Любовник королевы

Страх! Он владел ею, мешал думать, действовать, жить. Ей казалось, что первый год она лишь играла в королеву, не подозревая об иной стороне единоличной власти. Теперь Елизавета должна была принять нелегкое решение о судьбе страны. Вступать ли в войну с непобедимым противником или выжидать до последнего, сознавая, что этот враг все равно вторгнется на английскую землю?

Маятник ее состояния качался от осознания собственной правоты до полной растерянности. Елизавете казалось, что она поддалась трусости, допустила смертельную ошибку, не послав в Шотландию войска. Проходило несколько минут, и ситуация представала перед ней в ином ракурсе. Нет, она поступила правильно и уберегла страну от неисчислимых бед. Еще через какое-то время любое свое действие виделось ей ошибочным и непоправимым.

Насмотревшись на лихорадочные метания королевы, Летиция Ноллис не выдержала и шепнула матери:

– Я иду за сэром Робертом.

– Не вздумай без ее повеления, – ответила Екатерина.

– Пойду и так, – заявила Летиция. – Только он сможет ее успокоить, иначе она сама изведется и нас всех замучает.

– Летиция! – попыталась удержать ее мать, однако юной фрейлины уже и след простыл.

Сэр Роберт в это время занимался оплатой конюшенных счетов. На столе перед ним стоял большой ящик с деньгами. Слуга подавал очередной счет, королевский шталмейстер запускал руку в ящик и отсчитывал монеты.

Летиция постучалась, затем приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

– A-а, юная фрейлина Ноллис! – без всегдашней улыбки произнес сэр Роберт. – Чем обязан твоему внезапному появлению?

– Не чем, а кому. Королеве.

– Она в безопасности? – Дадли вскочил на ноги.

«Значит, отец прав, – подумала Летиция. – Нам всем грозит беда, и никто не знает, за каким углом она прячется».

– Ее величеству ничего не угрожает, но она очень удручена.

– Королева посылала за мной?

– Нет, я ей ничего не сказала. Мне подумалось… что вам стоит ее навестить.

Роберт слегка улыбнулся и сказал:

– Догадливая ты девица, однако. Как же ты осмелилась пойти ко мне без приказа Елизаветы?

– Она вообще не в себе, – призналась Летиция. – Все из-за войны с Шотландией. Ничего не может решить, а определяться надо. Она потеряла вас, а теперь еще и Сесила. Он вручил ей прошение об отставке. Рядом с ней никого не осталось. Как говорится, изволь думать собственной головой. В одну минуту у нее «да», в другую – «нет», и ни одно решение ее не устраивает. Мечется как кролик, которого выволокли из норы за короткий хвостик.

Роберт нахмурился, выслушав столь непочтительные сравнения, но одергивать Летицию не стал.

– Я приду, – пообещал он. – А тебе спасибо, что позвала.

Летиция кокетливо улыбнулась и призналась:

– Будь я королевой, ни на шаг от себя не отпускала бы вас. Война или мир – все равно.

– Как идут приготовления к твоей свадьбе? – вежливо осведомился Роберт. – Платье сшито? Приданое готово? Жених сгорает от нетерпения?

– Благодарю, все именно так, – с церемонной учтивостью ответила Летиция. – Как поживает леди Дадли? Надеюсь, она в добром здравии? Скоро ли мы увидим ее при дворе?

Устав бродить по дворцу, Елизавета вернулась в свои покои и села у камина. Фрейлины разбрелись по углам, напряженно ожидая новых бессмысленных распоряжений королевы. Здесь же переминались с ноги на ногу и несколько придворных, в надежде, что она подарит им пару минут своего внимания. Но Елизавета их словно не замечала.

Услышав шаги Дадли, она сразу же повернулась к двери и даже не подумала скрывать вспыхнувшую радость.

– Роберт! – воскликнула она, вставая с кресла.

Не дожидаясь приглашения, Роберт отвел ее к оконной нише, подальше от любопытных взглядов фрейлин и придворных.

– Я знал, что тебе плохо, – сказал он. – Пусть мне запрещено появляться в твоих покоях, но я не мог не прийти.

– Откуда ты узнал? – спросила Елизавета, не переставая радостно улыбаться.

От одного запаха его волос и одежды ей вдруг стало спокойно.

– Скажи мне, как ты вообще почувствовал, что я отчаянно хочу тебя видеть?

