Перед рассветом

Теперь он стоял на отвесной скале на самом краю пропасти, уводящей в никуда, и чувствовал, как земля уходит у него из-под ног, в то время как соленый морской ветер разрывает его на части, оставляя повсюду кровоточащие раны.

Крепче сжав пистолет, лейтенант стиснул зубы и полностью сосредоточился на том, чтобы утихомирить оружие, слишком заметно дрожавшее в его руке.

— Бедняга, долго же ты там просидел, — насмешливо произнес стоявший перед ним мужчина, которого Алекс про себя считал врагом всего рода человеческого. Воплощением зла.

С трудом сглотнув, Алекс пытался прочистить горло и избавиться наконец от вставшего там кома, но его голос все равно прозвучал как кваканье.

— Да, довольно долго, — неожиданно согласился он.

Он и в самом деле некоторое время наблюдал за тем, как мужчины боролись между собой, чувствуя себя неспособным решить, к кому из них броситься на помощь, и за это время весь его мир потерял четкость, рухнул, рассыпался.

— Саймон Грэнджер вовсе не собирался нарочно затопить тот корабль, — дрожащим голосом сказал Алекс — это замечание казалось ему особенно важным. — А вот вы собирались, да. Вы думали об этом, вы даже почти это сделали…

— Почти?

За спиной Джека зияла черная пропасть, рядом с ним молча стояла побледневшая Индия Макнайт, с которой Алекс не спускал глаз. Эта женщина казалась ему опасной, так как совершенно не соответствовала его представлениям о том, какой на самом деле должна быть представительница слабого пола. Настоящая женщина должна быть совсем не такой.

— Когда-то я тоже много думал об этом. — Джек нахмурился. — И все же правда заключается в том, что я этого не сделал.

— Однако могли бы. Если бы вы намеренно повели тот корабль на рифы, тогда то, что сделал Саймон Грэнджер, спасло бы жизни десяткам людей.

— Капитан Грэнджер не подчинился прямому приказу, и люди умерли — это факт, который невозможно отрицать.

Алекс ощутил смутный укол сомнения. Покинув пляж следом за Грэнджером, он тоже не подчинился приказу. Он и вообразить не мог, что способен так ошибиться — ошибиться и тем не менее поступить правильно. Какая ирония…

Да, Саймон Грэнджер со своей стороны делал все для того, чтобы спасти «Леди Джулиану», но это не оправдывало его дальнейших поступков. Отказавшись признать свою ошибку, он позволил Джеку Райдеру жить под гнетом несуществующей вины десять долгих лет, и в этом он был не прав. Постепенно эта несправедливость подточила его душу…

И тут в разговор вступила Индия Макнайт; пристально глядя на Престона тяжелым взглядом, она в упор спросила:

— Что вы теперь собираетесь делать?

Алекс в отчаянии взглянул на нее.

— В соответствии с приказом мы должны доставить Джека Райдера обратно в Лондон. — Он еще крепче сжал пистолет и пригнулся, приготовившись к тому, что его предложение столкнется с летающими черепами и другими проявлениями нецивилизованного характера, однако вместо этого Джек Райдер лишь устало вздохнул и, немного помедлив, произнес:

— Хорошо. Но я пойду сам, без цепей.

— Что? — Индия Макнайт посмотрела на него широко раскрытыми от изумления глазами. — Ни в коем случае! Тебя же повесят…

Джек покачал головой.

— Мне смертельно надоело прятаться. — Взяв ее руки, он крепко сжал их. — И я не хочу провести остаток жизни, постоянно глядя на линию горизонта и гадая, что может принести следующий прилив.

— Но… они тебе не поверят. — Голос Индии словно померк. — У тебя нет никаких доказательств.

— У него есть я, — просто сказал Алекс.

Джек Райдер обернулся и, прищурившись, посмотрел на лейтенанта.

— Послушай, Престон, Саймон Грэнджер — человек известный, герой. Если ты будешь валять его имя в грязи, твоя карьера пойдет ко дну.

Алекс опустил пистолет. Теперь он знал, что бывают оттенки серого, но не здесь и не сейчас.

— Возможно, — его сердце тяжело стучало в его груди, — но это будет правильно.

