Клятва повесы

— Вам придется пройти с нами, сударь. — Сыщик подошел к Джерарду. — У магистрата имеются к вам вопросы. Ведите себя тихо и спокойно, и все будет в порядке.

— О, действительно! В порядке, — ответил Джерард, улыбаясь.

Пейшенс захотелось встряхнуть его. Как он может быть таким легкомысленным?

Вейн дернул ее за руку, и она повернулась к нему. Нахмурившись, он едва заметно покачал головой.

— Доверься мне. — Его шепот был так тих, что напоминал дуновение ветерка.

Пейшенс заглянула ему в глаза, затем перевела взгляд на Джерарда. Глубоко вздохнув, опять посмотрела на Вейна и кивнула. Если Джерард доверяет Вейну и играет предназначенную ему роль, значит, она тоже может доверять ему.

— Каково обвинение? — спросил Вейн.

— Пока никакого, — ответил старший сыщик, — Это зависит от магистрата. Мы представим ему вещественные доказательства, а он уж будет думать.

Вейн кивнул. Пейшенс увидела, как он переглянулся с Джерардом.

— Ладно, — усмехнулся Джерард. — Вы отведете меня сначала в кутузку? Или сразу на Боу-стрит?

Оказалось, что на Боу-стрит. Пейшенс прикусила губу, чтобы не броситься к сыщикам с мольбой позволить ей идти с братом. Краешком глаза она заметила, что Вейн кивнул Слиго и тот выскользнул из столовой вслед за сыщиками. Остальные не сдвинулись с места и хранили молчание.

Едва дверь за сыщиками и арестованным захлопнулась, по комнате пронесся облегченный вздох.

Пейшенс поняла, что ей сейчас предстоит выслушать.

— Я не раз говорил вам, мисс Деббингтон, но вы не желали слушать, — покровительственно произнес Уиттиком и с видом оскорбленной добродетели покачал головой. — И вот до чего дошло. Возможно, в будущем вы будете чаще прислушиваться к советам тех, кто значительно старше вас.

— Верно! Верно! — поддакнул ему Генерал. — Говорил с самого начала. Мальчишеские выходки. — Он мрачно уставился на Пейшенс.

Ободренный его поддержкой, Уиттиком указал на Минни.

— Только представьте, сколько горя вы и ваш братец доставили нашей хозяйке.

Покраснев, Минни постучала тростью.

— Я была бы признательна вам, если б вы перестали говорить за меня. Я действительно расстроена, но расстроил меня тот, кто призвал в дом сыщиков. — Она посмотрела сначала на Уиттикома, потом на Генерала.

Уиттиком вздохнул:

— Моя дорогая кузина, вы должны прозреть.

— Между прочим, — вмешался Вейн стальным голосом, — Минни ничего не должна. Обвинение — это не приговор. Кстати, обвинение еще не выдвинуто. — Он пристально посмотрел на Уиттикома. — Я, к примеру, считаю, что время покажет нам кто истинный виновник и кому нужно прозревать. Мне кажется, что делать какие-то заключения преждевременно.

Уиттиком попытался изобразить на лице презрение, но у него это не получилось, так как Вейн был на полголовы выше его. Это привело его в ярость, и он, поджав губы, пронзил взглядом Пейшенс.

— А мне кажется, что у вас, Кинстер, нет права выступать в роли защитника добродетели!

Вейн насторожился, Пейшенс сжала его руку.

— Да?

Губы Уиттикома пренебрежительно изогнулись. Пейшенс тихо застонала. Все, кто был в комнате, замерли.

— Да, именно! — Уиттиком язвительно улыбнулся. — Сегодня утром моя сестра высказала очень интересное — чрезвычайно интересное — предположение. Насчет вас и мисс Деббингтон.

— Вот как?

Глухой ко всему, кроме звука собственного голоса, Уиттиком не услышал угрозы в словах Вейна.

— Дурная кровь в этом семействе. Один — наглый вор, другая… — Уиттиком скользнул взглядом по лицу Кинстера — и замолчал.

По тому, как напряглась рука Вейна, Пейшенс поняла, что он едва сдерживает свою ярость.

— Нет! — в панике прошептала она и что есть силы сжала его руку.

Ей показалось, что Вейн сейчас прикончит Уиттикома. Это противоречило ее планам: она собиралась жить в Кенте, а не в ссылке на континенте.

— Колби, я предлагаю вам немедленно уйти! — Всем своим видом Вейн дал понять, что расплата за неподчинение последует незамедлительно.

