Сладкое предательство

– В жизни не слышал ничего более нелепого, – отозвался Ридж, сердито глядя на прачку. – У Боуэна был более серьезный повод для убийства, чем у Уиншипа. Казначей, может быть, и занимается воровством военного имущества, но если бы Айвэн разоблачил его, то он просто сбежал бы с тем, что успел наворовать. Нет, Уиншип не убийца, убийца – Боуэн. Это видно даже из его отношения к индейцам. Человек, который не моргнув глазом способен уничтожить невинных женщин и детей, точно так же способен избавиться от своего начальника и представить все так, будто Айвэна застрелили при попытке к бегству. – Ридж с шумом втянул воздух и продолжил, стараясь убедить Сабрину, что она сделала неверный вывод: – Согласен, Уиншип вполне мог помогать Боуэну в разработке плана, но убийца – Боуэн. Готов поклясться, что именно он спустил курок и застрелил Айвэна.

– Никогда не слышала нелепее этого предположения, – фыркнула Сабрина. – Смерть отца была наиболее выгодна Уиншипу. Он такой алчный, что готов пойти на любой риск. Заговор против отца начался со скачек и кровавой резни, которую тогда устроили, чтобы наказать якобы виновных индейцев. Это все было продумано заранее. А Боуэн слишком импульсивен, чтобы разработать подобный план действий. Из того, что мне удалось узнать, получается, что Боуэну причиталась часть прибыли от продажи ворованного, но замысел принадлежит не ему. – Сабрина замолчала, что-то вспоминая. – Как раз накануне твоего прошлого приезда, ночью, прибыл фургон и остановился позади дома Боуэна. Если я правильно понимаю, они действуют в сговоре, но Боуэн скорее всего выступает в роли пособника, он просто мелкий спекулянт. А разработал весь этот дьявольский план, конечно, Уиншип. Он просто воспользовался тем, что Боуэн так рвался к власти. Со смертью отца больше всего выиграл Уиншип. На неправедные деньги он купил себе должность казначея и возможность беспрепятственно воровать и сбывать наворованное.

– Убийца – Боуэн. – Ридж покачал головой, не соглашаясь с девушкой. – Я несколько раз видел, как он выходил из себя и угрожал Айвэну расправой. Он понимал превосходство Айвэна и ненавидел его за это, мечтал расправиться с ним. А Уиншип всего лишь мелкий воришка, неспособный на убийство. Боуэн втянул его в свой план. Для того чтобы Уиншип решило! на что-нибудь серьезное, его необходимо загнать в угол. И даже тогда он решится скорее на побег, чем на насилие, – отметил Ридж.

Сабрина возмущенно закатила глаза. И как это Ридж может настаивать на своем, когда совершенно очевидно, что он не прав?! Верно, у Риджа действительно есть все основания презирать Боуэна за то, как тот обращается с индейцами, но личные разногласия с полковником затмевают его разум.

– Прежде чем закончится эта неделя, я докажу, что ты не прав, – заявила Сабрина. – В смерти отца виноват Уиншип, и я найду способ добиться от него признания.

– Ты лаешь не на то дерево. – Ридж неодобрительно фыркнул. – Если бы ты не была так чертовски упряма, ты бы это поняла. Единственный способ узнать, кто убил Айвэна, – это спросить у него самого. Однако – не хочу показаться кощунственным, невозможно получить показания, даже под присягой, у человека, которого уже нет в живых.

– Если бы отец был здесь, – глаза Сабрины затуманились, – он помог бы решить загадку своей смерти. А я бы сказала ему, как люблю его, как восхищаюсь им и чувствую себя ужасно виноватой за то, что последние пять лет прожила отдельно от него. Моя мать была настоящей шлюхой, она превратила его жизнь в ад. Он, наверное, думал, что я бросила его в поисках славы и богатства.

Последние слова Сабрина произносила уже рыдая. Она подхватила грязное белье и выбежала из казармы.

Ридж нахмурился, услышав последние слова Сабрины, но потом припомнил, что Айвэн однажды говорил, что его молодая жена сбежала с каким-то сладкоречивым картежником. Не потому ли Сабрина так опасалась мужчин и не верила им? Наверное, она обвиняла мать в том, что она сделала Айвэна несчастным, и не хотела быть несчастной сама?

