Холодная весна

Пурпурный цвет не очень шел Арлетте, если учитывать ее рыжие волосы. Но этот плащ был из самой дорогой материи. К тому же такой цвет предпочитали важные аристократы и отпрыски королевских фамилий.

Клеменсия бросила взгляд на косы невесты и сказала:

— Рыжее с красным, госпожа? Неудачное сочетание… Вам не обязательно надевать дорогой плащ, чтобы подчеркнуть свой статус. Это сделает сама ваша внешность.

Арлетта было нахмурилась, но затем, принимая из рук подруги синий наряд, шутливо толкнула ее в бок.

— Глупышка моя, как я рада, что ты здесь, со мной!

Приведя себя в порядок, графская дочка взмахнула рукой, давая знак, что готова продолжить путь. Усталые лошади двинулись по извилистой каменистой тропе вверх к замковым стенам.

Ближе к вершине дорога раздваивалась — одна тропа вела направо, к замку, другая — налево, в дубовую рощу. С этой стороны стены замка не имели такой надежной естественной защиты, поэтому в скальной породе пришлось прорубить глубокую расселину. Через нее был перекинут подъемный мост, оканчивавшийся у караульного помещения — двух приземистых башенок, соединенных меж собой дугообразным переходом.

Темный проем ворот казался зияющим провалом в толстой стене. Справа от них на самом конце внешней стены возвышалась Коричневая башня, про которую Арлетте уже рассказывал Луи. Квадратное строение стояло на самом выступе белого утеса. С одной стороны от нее простиралась пропасть, с другой — спускался откос. Она была, судя по длинной тени, раза в три выше соседних башен.

В предвкушении прохладного стойла и ведер свежей воды лошади резво застучали копытами по мосту.

Ущелье было темным и глубоким. Его края были опоясаны выступами неровных скал, промежутки меж ними заросли папоротником. Арлетта, проезжая по мосту, не смогла даже разглядеть его дна. Еще одно непреодолимое препятствие для нападающих. Интересно, были ли подобные скальные провалы также с южной и западной сторон замка? В таком случае замок ее будущего мужа должен по праву считаться самым неприступным во всем христианском мире.

Во дворе их ожидала небольшая группка людей. Арлетта знала, что ее будущему супругу где-то под пятьдесят. Действительно, среди вышедших навстречу был один пожилой человек. Он был одет в багряный плащ.

— Это и есть мой дядя, — указал на него Луи.

Арлетта, безуспешно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, натянула поводья своей лошади. Ее лицо онемело, но все же она пыталась улыбаться. Одетый как для приема высокопоставленных особ — в длинный плащ и тунику, в сверкающих глянцем коричневых сапогах, с мечом у пояса, — граф, несомненно, оказывал ей большую честь. На голове у него была шелковая шапочка в тон тунике.

Арлетта переглянулась с подругой.

— Багряный цвет, — шепнула она.

Та передернула плечами.

— Вам не идет, госпожа.

Арлетта направила Изельду навстречу графу.

Незнакомец подошел к голове кобылы, чуть приволакивая ногу. Вблизи он выглядел еще старше. Узкое сухощавое лицо с резкими чертами; темные пятна на руках наводили на мысль о больной печени. Мягкие прямые волосы были когда-то русыми, теперь же их покрывала седина. Когда он повернул голову к стоявшей за его спиной высокой женщине, кивком призывая ее подойти ближе, Арлетта разглядела у него на затылке длинные пряди, рассыпавшиеся по воротнику плаща.

Граф, взглянув на нее снизу вверх, улыбнулся и подал девушке руку, приглашая сойти наземь. Улыбка обнаружила отсутствие двух передних зубов, по одному сверху и снизу. Его кошачьи глаза почему-то с первого взгляда показались ей знакомыми. Арлетта протянула суженому руку. Будучи доброй от природы, она пожалела о том, что отсутствующие зубы портят улыбку Этьена.

Луи Фавелл официально обратился к графу:

— Господин и сеньор мой, позвольте мне представить вам леди Арлетту де Ронсье. Госпожа моя, перед вами граф Этьен Фавелл.

— Леди Арлетта, — глаза графа сузились в уголках от улыбки. — Я приглашаю вас в замок Ля Фортресс дез-Эгль.

