Выбираю любовь

– Она – жестокая мать, – вынесла свой приговор мать Виолы. – Ее дочери стали бездушными кокетками, пока она добивалась для них успеха в обществе.

– …а для себя – маркиза Хартингтона, – добавил сэр Ричард.

– Ш-ш-ш! Только не в присутствии Виолы, – остановила его мать.

Герцогиня действительно вышла замуж за маркиза после тридцати лет связи, став таким образом герцогиней Девонширской.

С возрастом Виола начала понимать, что, как ни странно, супружеская неверность приносит иногда совершенно поразительные плоды.

Пока она пила чай, к ней обратились две или три пожилые дамы, ее знакомые, а затем она была представлена той самой робкой юной дебютантке, которая от смущения не могла ответить ни на один заданный ей вопрос.

Устав от разговоров, Виола принялась с интересом рассматривать коллекцию старинных табакерок, выставленных в стеклянной витрине у окна, как вдруг услышала голос маркизы Роухэмптонской:

– Вот ты где, дитя мое! А я тебя ищу… Граф Кроксдейл очень хотел с тобой познакомиться.

Виола поспешно обернулась – ей показалось невежливым уделять внимание неодушевленным предметам, в то время как на это внимание претендуют гости радушной хозяйки.

Рядом с маркизой, бриллианты которой ослепительно сверкали, а голубые глаза были с улыбкой и любовью устремлены на девушку, стоял мужчина средних лет – так, по крайней мере, показалось Виоле. Он был безукоризненно одет и держался с таким достоинством, что она сразу поняла – перед ней важная персона.

– Лорд Кроксдейл хорошо знал твоего отца, – продолжала маркиза, – и мать.

– Она была настоящей красавицей! – вставил граф.

Его замечание доставило Виоле истинное удовольствие. Она всегда была рада познакомиться с людьми, знавшими ее мать, но со временем такая возможность, увы, представлялась ей все реже и реже.

Тем временем внимания маркизы потребовали другие гости, и хозяйка дома оставила их вдвоем. Граф, обращаясь к Виоле, предложил:

– Может быть, мы где-нибудь сядем? По-моему, в такой суматохе трудно разговаривать.

– Согласна с вами, – сказала Виола. – Еще труднее расслышать то, что тебе говорят…

– Тогда давайте поищем какое-нибудь местечко потише, – предложил граф.

Из главной гостиной, и впрямь полной народу, они через открытую дверь перешли в соседний зал, поменьше, где всего несколько человек стояли небольшими группками и негромко беседовали.

За этой комнатой оказалась еще одна, совсем небольшая по размерам, но обставленная изысканно и довольно интимно, из чего Виола заключила, что они, по всей вероятности, попали в будуар маркизы.

Комната эта была пуста. Войдя туда, граф с удовлетворением произнес:

– Ну вот, здесь гораздо лучше!

Он закрыл дверь, а когда Виола уселась на голубой, обитый атласом диванчик, опустился рядом с нею.

– Так вы знали мою мать? – нетерпеливо спросила девушка. – Пожалуйста, расскажите мне о ней…

– Она была, как я уже сказал, исключительно красивой женщиной, – ответил граф, – и вы удивительно похожи на нее.

Виола вспыхнула от радости и смущения.

– Хотелось бы мне так думать!.. – прошептала она.

Уверяю вас – я говорю искренне! А поскольку ваш отец был моим хорошим другом, мы с вами тоже должны подружиться.

Странные нотки, прозвучавшие в голосе графа, заставили Виолу поднять на него удивленный взгляд.

По ее мнению, граф Кроксдейл был слишком стар, чтобы стать ей другом, но поскольку он с такой теплотой отозвался о ее матери, она не задумываясь ответила:

– Да, конечно, я буду рада. А сейчас расскажите мне еще что-нибудь о маме!

– Давайте лучше поговорим о вас…

И снова Виола посмотрела на графа с удивлением.

Очевидно, в молодости он был весьма привлекателен, теперь же на его лице пролегали глубокие морщины, придававшие графу какой-то потасканный вид.

Неожиданно Виоле захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться. Ей вдруг начало казаться, что граф посягает на нее, хотя он даже не пытался к ней приблизиться.

