Скандал в высшем свете

Краем глаза Грейсон взглянул на барышень. Складывалось впечатление, что те имели в виду не только сэра Найджела, хотя, видит Бог, кузена можно было обвинить во множестве недостатков, главным из которых оставалась все-таки глупость. Но подлецом его никак нельзя было назвать.

И поэтому казалось тем более странным и необъяснимым то обстоятельство, что парень бросил у алтаря такую красавицу, как леди Джейн. Может быть, дурачок испугался спокойного, элегантного достоинства прекрасно воспитанной и умной молодой леди?

Маркиз нахмурился и перевел взгляд на графа. Почтенный джентльмен тяжело опустился в глубокое кресло и посадил на колени толстого лохматого спаниеля.

– Мне бы хотелось поговорить с вашей дочерью, Белшир. Причем, если можно, наедине. Кто-то должен принести извинения от имени Боскаслов.

Грейсон не собирался просить согласия графа на свои дальнейшие действия – до тех пор, пока не раскроет свой план отвергнутой невесте. Если Джейн откажется, можно будет сказать, что он сделал все, что в его силах. Делиться намерениями с родителями не имело никакого смысла. Ни Афина, ни Хауард сейчас не смогли бы принять мало-мальски разумного решения, ведь сегодняшняя катастрофа окончательно выбила их из колеи.

Молодые леди дружно поднялись с дивана в едином порыве сестринской поддержки. Грейсон снова взглянул на них. Волосы одной из девушек выглядели почти золотистыми, с оттенком красного дерева, вторая же оказалась миловидной брюнеткой. Да, женская красота в этом доме – семейная черта.

– Ваше появление здесь очень некстати, – не скрывая раздражения, сказал лорд Белшир. – Может быть, перенесете извинения на другое, более удобное время?

– Когда всадник падает с лошади, – парировал маркиз, – ему обычно советуют как можно быстрее подняться и снова сесть в седло.

Леди Белшир поставила стакан с остатками шерри на столик у окна и с интересом взглянула на гостя:

– О каком именно седле идет речь, Седжкрофт?

Грейсон помолчал, стараясь как можно тщательнее подобрать слова, чтобы быть правильно понятым.

– Самая страшная ошибка, которую сейчас может совершить ваша дочь, – это удалиться от общества. Если вернуть Найджела не удастся, то молодой леди придется заняться поисками другого мужа. Просто я хочу побыстрее вернуть мисс Уэлшем в свет. Чем дольше продлится перерыв, тем труднее окажется возвращение.

– А ведь маркиз прав, – пробормотала леди Белшир. – Если Джейн долго просидит дома, то ее запишут в старые девы, и тогда она почти перестанет существовать для света. Кроме того, Седжкрофт занимает в обществе видное и прочное место.

Граф положил на лоб смоченную в уксусе тряпку.

– О, в конце концов, Седжкрофт, делайте все, что угодно, только помогите девочке. Джейн несколько месяцев пыталась доказать невозможность брака с Найджелом, но ведь я даже слушать не хотел никаких доводов. Мне казалось, что дети тайно обожают друг друга. Вы, сегодняшняя молодежь, слишком… о, дьявол! Разве я что-нибудь понимаю в любви?

– А разве в любви вообще кто-нибудь что-нибудь понимает? – едва слышно пробормотал Грейсон и обернулся к сестрам.

Молодые леди смотрели на него с таким выражением, словно видели и рога, и длинный раздвоенный хвост.

– Сколько, по-вашему, потребуется времени, чтобы вернуть девочку в общество? – поинтересовалась леди Белшир.

Грейсон неопределенно пожал широкими плечами:

– Немного. Я намерен сопровождать Джейн в свете только до тех пор, пока ею всерьез не заинтересуются несколько подходящих кавалеров. Постепенно, надеюсь, она полностью придет в себя и вернется к прежнему образу жизни.

– Сам факт, что маркиз находит нашу дочку достойной внимания и заботы, определенно подогреет интерес общества, – задумчиво нахмурившись, предположила Афина. – Здесь я вижу серьезную перспективу, Седжкрофт. Очень мило и благородно с вашей стороны позаботиться о будущем Джейн. Ваша помощь была бы очень кстати.

