Украденное счастье (СИ)

Ноги предательски дрожали, от волнения её начало подташнивать, и Элизе показалась стыдной её слабость, в которой она не хотела признаваться.

– Боюсь, завтрак в вашем присутствии вызовет во мне лишь отвращение и тошноту! Едва ли это прибавит нам всем аппетита за столом!

– В таком случае завтрак вам принесут сюда.

– Уж не вы ли сам, граф? – усмехнулась девушка.

– Для этого есть слуги, – оскалился Джек. – А вам доставило бы это удовольствие? – вдруг спросил он, с затаившейся надеждой.

– Скорее лишило бы аппетита! – отрезала девушка.

– Тогда не буду подвергать опасности ваш аппетит, мадам. Вам скоро принесут завтрак. А наш разговор мы ещё продолжим! – то ли предупредил, то ли пригрозил Джек и вышел.

Едва за ним закрылась дверь, как Элиза согнулась над ночной вазой в приступе тошноты. Снова обессиленная и беспомощная, она залезла под одеяло. Но когда Жан принёс бульон и хлеб, заставила себя поесть. И снова уснула.

* * *

Пытаясь выплеснуть злость, Джек хлестал кнутом воздух и земляной утоптанный пол в конюшне, пугая лошадей и даже Рейвена. Потом, надеясь успокоиться, надолго уткнулся лбом в шею жеребца, а затем принялся его седлать.

Долгая прогулка верхом пошла на пользу молодому мужчине. Усталый, голодный, но успокоенный Джек тихо постучал в комнату Элизы.

Не дождавшись ответа, он вошёл, ожидая насмешки или подвоха. Но тут же улыбнулся, увидев спящую Элизу. Боясь разбудить девушку, Джек всё же подошёл к кровати, постоял в изголовье. Ему подумалось, что Господин Случай гораздо мудрее его, и сегодня не время для задуманного разговора. А значит, надо подождать, обдумать каждое слово. Было искушением остаться в комнате, дождаться пробуждения Элизы.

Но здравый смысл подсказывал, что следует соблюсти хотя бы видимость приличий и поступить иначе.  Джек почти грезил о том, как наутро поговорит и помирится с Элизой, но срочные дела вынудили его на весь день уехать из поместья.

Тем временем Элиза едва ли не с ужасом ожидала визита Джека и предстоящего объяснения. Позавтракав в томящем одиночестве, она то ли с разочарованием, то ли с облегчением узнала от Жана, что Джек уехал по важным делам. Леди Сьюзен, зайдя навестить девушку, с радостью отметила её хорошее самочувствие.

– Я была бы рада, если бы вы сегодня составили мне компанию за вечерним чаем, – проговорила Сьюзен. – Если только вы не предпочтёте отдохнуть в это время. Сон явно идёт вам на пользу, мисс Элизабет.

Но девушка словно нарочно не могла уснуть днём. В полудрёме ей мерещились шаги в коридоре и голос Джека. И всё же в гостиную, куда им подали чай с бисквитами, Элиза спустилась вполне отдохнувшей и бодрой. Ей хотелось спросить, как Джек разыскал гостиницу, в которой они остановились с Андре, но тут же показалось, что ответ довольно прост и очевиден. А упоминание о другом мужчине и вовсе казалось неуместным. Но леди Сьюзен сама спросила о том, как прошло путешествие.

И Элиза, осторожно подбирая слова, неторопливо рассказывала графине Давенпорт о многодневном странствии, которое решилась совершить.

– Это было храбро и безрассудно, но мой Джонни такой же, – улыбнулась леди Сьюзен, подливая Элизе чаю. – В этом он очень похож на своего отца, – запнулась и замолчала леди Данфорд.

Элиза, не смея признаться, что ей известен секрет леди Сьюзен, тоже молчала.

– Вы, должно быть, дурно думали обо мне, леди Сьюзен.

– Признаюсь, я была в замешательстве. Джон ввёл меня в заблуждение.

– Но о женщинах, которые ждут ребёнка, не будучи замужем, всегда думают лишь дурное, – горько заметила Элиза.

– Потому что никому не приходит в голову винить в её беде мужчину, а не только её одну. Поверьте мне, мисс Элизабет. Я понимаю вас. И больше, чем вы можете себе представить. Будь это не так, я, возможно, не теряла бы сына на десять лет. Он очень изменился, мой Джонни, – задумчиво повторила леди Сьюзен.

