Дорожное знакомство

Он не стал возвращаться в дом, а пустил коня галопом, удовлетворив тем самым желание обоих – всадника и животного.

Примерно час они носились по полям, а потом, уставшие, обессиленные, направились легкой трусцой к дому.

Все это время маркиз думал о герцоге Мэтлоке, который был – он знал это – его настоящим врагом.

Айво думал, как бы ему расквитаться с герцогом за подлый поступок и в то же время предотвратить скандал, который мог бы пагубно сказаться на всем мире скачек, а таких происшествий члены жокейского клуба, в котором состоял маркиз, всегда старались избегать.

Только проезжая по мосту через речку, протекающую в его владениях, Айво вспомнил, что ему надо решить еще одну проблему. Что делать с Карой?

Пока он думал о Мэтлоке, губы его были плотно сжаты, теперь же они дрогнули и расплылись в улыбке, когда Айво вспомнил о вчерашнем неожиданном появлении Кары в его экипаже.

Он вспоминал не без удовольствия решительность девушки, упрямо отказавшейся сообщить свое имя, другие подробности их разговора.

Всю дорогу Кара сидела напротив Айво, избегая расспросов о себе и отвечая маркизу колкостями, казавшимися весьма забавными и оригинальными, хотя и чересчур вызывающими. Для столь юного возраста девушка была слишком своенравна и независима.

«– Мне холодно без плаща, – вспоминал маркиз слова Кары. – Если не возражаете, я бы тоже воспользовалась вашим пологом. К тому же будет гораздо удобнее, если я сяду рядом с вами.

Девушка не стала дожидаться согласия Айво, просто пересела и накрылась до самого подбородка собольим покрывалом, лежавшим на коленях маркиза.

Сидеть молча и неподвижно она не могла. Поерзав на сиденье, девушка сказала:

– Не хочу вам навязываться, милорд, но раз уж вы решили помочь мне добраться до Франции, я хотела бы одолжить шубу или меховой плащ. Иначе я могу умереть по дороге от холода.

– Если это и случится, то по вашей собственной вине, – без всякого сочувствия произнес маркиз. – Вы должны были заранее подумать о том, что в это время года не пускаются в подобные путешествия, одевшись так легко.

– Конечно, я подумала об этом, но не нашла на чердаке ничего подходящего среди вещей кузена, – ответила Кара и упрямо вздернула подбородок. – Но я пустилась бы через снега Гималаев и через льды Антарктиды, чтобы избежать ужасной судьбы, уготованной мне в Лондоне.

Маркиз с любопытством посмотрел на девушку, ожидая, что сейчас она, может быть, все-таки расскажет что-то о себе.

Кара сидела теперь рядом с ним, и лицо ее скрывала тень. Айво видел только белокурые вьющиеся пряди волос.

Девушка усмехнулась.

– Я понимаю, вы ждете, пока я проболтаюсь, – сказала она. – Но можете забыть об этом. Единственный вопрос, на который я жду ответа, – будете ли вы настолько великодушны, чтобы отправить меня во Францию с надежным провожатым. Или, как я уже предлагала, высадите меня в ближайшем городке, и я позабочусь о себе сама.

– Есть вариант и получше, – возразил Айво. – Вам надо вернуться туда, откуда вы убежали. Каким бы неприятным ни было то, что ждет вас в Лондоне, уверяю: во Франции будет гораздо хуже. Да и в маленьком городке, в котором вы просите вас высадить, вы покажетесь местным бродягам весьма необычной фигурой, и вас не ждет ничего хорошего. Советую прислушаться к моим советам, мисс Кара.

– Давайте поговорим о чем-нибудь более интересном, – взмолилась девушка. – Или, может быть, вы не любите разговаривать во время поездки?

– Неплохая идея, – пробормотал Айво, – но обычно я путешествую один и не разговариваю сам с собой.

– Папа всегда говорил, что болтливые девицы невыносимы, особенно когда стук колес дорожного экипажа развязывает им языки.

Маркиз улыбнулся, цинично подумав про себя, что, когда он остается с женщинами наедине, они чаще всего дают волю не только языкам.