– Надеюсь показать положительный пример остальным членам семейства Боскаслов, – ответил маркиз.

Лорд Белшир открыл один глаз.

– Хороший пример – дело весьма похвальное, друг мой, но здесь имеется один неприятный нюанс. Кое-кто считает вас отчаянным повесой и сердцеедом.

– Эта репутация может сделать маркиза еще более привлекательным кавалером для Джейн, – заметила леди Белшир. – Всем ясно, что внимание такого человека, как мистер Боскасл, может привлечь лишь действительно очаровательная и интересная женщина. А такая характеристика вовсе не повредит нашей Джейн. Напротив, она снова возвысит ее в глазах общества – ведь после сегодняшнего происшествия ее репутация навсегда потеряна.

Лорд Белшир поджал губы.

– Ну и каким же образом опека всем известного волокиты и ловеласа сможет поднять Джейн в глазах o6щества? Прошу прощения, Седжкрофт.

Графиня печально покачала головой:

– Я не знаю, как можно восстановить репутацию нашей дочери. Остается лишь надеяться, что когда-нибудь она встретит молодого человека, для которого скандальное прошлое не будет иметь никакого значения.

Грейсон улыбнулся:

– Полностью с вами согласен, мэм. Мы не в состоянии исправить прошлое.

Афина ответила сдержанной улыбкой:

– Но зато мы можем уйти от него. Лорд Белшир снова заворчал:

– Разве мое мнение что-нибудь значит? Лучше спросите девочку, Седжкрофт. Она сейчас в синей галерее – там, где собраны все эти веджвудские вазы. Но если вдруг ваше предложение окажется отвергнутым, не удивляйтесь. У Джейн сильный характер.

В ответ на подобное предупреждение Грейсон улыбнулся и повернулся к двери. Да, отказ действительно окажется неожиданным, даже удивительным. Еще не случалось, чтобы женщина отвергала внимание кого-нибудь из Боскаслов.

Глава 4

Галерея располагалась на третьем этаже и представляла собой просторную, залитую светом комнату с тяжелыми синими портьерами на огромных полукруглых окнах. В ней хранилась замечательная коллекция бесценных веджвудских ваз. Почти целую стену занимала резная мраморная панель, скрывающая трубу, а под ней красовался камин. На полке камина и по обеим его сторонам были расставлены на подиумах различного размера вазы, изысканная красота которых завоевала сердца англичан и европейцев на континенте. Сейчас огонь в камине не горел, а на решетке можно было разглядеть несколько скомканных бумаг, приготовленных к сожжению.

Джейн полулежала в своем свадебном платье на атласном синем диване, стоящем напротив окна. У ног ее валялся раскрытый пухлый портфель, заполненный какими-то бумагами, рядом лежала горка писем.

Грейсон остановился в дверях, не решаясь нарушить это изящное одиночество. Может быть, девушка перечитывает любовные письма, которые Найджел посылал ей на протяжении многих лет? Согнутой в локте бледной рукой Джейн подпирала голову, и в этом положении ее полная зрелая грудь выглядела особенно соблазнительно.

Грейсон не спешил. Он с явным удовольствием рассматривал девушку.

– Могу ли я нарушить ваш покой? – выдержав паузу в несколько мгновений, произнес Седжкрофт.

Его голос вывел Джейн из состояния глубокой задумчивости, и она стремительно села.

Она думала о той восхитительной свободе, которую подарил ей Найджел. Свободе выбора своего мужчины. Свободе встречи с тем, к кому приведет сердце. Свободе от брака с нелюбимым.

В тот момент, когда неожиданно прозвучал бархатный голос, Джейн как раз размышляла о том, возможно ли ей самой испытать страсть – пугающую, импульсивную, захватывающую от макушки до кончиков пальцев на ногах.

Сердце забилось в легко объяснимом предвкушении. Уголок дивана, на котором девушка лежала в столь приятных раздумьях, накрыла смутно знакомая тень.

Эту тень она видела в часовне, и тогда она вызвала лишь тяжелое предчувствие. Нет! Такое просто невозможно! Только не здесь, дома, в ее обители…

– Лорд Седжкрофт, какое… какое неожиданное удовольствие!

Эти слова не могли даже в малой степени выразить те странные чувства, которые вызвало появление маркиза.