* * *

По небу разливалась новая заря, заливая оранжевым светом тихие воды лагуны и золотя скалистую вершину вулкана. Прибой ласково касался босых ног, донося до Джека лишь отзвук жестоких волн, бьющих по окружавшим лагуну рифам.

Джек повернул голову и, прищурив глаза, чтобы защитить их от яркого света, принялся внимательно разглядывать то, что осталось от «Леди Джулианы».

Он едва ли помнил теперь того Джека Райдера, каким был десять лет назад: в его памяти сохранилось лишь холодное отчаяние скорби и яростный гнев, но не человек, чью душу потрясли две последовавшие одна за другой трагедии. Мысли о Саймоне, о решениях, которые его друг принял в тот день, и о том, как они отразились на нем самом, причиняли ему невыносимую боль. Джек вспоминал, какими они были раньше, и тот ужасный миг на краю пропасти, когда они оба столкнулись с неизбежным.

Картина, которая почти ослепила его прошлой ночью, снова ясно встала перед глазами. Джек видел темные, омываемые волнами очертания разбитого корабля, которые не могли исказить даже неровные вспышки света. Головная боль прошла, но он этого почти не заметил и глубоко вдохнул свежий морской воздух. Бесконечные просторы, резкий травяной аромат острова, пронзительный крик чайки, чьи крылья золотили отблески восходящего солнца, — вот что теперь наполняло его вместе со странной легкостью и ощущением свободы. Именно теперь, когда он уже почти в заключении? Какая горькая ирония…

Рука Индии скользнула под его локоть, и он обернулся к ней. Ее прекрасные серые глаза казались огромными, а лицо напряженным, словно она изо всех сил старалась не разреветься.

— Я так боюсь за тебя, Джек, — сказала она.

Только теперь, когда он так хорошо знал ее, Джек осознал, каких усилий стоило ей это признание. Он взял ее лицо в ладони.

— Не надо бояться! Все будет хорошо. Я вернусь, обещаю.

Индия крепко сжала его запястья.

— Ты не можешь обещать этого.

Джек коснулся губами ее лба.

— Пока во мне теплится жизнь, я буду стремиться сюда — уж это-то я точно могу пообещать.

В глазах Индии застыли слезы. Она изо всех сил зажмурилась и прижалась к нему, чтобы он не видел ее слабости.

— Я хочу быть там, с тобой! — Голос ее упал до шепота. Она мечтала уплыть с ним назад, в Англию, но капитан «Барракуды» Алекс Престон и слышать не хотел о женщине на борту.

Джек освободил одну руку и коснулся ее волос.

— Сперва тебе нужно закончить книгу.

— Плевать на эту чертову книгу.

Он улыбнулся:

— А вот и нет.

— И все же я могла бы поплыть вслед за тобой. — Индия обернулась и взглянула на Юлани, сидевшую на груде камней у края пропасти. Девочка не сводила пристального взгляда с «Барракуды», стоявшей на якоре неподалеку от берега, на палубе которой кипела жизнь. — Мы обе могли бы последовать за тобой.

Джек покачал головой.

— Эта заварушка может затянуться не на одну неделю, поэтому мы рискуем разминуться и даже не узнать об этом. — Его пальцы нежно прошлись по ее шее. Казалось, Джек не мог перестать касаться ее лица и волос, как не смог удержаться от вопроса, ответ на который, возможно, перевернет всю его судьбу. — А когда я вернусь — что будет тогда? Ты выйдешь за меня замуж?

Она коснулась его губ кончиками пальцев, не давая договорить.

— Не спрашивай меня об этом. Не сейчас.

— Почему? Почему не сейчас? Боишься обречь себя на то, о чем после пожалеешь?

— О, Джек…

Она потянулась к нему, но он уже уходил, и песок скрипел под его ногами. Джек шел туда, где, склонив голову и разглядывая что-то лежащее у нее на коленях, сидела его дочь.

Неловко остановившись рядом, он долго молча смотрел на нее: кожа Юлани на фоне темных волос казалась такой белой, а шейка — такой тоненькой и изящной… Джеку отчаянно хотелось коснуться ее, но вместо этого он сжал руки в кулаки и негромко произнес:

— Ты ведь понимаешь, что происходит, да?

Юлани откинула голову и внимательно посмотрела на него, ее голубые глаза до боли напоминали его собственные.