Пороки джентльмена

Когда они вошли в детскую, Линтон с радостным криком бросилась к Корнелии.

– Он цел! Господи, слава тебе! – Она всплеснула руками. Все еще заплаканная, Дейзи за ее спиной закрыла лицо передником и снова залилась слезами. Фрэнни, сидевшая у камина, с важным видом мусоля во рту имбирную коврижку, тотчас присоединилась к ней, разразившись протяжными воплями. Сюзанна бросилась к матери и обхватила ее за колени.

Как только порядок был восстановлен, Корнелия устроилась в кресле-качалке у огня со Стиви, которого никак не решалась выпустить из рук. Посасывая большой палец, Сюзанна притулилась у ног матери, положив ей голову на колени. Ее глаза после утомительно длинного утра слипались.

Линтон снова взяла в руки и себя, и свое хозяйство. Благоразумно предоставив мать с детьми самим себе, она все же зорко следила за ними.

Когда по движениям Стиви наконец стало ясно, что мальчик все-таки приходит в себя, Корнелия почувствовала несказанное облегчение и только теперь поняла, как боялась, что он не выйдет из наркотического оцепенения.

Мальчик открыл глаза и застонал. Его вырвало.

– Уже лучше, – отрывисто сказала Линтон, приближаясь к ним. – Пусть освободится от этого яда, миледи… Дейзи, девочка, принеси-ка сюда таз горячей воды и чистую одежду. Да поживее!

Стиви мучительно рвало. Корнелии показалось, что это длилось целую вечность. Все это время она не выпускала его из объятий, гладила по спине и бормотала ласковые слова утешения. Наконец он снова прижался к ее испачканному платью и поднял на нее глаза.

– Мам, у меня голова болит.

– Знаю, золотце. Знаю. Это скоро пройдет, обещаю.

– Ему нужна хорошая теплая ванна и немного горячего молока, – авторитетно заявила Линтон. – А потом хорошенько выспаться – и будет как новенький. – Она потянулась к нему. – Давайте-ка его мне, миледи. А вам самой надобно пойти вымыться. Я за ним присмотрю.

Корнелия вышла из детской через час, удовлетворенная тем, что сын заснул крепким, здоровым сном. Ей нужно было и самой принять ванну, но, увидев Ливию с Аурелией, поджидавших возле ее комнаты, она не удивилась.

– Так что это было? – без предисловий приступила к ней Ливия.

– Во всем этом каким-то образом замешан Найджел. Хотя вряд ли он принимал участие в похищении Стиви. – Корнелия устало упала в кресло у камина. – Мне не все известно, но расскажу, что знаю.

Подруги слушали ее рассказ в потрясенном молчании. Когда она закончила, Аурелия с удивлением сказала:

– Стало быть, всему причиной этот дом. Гарри хотел его купить из-за этого наперстка…

– Вот только Лестер сказал, что этот наперсток ничего не значит. – Корнелия наклонилась к своему запятнанному платью, которое раньше бросила на пол, и, порывшись в кармане, выудила оттуда наперсток. – Вообще он сказал, что именно эти знаки не имеют смысла. – Она подняла наперсток, демонстрируя его. – Как это понимать?

– Наверное, так, что имеется и другой? – предположила Ливия.

– Поэтому Гарри и не побеспокоился взять его с собой, когда отправился спасать Стиви? – Корнелия бессильно откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Волей судеб их всех занесло в какой-то чуждый им мир, так непохожий на тот, в котором они жили раньше. И все, что ни происходило в этом странном мире, имело некий тайный смысл.

– А каким образом сюда оказался впутан Найджел? – немного погодя спросила Аурелия. – Просто невероятно.

– Наверное, это было похоже на страшный сон, – вяло ответила Корнелия. – Каким-то образом он попал в общество людей, для которых человеческая жизнь ничего не значит. – Она вспомнила труп на полу трактира, и ее передернуло. Как и для виконта Бонема с его подручными.

– А что Гарри? – Аурелия наклонилась вперед с подоконника, на котором сидела. – Как ты думаешь, теперь он тебе все расскажет?

Корнелия коротко рассмеялась.

– У него не будет такой возможности, Элли. Я не желаю больше его видеть. И как только Стиви поправится, уеду с детьми домой.

– Да, да, конечно, – поспешно проговорила Аурелия. – Уедем в конце недели.