Ридж вздохнул. Черт побери, сейчас не время анализировать слова Сабрины. В форт маленьким, но непрерывным ручейком стекались индейцы, которые решили подчиниться распоряжению военных. Необходимо устроить и кормить их, до тех пор, пока они не попадут в отведенную им резервацию. Помимо этих основных обязанностей, Риджу не терпелось увидеться с полковником Боуэном. Ему хотелось увидеться с Лоримером Боуэном именно сейчас, когда тот совещается с Уиншипом. «Неплохо будет увидеть обоих подозреваемых вместе», – рассудил Ридж, решив забросать Боуэна вопросами в присутствии Уиншипа. Теннер вышел из казармы и направился к дому Боуэна, заранее предвидя, что его приход не вызовет особой радости.

– Полагаю, вы уже все распродали в Санта-Фе? – Лоример Боуэн пристально посмотрел на мужчину с редкими волосенками, развалившегося в кресле в его кабинете.

Джордж Уиншип сунул руку в карман мундира, вынул пачку долларов и небрежно бросил ее полковнику.

– Товара было маловато, – усмехнулся он.

Эти слова задели Боуэна, и он надулся, как сердитый индюк.

– Приходится подкармливать краснокожих, которые согласились переселиться в резервацию, – с сожалением в голосе произнес Боуэн, убирая деньги в верхний ящик стола. – А тут еще этот проклятый Теннер вынюхивает кругом, сует свой нос куда не надо. Я просто не мог взять больше, иначе бы индейцам ничего не осталось.

Уиншип безмятежно развалился в кресле, не собираясь вступать в спор с обидчивым начальником. На его некрасивом лице появилась миролюбивая улыбка.

– Я вовсе не собирался обвинять вас. Просто хотел узнать, почему в этот раз товара было меньше, чем обычно. Мы ведь обещали твердые поставки в Нью-Мексико и Канзас. Я с большим трудом выполнил заказ, да еще пришлось объясняться, почему привез так мало продуктов для черного рынка.

Это объяснение несколько успокоило Боуэна, и он расслабился.

– Надеюсь, вы понимаете, что уменьшение объема поставок не моя вина? – высокомерно произнес он. – У меня сейчас очень горячее время. Мы планируем вторжение на земли индейцев навахо сразу, как только все, кто подчинился распоряжению, покинут их. Боюсь, нам с вами в будущем придется действовать значительно осторожнее, чем до сих пор. Если Теннер увидит фургоны, он может что-нибудь заподозрить…

В это время дверь распахнулась, и в кабинет вошел Ридж, вошел как обычно, без стука, без доклада.

– По-моему, я уже предупреждал вас, чтобы вы держались отсюда подальше, – взорвался Боуэн, испугавшись, что Теннер мог услышать его последние слова.

Ридж действительно слышал каждое слово, сказанное Боуэном, и отлично понял, о чем идет речь. Однако безмятежное выражение его лица успокоило полковника – он решил, что Ридж ничего не слышал. Из слов Боуэна Ридж понял, что Сабрина была права. Уиншип и Боуэн воровали армейское имущество и продавали его в целях личной наживы.

– Я прекрасно помню, что вы просили обходить вас за версту, – дерзко проговорил Ридж и с издевательской улыбкой опустился в кресло рядом с Уиншипом. – Но вы, кажется, забыли, что я не подчиняюсь вашим приказам.

– Что вам нужно? – резко спросил Боуэн. – У нас идет совещание. Говорите, зачем пришли, и убирайтесь!

– Я пришел сообщить вам, что первая волна переселенцев уже подходит к форту, – отозвался Ридж. – Я хочу убедиться, что у вас достаточно палаток и припасов на то время, пока их не переселят в резервацию.

Боуэн уловил сарказм в его голосе и накинулся на него.

– На что это вы намекаете, Теннер? – возмутился он.

Ридж скосил глаза и посмотрел на Уиншипа, наблюдая, как тот беспокойно заерзал в кресле, и равнодушно пожал плечами.

– Я намекаю на то, что вам и Уиншипу следовало бы сократить свои аппетиты и воровать чуть поменьше, пока индейцы не получат все, что им обещали. В Управлении по делам индейцев не обрадуются, узнав, что навахо здесь голодают из-за того, что вы вдвоем бессовестно воруете припасы.

– Да как вы посмели… – взорвался Боуэн, но в это мгновение его перебил гнусавый голос горничной, появившейся в дверях.