Черный лебедь

С растущей тревогой я начинала понимать, что происходит. Филлида собиралась убить меня, но хотела, чтобы это выглядело самоубийством.

Страшные подозрения роились в моем мозгу.

Я огляделась. Какие еще тайны скрывает эта комната?

Подойдя к двери, я заперлась изнутри. Я собиралась выяснить все до конца и была настроена решительно.

Я быстро открыла остальные ящики. Там ничего не было. В углу комнаты стоял сундук. Он был заперт.

Я начала искать ключ и нашла его в одном из ящиков стола. В поисках бумаг я уже видела его.

Он подошел к замку. Я открыла сундук и заглянула в него. Тут была сложена одежда Филлиды. Перебирая ее, я наткнулась на то, что подсознательно искала: шапокляк, плащ и темный парик.

Филлида! Филлида!

А Роланд? Что он знал об этом? Все это выглядело загадочно и пугающе.

Филлида дважды стояла рядом со мной в тот момент, когда я наблюдала это явление. Может быть, это делал Роланд? Нет, в последний раз они оба стояли рядом со мной. Тогда кто же?

Я не могла поверить, что Роланд, такой любящий и нежный, способен на это.

Внезапно я услышала, что кто-то подъезжает к дому.

Это возвратилась Филлида. Она не должна застать меня здесь. Забрав одежду, парик и записку самоубийцы, я отомкнула дверь и взбежала вверх по лестнице.

Я добралась до площадки как раз в тот момент, когда в дом вошли Филлида и Роланд.

Нужно немедленно уехать. Я возьму лошадь, верхом доберусь до Бредфорда и первым же поездом отправлюсь в Лондон.

Я ни о чем не должна говорить с ними. Главное — незамедлительно выбраться из дома. Я спрятала улики — одежду и парик — в шкаф, «записку самоубийцы» сунула в карман.

Я прислушивалась к происходящему внизу, но слышала только удары собственного сердца. Как же мне выскользнуть отсюда? Хоть бы они опять куда-нибудь ушли!

Послышались их голоса. Нужно постараться вести себя так, будто ничего не произошло, и использовать первую же возможность для побега.

Мне трудно было поверить в то, что Роланд знал об этом. И, тем не менее, он стоял рядом со мной, смотрел на того, кто был одет в эту одежду, и уверял меня, что ничего не видит.

Кроме нас, в доме был только один человек — Китти.

Может быть, это Китти изображала привидение?

Наверняка это была Китти. Но могли ли Роланд и Филлида не знать об этом? Могла ли Китти написать эту записку и положить ее в ящик стола Филлиды?

Возможно, ее неожиданно спугнули.

Однако фактом оставалось то, что и Роланд, и Филлида заявляли, будто не видят фигуру в плаще и в парике. Оба относились ко мне так, словно я не вполне нормальна.

Все это было слишком таинственно. Независимо от моих предположений, ясно было одно: я должна покинуть этот дом без промедления.

Роланд и Филлида все еще были внизу. Я слышала их голоса. Потом Роланд вошел в нашу комнату.

— Люси, моя дорогая, что с тобой?

— Я собираюсь к Ребекке, — ответила я.

— Не сегодня, надеюсь?

— Так будет лучше всего.

— Что случилось? Ты, кажется, чем-то потрясена.

— Я действительно потрясена. Кое-что произошло.

— Что? Скажи, скажи мне, Люси, дорогая моя.

— Я получила письмо от Белинды.

— Как она сумела связаться с тобой?

— В разговоре я как-то упомянула название этого места. Письмо дожидалось меня в почтовом отделении.

Я зашла туда, и мне его выдали.

— От Белинды… — пробормотал Роланд.

— Да, — сказала я и неожиданно проболталась:

— У Фергюса О'Нила есть брат.

Трудно было описать выражение его лица. Он тихо спросил:

— Как ты узнала об этом?

— Это выяснил Джоэль. У него есть возможности.

Человек в его положении имеет определенные связи.

Есть и еще кое-что…

Начав, я уже не могла остановиться, потому что до сих пор не верила в виновность Роланда. Я бросилась к шкафу, достала оттуда шляпу, плащ и парик и выложила их на кровать.

— Вот, — сказала я. — Что ты на это скажешь?

Он в ужасе уставился на меня и на несколько секунд лишился дара речи, потом пробормотал:

— Где ты это нашла?

