Просто волшебство

– Если они глубокой зимой решились на такое дальнее путешествие лишь затем, чтобы встретиться с вами, то это несомненно, – ответил Питер.

– О! – Сюзанна закрыла глаза.

Оставив на некоторое время Сюзанну, Питер принялся ворошить угли в камине, стараясь поправить огонь. Вверх с треском взметнулось облако искр.

– Они его выгнали, – сказала Сюзанна, не открывая глаз. – Он влюбился в жену брата, которого убил в драке. Но она последовала за ним, и они поженились.

– Ваша мать? – спросил Питер, снова усаживаясь.

– Да, – кивнула Сюзанна. – Это, наверное, была очень большая и мучительная любовь. Любовь, которую постоянно сопровождало чувство вины. Не знаю, были ли они хоть одну минуту счастливы.

Возможно, и нет. Уильям Осборн, каким запомнил его Питер, бесчувственным мужланом не казался.

– Он написал, – продолжила Сюзанна, – что моя мать заплатила за все по самой высокой цене. Она умерла, давая мне жизнь, а теперь пришла его очередь.

– Но почему? – недоумевал Питер. – Почему это случилось только через двенадцать лет?

Питер подумал, что Сюзанна не ответит, и настаивать не собирался: ведь это ее история, и он не имеет на нее права. Однако Сюзанна после паузы все же ответила.

– Именно тогда раскрылась его тайна, – сказала она. – Его шантажировали, грозя разоблачением, а потому отец незадолго до случившегося сам все рассказал сэру Чарлзу. Но тогда она… но тогда эта особа задумала окончательно уничтожить отца любыми средствами, распространяя о нем небылицы, в которые, узнав о его прошлом, люди наверняка поверили бы.

Очень похоже на месть отвергнутой женщины, подумал Питер. К тому же Сюзанна проговорилась, с ее языка сорвалось слово «она», которое та, опомнившись, заменила на более нейтральное «особа». Быть может, он хотел утешиться в объятиях другой женщины, и это стоило ему жизни.

«Ему грозило бесчестье, а может, и того хуже», – сказала она. Хуже?

Уж не в надругательстве ли над женщиной его хотели обвинить?

– Я только сейчас поняла, – заговорила Сюзанна, – как тяжело пришлось моим родным: один из моих дедушек и бабушка в течение двенадцати лет потеряли двух сыновей, а другой дед лишился дочери.

– А потом, – продолжил Питер, – они потеряли и вас.

– Теодор сказал, – проговорила Сюзанна, – что они меня искали, но безуспешно.

Она закрыла лицо руками.

Несколько мгновений спустя Питер увидел, что она не плачет, хотя едва сдерживает слезы. Он поднялся со своего места, подошел к ней и, еще сам не понимая, что собирается делать, сгреб ее в объятия, продев руки под ее плащом. Затем он сел на диван и усадил ее к себе на колени, пригнул ее голову к своему плечу, и она, зарывшись в него лицом, которое по-прежнему закрывала руками, зарыдала.

В этих слезах было горе одиннадцати лет жизни. Она оплакивала своих родителей, дедушек, бабушку, а может, даже погибшего дядю. И себя тоже. Прижав ее к себе, Питер позволил ей выплакаться. Потом предложил ей свой носовой платок. Вытерев им слезы и нос, Сюзанна спрятала его к себе в карман.

– Простите, – проговорила она, снова опуская голову ему на плечо. – Вы знали, что я в Финчеме?

– Знал, – признался Питер. – А почему, вы думаете, я приехал туда нынче утром?

– Теодор говорил что-то о приглашении, которое вы принесли его матери, – сказала Сюзанна.

– Это приглашение всем вам, – сказал Питер, – но вам – в первую очередь. На Рождество в Сидли состоится бал. У нас уже полный дом гостей. Кроме того, я созвал всех соседей. Это будет первое большое торжество, которое я сам устраиваю в Сидли. Вы должны присутствовать.

– О нет, Питер! – запротестовала Сюзанна, выпрямляясь у него на коленях и встревоженно глядя на него сверху вниз. – Это невозможно.

– Очень даже возможно, – возразил Питер. – Бал устраивается ради вас. Думаю, вы будете мной гордиться. Я убил очень маленького дракончика, но ведь убил. Бал – моя идея, я сам все спланировал и приглашал гостей. Не отказывайте мне. Прошу вас!

