. А ведь кого здесь только не было: и представители более ранних эпох, других стран, и летучие мыши с драконоподобными, а также французские кокотки и восточные гейши, бабочки и райские птицы, орлы, попугаи. Пара гостей вообще проявили смелость вырядиться в костюм лошади... "Хм, наверное, молодые дворяне развлекаются", - подумала Виктория, с недоумением наблюдая за тем, как от входной двери проскакала та самая лошадь, дико вращая головой и виляя задом.

   Затем ее взгляд обратился снова к загадочной паре гостей, которая удивила ее не столько яркостью костюмов, сколько изысканностью серебряных тонов. На женщине с великолепными черными волосами, которые были собраны в высокую прическу с несколькими аккуратно завитыми локонами, свободно спадающими по груди и спине, было платье, состоящее из нескольких широких юбок. При этом нижняя из них была выполнена из тафты стального оттенка на кринолине, средняя - из тончайшего серебряного шелка, задрапированного красивыми волнами, а верхняя была более короткая, чем нижние, из сетчатого шифона, и усыпана жемчугом.

   Узкая талия, вероятно, была затянута в корсет, лиф платья от талии до груди был богато украшен вышивкой с маленькими жемчужинами, которые вместе создавали неописуемо красивые орнаменты. При этом вырез лифа был довольно смелым, открывающим плечи, верхнюю часть груди. Шифоновые прозрачные фонарики на плечах лишь имитировали небольшие рукава. Руки гостьи были затянуты в шелковые перчатки неизменно стального оттенка, на нескольких пальцах сверкали бриллиантовые кольца, на корсаже красовалась потрясающе красивая бриллиантовая брошь, которая удерживала свисающий конец длинной нитки жемчуга, обхватывающей белоснежную шейку в два ряда. Бриллиантовые серьги и заколки на волосах завершали парад ювелирных украшений.

   Но что больше всего заставило герцогиню позеленеть от зависти, так это маска незнакомки. Маска была обтянута серебряной парчой и украшена маленькими стразами. По краю этого маскарадного чуда нежно трепетали легкие серебристые пёрышки, а по низу маски до уровня губ спускался небольшой кусочек тончайшей блестящей газовой ткани, прикрывающий нос.

   Сама Виктория вынуждена была довольствоваться маской менее шикарной, так как та, что она захватила с собой из Лондона, оказалась безжалостно испорчена ее горничной. Никакие пощечины, полученные прислугой за этот отвратительный проступок, не смогли искупить причиненный герцогине моральный вред. Кусая губы от еле сдерживаемой злости и зависти, ее светлость перевела раздраженный взгляд на мужчину, сопровождающего соперницу по наряду. Черная в пол-лица маска и лаконичный смокинг не смогли бы скрыть привлекательность их обладателя. Статная фигура, черные короткие волосы, сильные мужские руки в перчатках, рельеф мускулов на плечах не могли оставить ни одну женщину равнодушной.

   Герцогиня томно вздохнула и с неким сожалением вспомнила, что она вроде бы уже влюблена в Эдмонда...хотя, ведь никаких обетов ему не давала, так почему бы не пофлиртовать с приглянувшимся мужчиной. Тем более, что сам виконт отчего-то до сих пор не дает о себе знать. Пару раз ей показалось, что она видела его, но при повторном взгляде на то место, где он вроде бы находился, оказывалось, что ошиблась. "Если он здесь, а он не может не быть на балу, сам же говорил, что непременно будет...так вот, если он здесь, то пусть помучается от ревности, как мучаюсь я. Может он сейчас уединился с какой-нибудь дамой?". Это мысль больно царапнула влюбленное сердце, оставив кровоточащие ранки.