— Благодарю вас, граф Этьен.

Спешившись, она обнаружила, что граф — человек среднего роста, к тому же немного сутулился. Должно быть, даже в молодые годы он был не выше шести футов. Ей стало любопытно, был ли он красив, пока не постарел.

Посчитав его любезную улыбку хорошим предзнаменованием и поблагодарив за это судьбу, Арлетта, немного успокоенная, позволила своему суженому провести ее по двору. Собравшиеся расступались перед ними.

Как и в Хуэльгастеле, по верху стен шла дозорная тропа, где днем и ночью дежурили стражники. Вот и теперь несколько воинов в полном вооружении несли нелегкую в такую жару службу. Но и они сейчас смотрели не наружу, а вовнутрь, не отрывая глаз от происходящего во дворе замка. Лошадиные стойла и прочие хозяйственные службы располагались вдоль стен прямо под этой дорожкой — в точности как в Хуэльгастеле. Мальчики-конюхи, подбежав, приняли коней прибывших.

— Дорогая моя, разрешите представить вам сэра Жилля Фицхью.

Арлетта поклонилась высокому рыцарю с приятными чертами лица. Он был блондином с такими же голубыми, как у нее самой, глазами.

— Сэр Жилль…

— Он — мой кастелян. А это, — граф махнул рукой в сторону высокой женщины, — жена моего племянника, леди Петронилла.

Арлетта еле сдержалась, чтобы не разинуть рот от изумления — леди Петронилла — в такую-то жару — была разодета, словно византийская принцесса на наследственном гербе Фавеллов, в пурпур и золото. На ней было плотное бургундское парчовое облачение с пышной золотой вышивкой цветочного орнамента. По бокам это чудо было оторочено золототкаными кружевами, служащими заодно и завязками. Вырез платья был закругленный, обшитый драгоценными камнями в окружении узорного золотого шитья. Даже украшения леди Фавелл были подобраны в тон геральдическому цвету ее рода, ибо белую шею украшало гранатовое ожерелье, а на пальцах красовалось несколько увесистых гранатовых колец.

Ее русые волосы были уложены в пучок на затылке, а роскошные чепец и барбетка скроены из золотой парчи в форме короны. Огромные — без сомнения, поддельные — жемчужины были вшиты на одинаковом расстоянии друг от друга по венчику чепца.

Арлетта поправила свое очелье, призванное поддерживать покрывало на голове и высоко подняла подбородок, пряча глаза от стоящей неподалеку Клеменсии. При виде такого маскарада она еле сдерживала неудержимое желание расхохотаться. Да, в соответствии с этикетом леди Петронилла должна была оказать ей почтение, но так вырядиться для этого? Даже толстая парча у нее под мышками намокла от пота, а по лицу стекали крупные капли. Удивительно, как она вообще в такую жару в этом костюме не грохнулась в обморок.

Леди Петронилла обнажила два ряда ровных белых зубов.

— Госпожа моя! Вы оказываете нам честь своим прибытием…

Однако взгляд ее серых глаз был твердым и оценивающим. Смотря в них, Арлетта тотчас же поняла, что улыбка на губах Петрониллы такая же фальшивая, как и королевский жемчуг на ее лбу.

Ладно, она отплатит щеголихе той же монетой.

— Госпожа, — объявила Арлетта. — Никогда не видала такого бесподобного наряда, как у вас. Вы доставляете мне чересчур большую честь.

Петронилла резким движением вскинула голову, так, что византийская корона, блеснув жемчугами, чуть не свалилась на землю.

Граф Этьен, как мужчина, казалось, не заметил их пикировки.

— Леди Петронилла, — сказал он, — будьте столь добры, проведите леди Арлетту и ее служанку в отведенный им покой.

Петронилла Фавелл снова изобразила деланную улыбку.

— Благодарю за оказанную мне честь, граф. — Она поклонилась. — Следуйте за мной, леди Арлетта.

Глава пятнадцатая

Тем же вечером граф Этьен устроил празднество в честь Арлетты.

Она восседала во главе поставленного на возвышение стола на покрытом подушечкой сиденье с резными ручками, еще более величественном, чем сиденье отца у них дома, и голова ее кружилась от шума и волнений. Граф Этьен сидел подле нее на точно таком же стуле.