– А где вы познакомились с моим отцом? – быстро спросила она.

– В Букингемском дворце, разумеется! А потом он и ваша мать иногда гостили в моем доме в Оксфордшире.

– Это было, должно быть, очень давно…

– С тех пор как ваш отец овдовел, мы с ним начали встречаться чаще.

Наступила пауза, а затем граф неожиданно предложил:

– А теперь вы расскажите о себе, Виола!

То, что он обратился к ней по имени буквально с первых минут знакомства, показалось девушке весьма невежливым.

Но потом она вспомнила, что граф знал ее еще ребенком. Должно быть, он до сих пор так к ней и относится. И потом, ведь он – старинный друг ее отца и матери…

– Да мне нечего рассказывать, – уклончиво ответила Виола. – В моей жизни не происходит ничего интересного.

– Вам хорошо живется с вашей мачехой? – неожиданно спросил граф Кроксдейл.

– Мне очень недостает папы…

Произнося эти слова, девушка даже не подозревала, сколь выразительными были в тот момент ее глаза.

– Ну конечно, я понимаю! – сочувственно откликнулся граф. – Вот почему я решил позаботиться о вас…

Виола недоуменно взглянула на него. Граф взял ее за руку.

– Вот что я предлагаю, – начал он. – Почему бы вам не приехать на уик-энд в Кроксдейл-Парк? Я устраиваю прием, который, мне кажется, вам понравится. Я приглашаю и вашу мачеху, разумеется.

– Это очень мило с вашей стороны, – нерешительно произнесла Виола.

Неизвестно почему, но ей вдруг стало неловко от того, что граф по-прежнему держит ее за руку, а его пальцы украдкой гладят ее ладонь.

– Мне кажется… – начала Виола.

– Еще я предлагаю вам, – невозмутимо продолжал граф, – пообедать со мной завтра. А после обеда мы отправимся в театр. Уверен, что вы будете в восторге от «Веселой вдовы».

– Да… думаю, что мне понравится, – высказала робкое предположение Виола.

Все это время она безуспешно пыталась вырвать у графа свою руку.

– Значит, решено, – удовлетворенно заметил граф. – Я надеюсь, крошка Виола, что вы будете со мной доброй и милой – именно такой, какой я хотел бы вас видеть…

Что нужно на это ответить, Виола не знала.

Ей становилось все больше не по себе от интимного тона графского голоса, а также от того, что теперь он сидел совсем близко от нее и их лица почти соприкасались.

Бросив на нее внимательный, долгий взгляд, граф вдруг поднес руку Виолы к губам и поцеловал.

Его губы были мягкими, влажными – и требовательными, и в этот момент Виола пожалела, что сняла перчатки. Она сделала это, когда пила чай – так удобнее было брать сандвичи и миниатюрные глазированные пирожные, предложенные гостям.

– А теперь я отведу вас к мачехе, – вкрадчиво произнес граф. – Но знайте – будь моя воля, я сидел бы здесь всю жизнь, нашептывая всякие милые пустяки в ваше маленькое очаровательное ушко!..

Его лицо было совсем близко, дыхание щекотало кожу, а глаза словно гипнотизировали Виолу. Взволнованная, она поспешно поднялась с дивана.

– Я уверена, что мачеха уже разыскивает меня…

– Но она знает, что вы со мной – и в полной безопасности, – успокоил девушку граф. – Я ведь уже говорил вам, Виола, – я о вас позабочусь!

Меньше всего Виоле хотелось именно этого, но поскольку облечь свои чувства в подобающую словесную форму не представлялось возможным, она просто торопливо направилась к выходу.

Ей удалось опередить графа и первой открыть дверь.

– Так не забудьте – мы встречаемся завтра вечером! – напомнил граф, выходя вместе с Виолой в соседнюю комнату. – С вашей мачехой я договорюсь. Если же она, паче чаяния, будет в этот вечер занята – например, прикует себя к чьей-нибудь ограде или нападет на несчастного члена парламента, – я найду вам другую дуэнью!

По его издевательскому тону Виола поняла, что он не просто добродушно посмеивается над ее мачехой – нет, он презирает ее.

Хотя она сама не одобряла действий суфражисток, ей показалось, что со стороны графа недостойно высказываться столь категорично.