Откажись она приехать, он, утратив интерес к празднику, и сам не захотел бы появиться там, а отсутствие на балу хозяина – весьма абсурдная ситуация.

– Я, как хозяин, должен танцевать весь вечер, – сказал Питер. – Не будет вас – придется мне танцевать вальс с кем-нибудь другим.

– О, Питер! – Сюзанна положила ладонь ему на щеку.

– Ну скажите же, что не хотите этого…

– Питер…

– Прошу вас, скажите!

Сюзанна наклонила голову и закрыла глаза.

– Мысль о том, что вы будете танцевать вальс не со мной, мне невыносима, – произнесла она едва слышно.

– Сюзанна…

Она открыла глаза, еще красные после слез, и посмотрела ему в лицо.

– Это в самом деле так, – произнесла она, но Питер уже не был уверен в том, что она имеет в виду только вальс.

Он положил ей руку на затылок поверх мягких локонов и наклонил ее голову к себе. Сюзанна обвила его руками за шею, и Питер ее поцеловал.

В ту самую минуту он уже знал, что эта любовь никогда не умрет и никогда не поблекнет. Быть может, когда-нибудь он встретит другую женщину, которая станет его женой, и даже будет с ней более-менее счастлив. Но частичка его сердца всегда будет принадлежать Сюзанне, его первой настоящей любви.

А впрочем, он не собирался смиряться и думать о «другой женщине». Он не желал сдаваться без боя, терять то, чего жаждал всем сердцем. Возможно, за свои двадцать шесть лет он не совершил ни одного рыцарского поступка и не имел обыкновения находить и убивать драконов. Уж если на то пошло, пять лет назад он даже бежал от них. Но если наградой за битву будет Сюзанна, он готов найти и победить любого дракона.

Возможно, теперь он сделает это, даже если она и не будет ему наградой.

Он видел перед собой ее лицо, которое сжимал ладонями. Ее золотисто-каштановые локоны рассыпались поверх его пальцев, глаза сияли, как изумруды.

– Позвольте отвести вас наверх, – вдруг услышал свой голос Питер. – Там не горит огонь, но есть теплые одеяла. Позвольте заняться с вами любовью.

Он увидел себя беспомощным пленником на пиратском судне, с завязанными глазами продвигающимся по краю обшивки. [2] Сейчас он чувствовал себя более уязвимым, чем когда бы то ни было. Если она скажет «нет», его жизнь будет разбита вдребезги. Ибо он просил ее не просто лечь с ним в постель. Он просил ее о любви. Предлагая взамен свою.

Он предлагал ей все, что имел, он предлагал самого себя.

Знала ли она это? Понимала ли?

Сюзанна тяжело сглотнула.

– Да, – ответила она.

Глава 23

Конечно, она должна была сказать «нет». На этот раз она точно знала, что обрекает себя на страдания и встает перед опасностью последствий. Знала и то, что перед ее отъездом в Бат он снова сделает ей предложение, а она снова ему откажет. Ее отказ больно его ранит, ибо его чувства к ней гораздо серьезнее, чем простая симпатия.

Но ей до всего этого не было дела.

Иногда любовь нужно принимать сразу и без рассуждений, не важно, в каком виде и каким образом тебе ее предлагают. Но иногда так же важно ее подарить. Сейчас, после трудного, полного переживаний утра, Сюзанну переполняло желание излить, позабыв обо всем на свете, свою любовь.

– Да, – повторила она и встала.

Загородив камин ширмой, Питер взял Сюзанну за руку и потянул за собой. Поднявшись по широкой лестнице, они повернули направо и миновали несколько запертых дверей. Наконец Питер открыл одну из них. За ней оказалась расположенная с фасадной стороны комната – очевидно, главная спальня, полностью обставленная, как и комната внизу. Кровать была застелена.

– Сюзанна… – Питер прижал ее руки к лацканам своего сюртука. – Вы уверены?

Она была уверена. Никогда и ни в чем она еще не была так уверена, как в этом. Ей хотелось и отдавать, и получать. Ведь первое и второе, поняла она вдруг, – две части единого целого, две составляющих любви. Она отдастся ему, потому что любит, получая от него то же взамен.