— В комнате для трав, в сундуке у Филлиды.

Я нашла еще вот это — записку, якобы написанную моей рукой. Тут сообщается, почему я покончила с собой.

— О, Господи, — сказал Роланд и бросился ко мне:

— Люси, мы должны бежать из этого дома. Нельзя терять ни секунды. Уходим отсюда немедленно и без шума.

Мы доберемся верхом до станции и сядем на первый же поезд. Будем надеяться, он окажется лондонским.

Но в любом случае надо поскорее уехать.

Никогда ни у кого на лице я не видела такого страдания. Я подумала: это Филлида… и он знает.

— Пойдем, — сказал Роланд, — Не будем терять время. Боже, что мне делать?

Он начал искать деньги, нашел какую-то сумму в ящике стола и сунул в карман, продолжая бормотать:

— Нельзя терять ни минуты.

Открыв дверь, Роланд осмотрелся, затем повернулся ко мне.

— Пойдем же, — настойчиво сказал он, и мы тихонько спустились по лестнице.

Внизу он бесшумно открыл дверь, и мы поспешили к конюшне.

Задыхаясь, мы начали седлать лошадей, но тут я услышала какой-то звук. Дверь конюшни отворилась, и на пороге появилась Филлида. Она взглянула на меня, и в ее глазах я прочитала ненависть. Это был совсем другой человек, совсем не та Филлида, которую я знала до сих пор. В моей голове мелькнуло мимолетное воспоминание о черном лебеде, пытавшемся напасть на меня в поместье Жан-Паскаля. Такой элегантный, грациозный, он неожиданно стал живым воплощением ненависти. Жан-Паскаль сказал тогда:

«Существуют люди, похожие на него. Их следует опасаться».

С ужасом я увидела в ее руке пистолет. Роланд тоже увидел его. Я слышала, как он тяжело дышит от страха, и Филлида посмотрела на него и воскликнула:

— Трус! Изменник! Нужно было сделать это давным-давно.

С ее губ сорвалось ругательство; она не скрывала своего презрения, Я в ужасе слушала ее:

— Все эти твои глупые идеи, как будто так будет лучше. А все потому, что ты хотел оставить ее в живых. Как ты мог, Роланд! Ты предал нас всех.

Роланд ничего не отвечал. Он обнял меня, словно желая защитить.

— Что ж, братец, планы меняются, — продолжала Филлида. — Тогда мы сделаем это по-иному. Подумаем о другом решении. Значит, она совершила это здесь, на конюшне. Очень хорошо, почему бы и не на конюшне?

Она подошла ближе.

Я понимала, что она собирается убить меня. Эту записку она хотела оставить в моей спальне. Записка лежала в кармане моего плаща. Возможно, она не догадается заглянуть туда. Она думает, что записка все еще лежит в столе в ее комнате. Это неважно. Она напишет другую. В записке объясняется мой страх перед нарастающим безумием. У меня были галлюцинации. Я рассказывала об этом Ребекке Джоэль, Ребекка… они поверят в это. Все будет очень убедительно. Уничтожив парик и одежду, Филлида напишет новую записку. Люди, продававшие тот дом, и миссис Хелман подтвердят, что их предупреждали о моем состоянии. Филлида все тщательно спланировала.

Только зачем? И Роланд… Кем бы он ни был, он был моим мужем.

Я никогда об этом не узнаю, потому что умру.

Филлида подошла ближе, держа в руке пистолет.

Стрелять нужно в упор, потому что моя смерть должна выглядеть самоубийством. Наверняка такие вещи можно проверить.

Теперь… в любой момент. Ее палец был на спусковом крючке. И вдруг Роланд сделал резкое движение и прикрыл меня своим телом. Я услышала два выстрела. Мы с Роландом упали на землю. Я почувствовала на лице теплую кровь… а потом — ничего…

Мне казалось, что я плаваю в каком-то тумане. Чей-то голос произнес:

— Рана женщины не опасна. По всей видимости, задето только плечо.

Я все еще была в конюшне. Кто-то светил фонарем.

— Лучше доставить их обоих в больницу.

— Я услышал выстрелы и бросился прямо сюда вместе со своим работником, — сказал другой мужской голос, — Я Хелман, с фермы. Подумал, что грабители или еще чего.