– Стал больше похож на своего отца? – улыбнулась девушка, повторяя слова леди Данфорд. – Когда Джон подарил мне то кольцо, которое я вернула, он сказал, что когда-то это фамильное кольцо его отец подарил вам.

Леди Сьюзен внезапно осознала её слова. И, не решившись спросить в открытую, лишь посмотрела на девушку. Та робко улыбнулась в ответ.

– Простите. Джон рассказал мне, почему он называл себя Джеком Лэнгли.

Связавшая их тайна повисла доверительным молчанием. И казалось, что уже нет слов и признаний важнее произнесённых только что.

– Я хотела бы написать письмо тётушке! – встрепенулась Элиза. – Вы позволите?

– Разумеется!

Но Элиза не успела воспользоваться отсутствием Джека. Тот словно стоял за дверью в ожидании окончания разговора. Джек неторопливо вошёл, поцеловал руку матери в приветствии. Элиза едва не выронила из рук пустую чашку, со стуком поставила её с блюдцем на столик. И с ужасом обречённости следила взглядом за мужчиной.

Но именно присутствие матери сдерживало Джека.

– Прошу прощения за моё бесцеремонное вторжение, – проговорил он спокойно. – Я торопился вернуться к чаю.

– Я хочу знать, как прошла встреча с арендаторами и нотариусом, – попросила леди Сьюзен. – Я велю принести ещё чаю.

И Джек пересказал матери положение дел. Они некоторое время обсуждали это вдвоём, отчего Элиза казалась себе лишней и забытой.

– Прошу меня извинить, – нерешительно поднялась она, чтобы уйти.

– Мисс Элизабет! – тут же встал Джек. – Уделите мне часть вашего драгоценного времени этим вечером. Мне есть, что сказать вам наедине.

– Распоряжусь насчёт обеда, – нашла предлог оставить их одних леди Сьюзен, поймав взгляд сына.

Джек повернулся к Элизе, и они стояли, глядя друг на друга. Молодой мужчина сделал шаг вперёд, и девушка попятилась. Но уже в следующее мгновение она оказалась в плену его объятий, заворожённая карим взглядом.

Она помнила этот взгляд, серьёзный, пристальный. Джек смотрел так на неё в тот первый день. Под её ладонями билось мужское сердце. И Джек переводил взгляд с её испуганных глаз, в которых видел своё отражение, на её губы, не решающиеся произнести его имя. Рука Джека скользнула на затылок девушки, и он впился поцелуем в искушающие его губы. Элиза обвила руками его шею, прижимаясь теснее, тая от ласки поцелуя, уступая, сдаваясь силе и теплу мужских объятий.

Но Джек прервал поцелуй и снова долго глядел в зелёные глаза Элизы.

– А теперь, мадам, – произнёс он настойчиво, – я жду от вас извинений!

– Вы их не дождётесь! – ответила с упрямым вызовом девушка, даже не пытаясь заявить, что ей не за что просить прощения.

– Надеюсь, вы не забыли, чья жизнь зависит от вас? – отпустил её Джек.

И видя, как изменилась в лице Элиза, едва не взорвался от ревности. О цене своей лжи он пытался не думать.

– Итак, повторяю, я жду ваших объяснений! И, так уж и быть, я приму их в качестве извинений!

– И что ты хочешь услышать?! – сдалась Элиза.

Джек растянул губы в довольной улыбке.

– Мне помнится, я спрашивал вас, беременны ли вы. Что вы ответили мне?

– Нет, – виновато сказала Элиза.

– И почему? Да, я вынужден был признать, что подобное обстоятельство осложнило бы наше положение, но обмолвился ли я хоть словом, что не желаю вашей беременности? Не намёком, а словом? – быстро и резко проговорил он.

– Нет… – нерешительно ответила девушка.

– Я знаю, кто ввёл вас в заблуждение. Могу даже предположить почему. Но я и понятия не имею, о чём тогда толковал ваш любезный маркиз! – сорвался Джек. – Кто уговорил вас сбежать от меня? Андре?

– Нет!

Джек выдохнул, не сумев скрыть облегчения от полученного ответа.

– Вам не хватило самую малость терпения, мадам, – с сожалением проговорил он. – Я ведь обещал вам! Неужели невозможно было подождать?!

– Нет! – упрямо повторила Элиза, чувствуя себя как в западне.

Джеку снова нравилась эта игра.

– Маркиз был вашим любовником?