Покорность ей к лицу

— А что имел в виду ваш муж, когда говорил, что вы видели сон?

Взгляд Нелл потемнел, и она сказала тихо:

— Маркус не рассказывал вам о… ужасном сводном брате Чарлза, Рауле, и моих кошмарах про него?

Изабел хмуро посмотрела на мужа:

— Нет, не рассказывал.

Дафна подалась вперед и негромко спросила:

— А он говорил что-нибудь про призраков, с которыми мы столкнулись в доме моего брата в Корнуолле? С тех пор прошло всего несколько месяцев.

Маркус выглядел очень виноватым.

— Мы только что поженились, я не видел смысла в том, чтобы забивать голову Изабел… — Он осекся.

— Всякой чушью? — сухо закончил его реплику Чарлз. Изабел спасла его:

— Но как это связано со сном Нелл?

Нелл решила, что сейчас не время ворошить прошлое, и просто сказала:

— Мне привиделось, что вы в смертельной опасности. Я отчетливо видела вас связанной, с повязкой на глазах и кляпом во рту. — Она сочувственно посмотрела на Маркуса: — Я знала, что Маркус ужасно страдает.

— Она разбудила меня, — сказал Джулиан, — и потребовала, чтобы мы немедленно выехали в Шербрук-Холл, потому что мы там нужны.

Чарлз продолжил историю:

— А мы с Дафной гостили у них, и когда Джулиан разбудил меня и рассказал, что происходит, мы настояли на том, чтобы ехать вместе.

— Вы знали, что я в опасности? — пискнула Изабел. — Но как?

Нелл скривилась:

— Это сложно объяснить, но иногда во сне я вижу реальные события. Я видела вас и знала, что нам нужно спешить.

Глаза Изабел сделались очень большими и круглыми.

— О, это невероятно! Потрясающе! — воскликнула она и с жадностью посмотрела на Дафну. — А призраки? Вы и правда видели призраков?

Дафна улыбнулась:

— Да, видели. Тогда мы натерпелись страху, но теперь души успокоились.

Изабел горестно покачала головой:

— Сколько приключений вы пережили! Как бы я хотела оказаться на вашем месте, увидеть настоящее привидение… Со мной никогда не случалось ничего столь волнующего!

Маркус не выдержал:

— Только вчера тебя похитили! Тебя держали в плену и требовали за тебя выкуп. Ты могла погибнуть! И тебе этого мало? Лично мне вполне достаточно!

Чарлз рассмеялся:

— Я же говорил тебе, что жена положит конец твоему монотонному существованию!

Невероятно нежная улыбка осветила лицо Маркуса, когда он взглянул на Изабел, и, не заботясь о том, кто еще видит и слышит его, он сказал:

— Да, говорил. Но я никогда не думал, что она сделает меня самым счастливым человеком на свете.

Однако отвлечь Изабел не так-то просто, и настал черед Маркуса смеяться, когда она оглядела собравшихся и бодро попросила:

— А теперь, пожалуйста, хоть кто-нибудь — расскажите мне о призраках!

Эпилог

Часы показывали почти три ночи, когда герцог Роксбери вернулся в свой величественный столичный особняк. Ради поддержания репутации он час или два провел за игрой в клубе «Уайтс», но удовольствия не получил: мысли его вертелись не вокруг карт, а вокруг пропавшего меморандума и всех далеко идущих последствий его исчезновения. Приезд лорда Торна незадолго до полуночи стал неожиданностью, но вести, которые он принес, означали катастрофу.

«Я был уверен, что мы найдем меморандум, — думал Роксбери, рассеянно подавая шляпу и перчатки дворецкому. — Так уверен. Да, я ошибался. Я не ошибся, заподозрив Уитли, но допустил ошибку, посчитав, что другие, Ле Ренард, например, этот печально известный Лис, не пойдут по следу».

Он нахмурился. Похищение и кража меморандума из сейфа Шербрука — это не почерк Лиса. Нет, на этом поле играет еще кто-то — кто-то, кого он просмотрел.