– Мне без тебя нет покоя. Я тоже безумно желал оказаться рядом с тобой, – признался Роберт. – Что тебя огорчает?

– Сесил меня покинул, – сокрушенным голосом сообщила Елизавета. – Я не знаю, как без него решать дела.

– Я слышал об этом краем уха, но не знаю причин. Почему он вдруг решил уйти? – спросил Роберт, хотя еще в день бунта Сесила получил от Томаса Блаунта подробный отчет о случившемся.

– Уильям сказал, что не может быть моим советником, ибо я не внемлю его рекомендациям. Он настаивает на войне с французами, а я не решаюсь. Мне боязно, Роберт. Я не представляю, как вообще буду править, когда рядом нет Сесила.

– Боже милостивый, а я-то думал, что он никогда не покинет тебя. Мне казалось, что вы с ним принесли друг другу клятву верности. Уильям обещал всегда быть рядом с тобой, а ты – выполнять его советы.

– Почти так оно и было, – призналась Елизавета. – Но все-таки я думала, что он не бросит меня в такое время. А Сесил твердил свое: «Не могу вам служить, если вы не слушаете моих советов». Пойми, Роберт, я… очень боюсь.

Последние слова она произнесла едва слышно и сразу же огляделась по сторонам, будто страх являлся чем-то тайным и постыдным, в чем она могла признаться только ему.

«Дело тут не только в войне, – подумал Роберт. – Сесил заменял ей отца. Она привыкла слушаться его советов и знала, что сделает себе же хуже, если поступит наперекор».

Дадли ничуть не симпатизировал Сесилу, но признавал его достойным противником. Кто-кто, а сэр Уильям обладал целостным пониманием политики и умел мыслить интересами страны, а не клановыми притязаниями враждующих семейств. Роберт нехотя признался себе в том, что ни у его отца, ни у него самого такого добродетельного качества нет и не было. Сесил любит Англию крепче и понимает лучше, чем он, Роберт Дадли, и ее величество. Уильям пытался внушить эту любовь и ей, но, увы, Елизавета умеет сиять лишь отраженным светом.

– Сесил оставил тебя, зато я здесь, – сказал Роберт, будто одно его присутствие могло успокоить Елизавету и решить все ее неотложные дела. – Давай попозже спокойно обо всем поговорим и решим, какие шаги тебе необходимо сделать. Любовь моя, ты же не одна. Я рядом и, как всегда, готов тебе помочь.

– Я ничего не могу решить без посторонней помощи, – шепотом призналась она. – Это же судьба Англии. Я очень боюсь и не знаю, как принимаются решения. Я же и с тобой рассталась из-за Шотландии. Проклятая страна! Из-за нее я потеряла сначала одного, а теперь и второго преданного мне человека!

– Я тебя понимаю. Женщине… даже такой удивительной, как ты, трудно править одной. Но я же тебя не бросал. Я временно удалился, чтобы не ставить под удар нас обоих. Теперь я снова рядом, был и останусь твоим другом. Никто не вправе упрекнуть нас. Эрцгерцог не пожелал приехать в Англию, а герцог Арранский и впрямь оказался мальчишкой, нарядившимся солдатом. Теперь никто не скажет, что я отнимаю у тебя шансы на выгодное замужество. Не волнуйся, я сумею вернуть Сесила. Он прекрасно понимает тонкости политики. Мы вместе все обсудим и примем решение. Любовь моя, не пытайся сейчас ничего делать одна. Слышишь? Потерпи немного. У Сесила взыграла обида. Он вернется. Уильям ведь тоже не может без двора. Все не так уж безнадежно, любовь моя. Я тебя ни за что не покину.

– Роберт, того лета нам не вернуть, – тяжело вздохнула Елизавета. – Я уже не смогу быть твоей любовницей. Мне все равно придется выйти замуж. Если не в этом году, то в следующем.

– Позволь мне оставаться рядом с тобой, пока ты не нашла себе достойного жениха, – попросил он. – Разлука гробит нас обоих.

За обедом королева впервые за многие недели смеялась остротам своего шута, а сэр Роберт вновь сидел рядом с нею и наливал ей вино.

– В Англии давно не было такой сырой зимы, – посетовал он, когда слуги уносили грязную посуду, чтобы подать десерт. – Мне кажется, все балки крыши пропитались водой. В комнате у меня настолько влажно, что утром Тамворт сушит перед камином простыни, на которых я спал. От них идет пар.