Не решаясь отвести взгляд от лица Вейна, Уиттиком поклонился Минни.

— Я буду в библиотеке. — Он попятился к двери и остановился. — Добродетель будет вознаграждена.

— Правильно, — сказал Вейн. — Я очень рассчитываю на это.

Уиттиком ушел, и напряжение, владевшее всеми, спало. Эдмонд рухнул на стул.

— Боже, если бы я только мог передать это на бумаге!

Его замечание вызвало невольный смех.

— После такой нервотрепки Минни нужно отдохнуть. — Тиммз поманила Пейшенс.

— Верно. — Пейшенс помогла Тиммз собрать многочисленные шали Минни.

— Вас отнести? — спросил Вейн.

— Нет! — отмахнулась Минни.-У тебя сейчас другие дела, более срочные. Почему ты еще здесь?

— Время есть.

Вейн, несмотря на протесты Минни, помог ей подняться по лестнице и пройти в комнату. Только после этого он согласился уехать. Пейшенс вышла вслед за ним в коридор и плотно притворила за собой дверь.

Вейн прижал ее к себе и поцеловал, жадно и стремительно.

— Не волнуйся, — сказал он, оторвавшись от нее. — У нас был план на тот случай, если произойдет нечто подобное. Поеду удостоверюсь, что все на своих местах.

— Хорошо. — Пейшенс заглянула ему в глаза, кивнула и отступила. — А мы будем пока обороняться здесь.

Вейн поднес ее руки к своим губам.

— Я позабочусь о Джерарде.

— Знаю. — Пейшенс пожала ему руку. — А потом приходи ко мне.

Ее просьба была обдуманной, это было видно по ее взгляду. Вейн шумно вдохнул, его лицо стало жестким и непреклонным — прямо-таки маска завоевателя.

— Потом, — кивнул он. И ушел.

Глава 21

«А потом приходи ко мне», — сказала она. Вейн вернулся на Олдфорд-стрит после десяти вечера. В доме стояла тишина. Дверь открыл Мастерс. Вейн отдал ему трость, цилиндр и перчатки.

— Я поднимусь наверх, к ее светлости и мисс Деббингтон. Не ждите меня, я закрою за собой.

— Как пожелаете, сэр.

Поднимаясь по лестнице, Вейн вспомнил слова Чиллингуорта: «Вот так рушится величие». Он уже давно принял решение, и за последнее время его решимость только упрочилась. Ему трудно было определить, насколько сильно он изменился, и сегодня он поклялся себе не скрывать свои отношения с Пейшенс Деббингтон. С женщиной, которая станет его женой.

В этом не было ни малейшего сомнения. Исключалась любая возможность для интриг, для ошибок — и для разговоров. Он по горло сыт всякими предлогами, ему надоело играть по правилам света. Завоеватели пишут собственные правила. Он просто скажет Пейшенс о своем решении, и ей придется смириться.

Но сначала нужно успокоить Минни.

Вейн нашел крестную в кровати: она полулежала на горе подушек. Тиммз сидела рядом с ней, а Пейшенс в комнате не было. Минни посмотрела на крестника, ожидая, что он скажет. Его краткое и сжатое объяснение немного успокоило ее. После его ухода Тиммз стала готовить Минни ко сну.

Вейн знал, что они довольно посмеиваются у него за спиной, но не показывал этого. Выйдя из спальни Минни, он прошел по коридору, постучал к Пейшенс — скорее для виду, категорично и безапелляционно, — открыл дверь и вошел. Пейшенс, сидевшая в кресле у камина, встала, поправила шаль на плечах и замерла в ожидании. Под шалью на ней была тонкая шелковая сорочка, стянутая под грудью. И больше ничего.

В камине громко гудело пламя.

Вейн с минуту любовался ею, ее соблазнительными формами, подсвеченными огнем. Угли, тлевшие в его теле, разгорелись в пламя, его окатило обжигающей волной.

— Джерард в Сент-Ивз-Хаусе, с Девилом и Онорией, — проговорил он, приближаясь к Пейшенс.

Лаская ее взглядом, он отметил, как льнет шелк к ее телу, подчеркивая стройность ног, округлость бедер, пышность груди. Чем выше поднимался его взгляд, тем сильнее набухали ее соски.

— Это было частью твоего плана? — спросила Пейшенс, запахивая шаль.

Вейн остановился перед ней и посмотрел ей в лицо.