Но, конечно, он не мог сказать Каре ничего подобного. Несмотря на острый язычок и известную долю нахальства, девушка казалась такой неиспорченной и невинной, что даже думать о подобном в ее присутствии было почти кощунством.

Последовала пауза, затем Кара произнесла:

– Теперь, когда я согрелась, мне очень хочется спать.

– Тогда засыпайте, кто вам мешает? – пожал плечами Айво.

– Я засну только в том случае, – сказала Кара, – если вы обещаете не воспользоваться этой возможностью, чтобы выбросить меня в придорожную канаву или вернуть с наемным экипажем в Лондон.

– Неужели вы действительно думаете, что я способен на такое? – удивился маркиз.

В темноте он едва разглядел, что девушка покачала головой.

– Нет, вы не сделаете ничего подобного. Это наверняка показалось бы вам неспортивным, – сказала она и зевнула. – Я вам доверяю. Разбудите меня, когда будем подъезжать к Бруму или… когда решите, что мне пора вас покинуть.

Последние слова Кара произнесла уже совсем слабым голосом, и маркиз понял, что девушка тут же заснула.

Спустя какое-то время голова ее опустилась на спинку сиденья, и Айво поднял ноги Кары, чтобы уложить их поудобнее.

Девушка спала, свернувшись калачиком, словно младенец в колыбели.

Маркиз прикрыл ее меховым покрывалом, а сам откинулся на спинку сиденья, думая, что тоже заснет. Но сон почему-то не шел, и Айво стал размышлять о том, кем могла оказаться его юная попутчица и что ему теперь делать с ней.

Ясно было, что девушка получила хорошее воспитание и образование, судя по украшениям, бывшим при ней, – происходила из богатой семьи. Айво не допускал и мысли, что Кара украла где-то эти драгоценности. Маркиз не сомневался также, что при дневном свете Кара наверняка окажется хорошенькой.

Он понимал, что должен решить, какое участие готов принять в судьбе этой девушки, до того, как они достигнут Брума, потому что новость о том, что маркиз привез в свой дом юную особу, одетую в мужское платье, наверняка сразу же распространится среди слуг, а в течение ближайших дней станет достоянием лондонского света. Айво хорошо представлял, какой отклик вызовет это среди его друзей и недругов.

«Я не хочу скандала!» – решил для себя маркиз.

Тогда лучше всего согласиться на просьбу Кары и высадить ее в небольшом городке, который они будут проезжать примерно за полчаса до Брума.

Но Айво тут же понял, что никогда не сделает этого.

Если Кара, убегая из дома, не подозревала о тех опасностях, которые ожидают в пути переодетую в мужское платье девушку, то Айво прекрасно представлял себе это.

По всей стране было неспокойно – он не уставал твердить об этом членам кабинета, но не получал ответов на свои вопросы – Айво знал, что в маленьких городах, где люди сильнее всего страдали от нужды и голода, сильно возросла в результате преступность.

Три четверти членов кабинета были пэрами Англии, и, несмотря на все, что они видели сами и слышали на заседаниях, эти люди были совершенно равнодушны к бедствиям народа и думали только о том, как задушить любые ростки революционных настроений.

Во время войны с Наполеоном была сильно ограничена свобода слова, и ограничения эти продолжали действовать и после заключения мирного договора.

Из тысячи пятисот человек, вышедших в Северной Англии с маршем протеста против роста цен на хлеб, двадцать четыре демонстранта были приговорены к смерти. Людей сажали в тюрьму, отправляли в ссылку и даже вешали за попытки протестовать против низких зарплат и невыносимых условий жизни.

Маркиз был уверен, что в недалеком будущем английское общество ждут новые потрясения.

Поэтому он не мог даже помыслить о том, чтобы оставить одну юную особу, не имевшую понятия об условиях жизни за пределами Лондона, – а скорее всего даже за пределами родительского дома.

Деньги, которые, как думала Кара, обеспечат ей независимость, будут тут же украдены у нее, как только она наткнется на какого-нибудь голодного рабочего, а если девушка будет сопротивляться, она может расстаться с жизнью или пережить такое, о чем страшно даже подумать.