– Нет-нет, тебе уезжать не нужно, – сказала Корнелия. – В этом нет никакой необходимости. Вы с Лив останьтесь. Развлекитесь. Я возьму с собой Линтон, если ты сможешь без нее обойтись. За Фрэнни может присматривать Дейзи. Она отлично справится.

Подруги обменялись взглядами, значения которых Корнелия понять не могла. Не успели они что-либо ответить, как послышался стук в дверь.

– Миледи, тут этот виконт, – доложил Морком из коридора. – Желает сию же минуту видеть вас.

Корнелия напряглась.

– Скажите, что меня нет дома, Морком.

– Ох, да не поверит он мне.

Корнелия встала и подошла к открытой двери.

– Поверит или нет, это не важно, Морком. Я не желаю его видеть. Можете сказать ему что угодно.

– Слушаюсь. – Морком снова зашаркал к лестнице. Ливия с Аурелией разом, словно по команде, встали.

– Мы, пожалуй, пойдем, Нелл, а ты прими ванну и отдохни, – сказала Ливия. – Ужинать будем в гостиной, как в те времена, когда мы еще не были такими важными дамами, которые ужинают только в зале! – Она попыталась рассмеяться, но ее смех прозвучал фальшиво.

– С удовольствием, – ответила Корнелия, тепло улыбаясь. – После ванны я, наверное, вздремну. Ужин в шесть?

– В шесть, – подтвердила Аурелия, наклоняясь к золовке, чтобы поцеловать ее. – Бедняжечка моя, досталось тебе нынче. Ты уверена, что тебе больше ничего не нужно?

Корнелия отрицательно покачала головой, пытаясь скрыть готовые пролиться из глаз слезы.

– Нет, благодарю вас обеих. Не знаю, что бы я без вас делала.

– А по-моему, ты прекрасно обошлась без нас, – весело сказала Аурелия. – Обезоруживая головореза с ножом. – Она дотронулась до царапины на шее Корнелии.

– Ерунда. Совсем не болит. – Корнелия мягко отклонилась от нее. – Не более чем царапина.

Ничего более не сказав, подруги ушли, а Корнелия, оставшись одна, повернула ключ в замке и дала волю слезам. В этих слезах было все: и облегчение, и отчаяние, и радость, и горе одновременно. Она вернула ребенка, но потеряла надежду на счастье, которая уже поселилась в глубине ее души.

Гарри, молча сжав губы, выслушал путаный отказ Моркома. Он знал от Лестера, что происходило в экипаже по дороге домой, и знал, что у него один-единственный шанс исправить дело, да и тот в лучшем случае висел на волоске. Однако сдаваться он не собирался. Не в его характере было принимать поражение. Он отдавал себе отчет в происшедшем и догадывался, что чувствует Корнелия. Но она очень умная и рационально мыслящая женщина. Она обязательно увидит обе стороны медали. Она обязательно войдет в его положение. Как только пройдут обида и гнев, она сможет взглянуть на вещи трезво.

Гарри не позволил Моркому захлопнуть дверь. С досадой покачав головой, он просунул плечо в остававшуюся щель и вошел внутрь. Второе бесцеремонное вторжение в дом за один день, мрачно подумал он, заходя в холл.

– Прошу прощения, – небрежно бросил он онемевшему дворецкому. – Где леди Дагенем?

– Вам нельзя ее видеть, – сказала ему Аурелия с лестницы, по которой спускалась в холл.

– Ей нездоровится, – подтвердила следовавшая за ней Ливия.

Обе женщины, вставшие у подножия лестницы, смотрели на него с нескрываемой враждебностью.

– Я надеялась, вам хватит деликатности оставить ее в покое после того, что ей довелось пережить, – сказала Аурелия ледяным тоном.

Гарри вздохнул:

– Думаю, никто из вас не понимает до конца…

– Да что тут понимать? – гневно перебила его Ливия. – Мы понимаем, что если б не вы, ничего подобного не случилось бы.

– Где она? – задал он вопрос, устремляясь к лестнице. Логика подсказывала, что, раз подруги спустились со второго этажа, Корнелия наверху.

– Вам нельзя наверх. – Ливия преградила ему дорогу.

– Ну что вы, очень даже можно, – ответил Гарри, твердо отодвигая ее в сторону. – Это касается только нас с Нелл, – сказал он и начал подниматься по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Ливия с Аурелией остались внизу, глядя ему вслед.