Звезды любви

Глава 36

— Как бы ты посмотрела на то, чтобы принять ванну вместе с одним усталым грязным индейцем?

Это было получасом позже. Стар лежал на спине, полностью лишенный сил, Диана приподнялась на локте и посмотрела в лицо Стара. Его глаза были закрыты, длинные стрельчатые ресницы отбрасывали тени на высокие скулы. Жестко-чувственный рот расслабился, длинные иссиня-черные волосы разметались по подушке и высокому лбу.

Диана медленно скользила взглядом по стройному телу Стара. Стальная сила его мышц ощущалась даже сейчас, когда он лежал совсем неподвижно. Это совершенное мужское тело таило в себе опасную мощь, но теперь Диана ничуть не боялась его.

От мужчин, таких, как Бен Стар, она прежде ожидала только дикарской жестокости. А Хранитель Звезд показал ей ошеломляющую нежность…

Счастливая, как никогда в жизни, Диана нагнулась и импульсивно поцеловала Стара в живот.

Рука Стара лениво поднялась и легла на затылок Дианы. И своим обычным ровным, невозмутимым голосом он спросил:

— Это значит «да»?

— Если грязный усталый индеец — это ты, то я вся в твоем распоряжении.

И она снова поцеловала его в живот.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, Бледнолицая, до ванны нам не добраться.

Улыбающаяся Диана подняла голову.

— Ты мне угрожаешь, Краснокожий? — И она весело рассмеялась. А потом завизжала: — Хранитель Звезд!.. Ты.. — И она не договорила, потому что он, внезапно сбросив с себя сонливость, дернул ее за руку и перевернул на спину.

Его широкая обнаженная грудь прижалась к груди Дианы. Его лицо очутилось в нескольких дюймах от ее лица… Стар состроил самую угрожающую рожу, какую только сумел. Чувственные губы сжались в прямую линию; темное лицо стало воистину злодейским.

Он сказал:

— Белая девушка ужасно глупа. Она смеется над большим, страшным воином!

Диана хохотала все громче, а Стар, прижавшись лицом к изгибу ее шеи, рычал, как большой злой волк, собирающийся съесть ее. Диана визжала и брыкалась, а он упорно продвигался вдоль ее тела, фыркая и кусая ее так, как делают взрослые, пугая маленьких детей.

Диане было ужасно щекотно, она вертелась и извивалась, требуя, чтобы Стар остановился, и наслаждаясь каждой секундой… Наконец она схватила Бена за густые волосы и сильно дернула, предупреждая, чтобы тот немедленно прекратил, иначе…

Стар остановился прежде, чем Диана успела договорить. Запечатлев влажный поцелуй на ее трепещущем животе, он ловко соскользнул с кровати и встал. А потом с неподражаемой грацией наклонился к Диане, обхватил ее за тонкую талию и поставил на кровати. Он прислонился коленями к краю постели и крепко обнял девушку за бедра, закинув голову, чтобы видеть ее лицо.

Он сказал:

— Пора уже окунуть тебя в волшебную воду, которая смоет самодовольную улыбку с твоего хорошенького белого личика.

Все еще смеясь, Диана встряхнула головой, и ее длинные спутанные волосы рассыпались по лицу и плечам.

— Ничего… ничего не выйдет, — проговорила она сквозь смех. — Разве что ты намерен смыть… вообще смыть мой рот! — Она перевела дыхание, вытерла слезы, выступившие на глазах. — Не думаю… не думаю, что перестану смеяться.

— Увидишь, я это сумею, — заявил он. Диана визжала и брыкалась, но он словно не замечал этого.

Буйный хохот Дианы очень скоро перешел в глубокие вздохи наслаждения, когда Стар принялся нежно целовать каждый дюйм ее гладкой кожи.

Они забрались в огромную ванну из блестящего черного мрамора, с серебряными кранами, наполненную до краев горячей водой и пышной мыльной пеной. Ванна стояла у стены, отделанной точно таким же черным каррарским мрамором. Пол в комнате устилал ковер. А противоположная стена была стеклянной, как в спальне. Третья стена, примыкающая к ванне, представляла собой зеркало, от пола до потолка. На четвертой располагались шкафы из черного орехового дерева с серебряными ручками, а между ними находилась дверь в гардеробную.