Через несколько минут после прибытия лорда Торна Роксбери, невзирая на поздний час, известил нескольких генералов о пропаже меморандума. Возможно, в этот самый момент они ломают голову над новыми местами высадки, но он прекрасно знал, что в ближайшие несколько часов работа не продвинется. Дело пойдет, лишь когда соберется Конногвардейский полк в полном составе.

Мысли его обратились к лорду Торну, который в данный момент почивал наверху. Джек приехал бледный, как смерть, от усталости. После бешеной скачки в столицу он едва держался на ногах. Когда его проводили в библиотеку Роксбери и когда он изложил новости, Роксбери настоял, чтобы тот остался на ночь. Джек с благодарностью принял приглашение: ему не хотелось устраивать переполох в особняке Торнов в такой поздний час. Роксбери вздохнул. Этот молодой человек сделал все, что мог, и он сочувствовал Джеку: тот переживал полный крах. Гаррету еще только предстоит узнать о постигшем их бедствии, и объяснения с ним Роксбери ждал не больше, чем разговора с генералами о безвозвратно пропавшем меморандуме.

С тяжелым сердцем и тяжелой поступью герцог прошел в конец коридора, где располагался его частный кабинет. Он чувствовал себя очень усталым и старым. Неужели дни, когда он таким своеобразным способом приносил пользу Англии, подходят к концу? Он потерпел фиаско. Горькая пилюля…

Войдя в кабинет, он закрыл за собой дверь и оглядел большую комнату, залитую светом свечей. Красивый строгий интерьер, достойный человека его возраста и положения. Часть стен, не занятую высокими, от пола до потолка, книжными шкафами, украшали драпировки бронзового шелка с янтарным узором. Портьеры янтарного бархата закрывали многочисленные окна. За застекленными дверьми лежала небольшая терраса, на противоположной стене господствовал камин из мрамора с золотистыми прожилками.

Роксбери направился к стеклянным дверям и вышел на террасу. Некоторое время он вглядывался в черное небо, словно желая прочесть там ответы. Затем вздохнул и вернулся в кабинет. Подойдя к столу, он посидел там с минуту, бесцельно постукивая пальцами по столешнице и глядя в пустоту, потом встал и подошел к выстроившимся на мраморном столике рядам графинов и бокалов. Несколько секунд он смотрел на графины, потом налил себе бокал портвейна с густым, насыщенным ароматом. С бокалом в руке он расположился на кожаном диване у камина и вгляделся в пустой очаг.

Единственное утешение, которое он мог найти в этой ситуации, — это то, что он в первую очередь заподозрил в краже Уитли. Не то чтобы он не подозревал никого другого — подозревал и проводил соответствующие расследования, но все они ни к чему не привели. Если в этой истории и есть что-то хорошее, угрюмо напомнил он себе, то оно заключается в том, что им по меньшей мере известно, что меморандум в руках врага. Слава Богу, хотя бы в этом не нужно больше сомневаться!

Погруженный в свои неприятные размышления, он не замечал, что в комнате, кроме него, есть еще кто-то, пока не ощутил на затылке холодный поцелуй пистолетного дула.

— Если ваша жизнь вам дорога, ваша светлость, не кричите и не оборачивайтесь.

Роксбери глубоко вздохнул. Конечно, только этого ему не хватало для завершения абсолютно дрянного вечера: наглого грабителя в доме!

— Забирайте что хотите, — равнодушно отозвался Роксбери и пригубил вино. — В этой комнате, правда, вас вряд ли что-то заинтересует: отсюда мало что можно унести. Посмотрите лучше в кладовой у дворецкого, там наверняка найдется целая куча посуды, которая подойдет обычному вору вроде вас.

— Обычному вору? — переспросил человек. В голосе его звучал сдерживаемый смех. — А мне сдается, что во мне вообще нет ничего обычного, и хотя я очень ценю ваше щедрое предложение, ваша светлость, я пришел сюда не за столовым серебром и подсвечниками. Я пришел за золотом… Я хочу получить много золота.

Роксбери заинтересовался:

— А с чего бы мне давать вам много золота?

Человек рассмеялся:

— Ну, потому, например, что у меня есть кое-что, что вам очень нужно… некий меморандум.

Роксбери похолодел и начал разворачиваться, но непрошеный гость крепче вдавил дуло пистолета ему в затылок: