Английский сад. 2. Тернистая дорога

Флер зачарованно смотрела на картины, как бы ей хотелось оказаться на хотя бы одной из них, быть среди ее любимых мимоз. Ей было почти пятнадцать и она цвела с каждым годом все сильней, распускаясь, как тугой бутон. Она не знала, как ей дальше жить, какую дорогу выбрать. Джейсон умолял ее подумать о карьере врача, но в глубине души он давно знал, что Флер вряд ли выберет эту стезю. Флер рассматривала девушку сидящую на бедре, она выставляла свои полные груди вперед, пушистые шапки хризантем, как пылкий любовник касались ее прекрасного тела, лицо же ее почему-то выражало скорбь. Флер еще раз вгляделась в картину, собираясь подойти к следующей. Джулия беседовала с мастером, но она совсем не заметила, как он подошел к ней.

- Она разочарована, что такой красота может быть только в один миг жизни, - услышала Флер. Художник был необычайно красив. Его темные волосы падали на высокий лоб, полные губы изогнулись в мягкой улыбке, а синие глаза как-то странно сверкнули. Говорил он очень забавно, его легкий французский акцент выдавал его. Ришар оглядел девушку, представляя как будет выглядеть этот ангел у него на полотне и у него в постели. Синее брючки подчеркивали ее стройные ноги, которые будут обхватывать его в порыве страсти, нежно-голубая блузка оттеняла ее красивые голубые глаза, что холодно смотрели на него.

- Кто эта девушка? – вдруг спросила Флер, потупляя взгляд.

- Так одна натурщица, - отмахнулся Ришар, - я бы хотел нарисовать вас.

- Это не получиться. Моя сестра жуткая стерва, и если она увидит меня на вашем полотне, то вам несдобровать, забудете дорогу сюда, - вот черт, подумал он, переводя взгляд на Джулию, стаявшую под руку с мужем. И почему он выделил среди всех женщин именно девчонку, хотя чего он хотел, она заставит даже святого забыть о Боге, - почему я так не могу рисовать?

- Вы рисуете? – спросил он.

- Немного, - прошептала Флер.

- А можете, что-нибудь показать? – она достала из маленького клатча свою записную книжку, где она делала времени от времени рисунки, - природа…

- Это скучно, - возразила Флер.

- Да, нет у вас талант, - ответил Ришар, - такие тонкие мгновенья.

- Что ж, спасибо за лесть, - девушка слабо улыбнулась и ушла.

В тот вечер, устало опустившись на свою кровать, Флер долго думала, перебирая в голове все что она услышала и увидела. Этот Ришар сказал, что у нее есть талант, о том, что она рисует никто не знал, ни Джейсон, ни тем более Джулия. Она не была такой открытой и простой, как старшая сестра, которая свободно показывала свои таланты всем. Флер не хватало матери, да и она ее почти не помнила, образ Каталины постепенно стерся из ее памяти, остались лишь напоминания Джулии и Джейсона. Многие свои печали и переживания Флер не могла поведать им, боясь их осуждения и смеха. Джулия для всех казалась идеальной женой, матерью, и хозяйкой галереи, Флер же не могла считать себя хорошей ученицей, человеком наделенным талантами. И вот теперь кто-то посторонний разглядел в ней то, что она сама отвергала. Флер решила рисовать, достигнуть высот Каталины и Джулии, стать такой же хозяйкой галереи, как старшая сестра.

Художник, поверивший в нее, только и думал о Флер. Ему хотелось изобразить ее обнаженную среди мимоз, показать всем эту свежесть и юность, эту богиню Юнону. Ришар Полански не был ханжой, и не принимал отрицание плотской жизни ради творчества, ибо наслаждения и были жизнью. Он привык соблазнять своих натурщиц, которые дрожали в его объятьях от страсти, выкрикивая его имя, прославляя всех французских любовников одновременно. Ему нравилась новизна в отношениях, когда любовники только начинают открывать друг друга, изучая анатомию своих наслаждений. Францию он покинул двенадцать лет назад, чувствуя, что его родная страна падет под натиском немцев, в ту пору ему было всего лишь двадцать. Сейчас в свои тридцать два он был пресыщен жизнью. Его работы замечали, покупали, и как предсказывала Елена Сван его звезда через лет пять будет сиять ярко. Он свято в это верил, зная, что скорее всего так и будет. Его встреча с Джулией Хомс много для него значила. Почему, он зная, что Джулия его путеводная нить, он все время думал о ее сестре? Все считали Джулию демоном, а Флер – ангелом, но почему-то Ришар сразу понял, что ангел это Джулия, а демон Флер, от взгляда которой ему стало немного не по себе. Эту девчонку одолевали сильные страсти, как же не повезет ее будущему мужу, если он не сможет обуздать ее темную натуру. Но мечта о картине с Флер оставалась, пока его мечтой. Ведь он никогда не сможет запечатлеть ее на своем полотне, как и обладать ее телом.

₪

Закрыв глаза, и переведя дух, Энди не знала, что сказать родственникам роженицы. Грейс сейчас будет орать, извергать на нее проклятия, как дракон пышущей клубами ядовитого огня. Роды прошли плохо, ребенок выжил, а мать умерла от большой потери крови, да и кто мог подумать, что у нее слабые сосуды, которые просто не выдержали вторых родов? Энди посмотрела не себя в маленькое зеркало, зря, наверное, отец возлагал на нее такие надежды. Она вышла во вторую дверь, чтобы не сталкиваться с родственниками, собираясь поговорить хоть с кем-то. Джейсона она не нашла, поэтому Энди стала крадучись пробираться к кабинету отца. К ее счастью он был там, и находился один.

- Пап, - Энди тяжело сглотнула, - что мне делать?

- Что случилось, дорогая? - Артур снял свои очки, внимательно смотря на дочь.

- Она умерла, жена Тома Саттона умерла, что мне делать? – Артур увидел панику в глазах, которой она собиралась поддаться.

- Сказать, как есть, отключить все эмоции, что я еще могу сказать? Я так же себя чувствовал, когда у меня прямо на столе умер первый раз человек, я долго не мог отделаться от этого чувства, что от меня - Бога зависят жизни, а я убиваю. Но такова жизнь, - Артур снова надел очки, - никто не застрахован от смерти, если же это не была твоя ошибка?

- Нет, сосуды лопнули, - медленно проговорила Энди.

- Об этом должна была знать сама роженица, если ты не наблюдала эту беременность? – Энди показалось, что отец ищет предлог ее уволить.

- Я не наблюдала, они пришли ко мне за пять дней до родов, но сам знаешь за это время не соберешь столько анализов, - Артур улыбнулся, вновь услышав ее профессиональный тон.

- Иди, Энди, - тем же путем она обратно вернулась в палату Мириам, мальчика уже умыли и спеленали, а Мириам собирались везти в морг. С бьющимся сердцем, она прошла в коридор, набирая полные легкие воздуха для храбрости.

- Мне очень жаль, - начала она. Эрнст посмотрел на нее глазами полной ненависти.

- Опять мертвый ребенок? – спросила мать Мириам.

- Нет, - отрезала Энди, - мальчик здоровый, но миссис Саттон умерла, - Том остался сидеть на месте, к ней кинулись Александра и Эрнст. Эрнст схватил ее за плечи, - не трогайте меня, - прошипела Энди, - мы сделали все, что смогли, но почему-то никто нам не сказал, что у нее слабые сосуды, которые просто не выдержали второй раз такого напряжения, да и еще с таким маленьким промежутком между родами.

- Вы бездарный врач! – крикнула Александра, - вы убили мою дочь!

- Я вас всех предупреждала, что ей нужны процедуры и лечение, никаких диет по сохранению фигуры, и как минимум три года между родами, а не два, - процедила сквозь зубы Энди, - мне никто не сказал, что ее сосуды слабы, вы даже ни у кого не наблюдались. Это просто верх беспечности!

- Мы подадим в суд! – включилась в разговор Ксантия.

- Да, хоть черту! – Энди сжала кулаки, - правда на нашей стороне.

- Еще бы отец главврач поможет! – простонала Александра.

- Что за спор? – к ним подошла Грейс, - доктор Йорк? – для всех Энди стала леди Норманн, для работы она решила оставить эту фамилию. Энди объяснила все начальнице, ожидая ее гнев, - я не вижу ошибки доктора Йорка, вы сами виноваты. Рекомендации мы на то и даем, чтобы их соблюдали, а не игнорировали. Так что, уходите не мешайте работать.