Когда от поцелуев Стара Диана расслабилась, он удобно усадил ее между коленями. Он собрал ее пышные волосы, завязал их белой кожаной ленточкой и положил ее голову себе на плечо.

Диана перестала смеяться.

Но блаженная улыбка не сходила с ее губ. Она зажмурилась и наслаждалась купанием вместе со Старом. Потом, тихонько вздохнув, открыла глаза. Сквозь стеклянную стену она видела, как холодный северный ветер гонит облака, то и дело закрывающие огромную невадскую луну. Это было волшебным зрелищем. Это было похоже на чудесный сон, от которого не хотелось пробуждаться. Это было забавно и великолепно: ощущать обнаженным телом приятное тепло и в то же время как бы находиться под открытым небом, среди стихий…

— Стар?.. — лениво окликнула она.

Стар полулежал, опершись затылком о бархатный подголовник ванны. Не открывая глаз, он пробормотал: — Да, милая… — Мне нравятся все эти стекла… но неужели ты не боишься, что кто-нибудь может увидеть нас?

Тяжелые веки Стара поднялись. Его темноволосая голова оторвалась от края ванны. Он потянулся губами к плечу Дианы, поцеловал его и сказал:

— Милая, это же частное владение. Мое владение. И все знают, что эта земля принадлежит мне. И во всей Неваде нет человека — белого или краснокожего, — у которого хватило бы глупости шататься по моей земле, если его не пригласили сюда. — Он склонил голову и поцеловал Диану в шею. — Расслабься, моя любовь. Наше уединение никто не нарушит.

— Наше уединение никто не нарушит, — мягко повторила Диана; ей нравилось, как это звучит, ей нравилось думать об этом.

Внезапно Диане пришло в голову, что ведь ни один человек на свете не знает, где они находятся. Они сидят нагишом в ванне черного мрамора высоко в горах, в невадском особняке Стара — и никто об этом не знает. Никто! Как это замечательно! И как было бы здорово, если бы они могли оставаться в этой сладостной отдаленности вечно! Или по крайней мере несколько драгоценных дней… прежде чем им придется встретиться с другими людьми.

— Стар… — пробормотала она. — Мы ведь здесь совершенно одни, верно?

— Абсолютно. И никто не знает, что мы здесь, — сказал он, повторяя ее мысли. — Мы одни. Ты и я.

— Знаешь, о чем я думаю?

— Знаю, — ответил он. — Но мы не можем. Завтра мы сядем на поезд, чтобы встретить твоих родных в…

— Стар, подожди, — перебила она. — Давай побудем здесь. Она приподнялась и закинула ноги за его спину.

— Милая, мы не можем. Нам нужно успеть на поезд в Сан-Франциско.

— Зачем? Не все ли равно, когда…

Стар глубоко вздохнул и нежно обхватил ладонями ее лицо. И, глядя на нее полными любви глазами, сказал:

— Диана, я люблю тебя. Я хочу жениться на тебе.

— Я хочу того же самого, Стар, но прямо сейчас я хочу только одного: побыть с тобой наедине и чтобы никто в мире не мешал нам!

— Ох, радость моя, если бы это было в моей власти, я бы запер тебя здесь навеки! Но будь разумной. Нам нужно встретиться с твоим дедом, чтобы он дал нам свое благословение.

— Я не нуждаюсь в разрешении полковника, — быстро возразила Диана.

— Но я нуждаюсь, — сказал Стар. — И ты тоже, если говорить всерьез. Ты любишь меня, но если брак со мной будет означать, что ты никогда больше не увидишь своих дедушку и бабушку, ты не будешь по-настоящему счастлива. И я тоже, потому что буду видеть, как ты страдаешь. — Он устало вздохнул и закрыл ненадолго глаза… — Боже, Диана, не забывай, я ведь похитил тебя. Я виновен в очень серьезном преступлении и уверен, твой дед рад был бы повесить меня за это.

— Полковник виновен точно так же, милый, — напомнила ему Диана. — Тебя тоже похитили. Тебя заковали в цепи, притащили с гор и посадили в клетку.

— Ах, Диана, это совсем другое дело. Кроме того, ведь не старый полковник сделал это. Он не…

— Мой дед в ответе за это, — энергично заявила Диана. — Это его шоу, и его люди поймали тебя, и он решил держать тебя в плену. — Она погладила скользкую грудь Стара. — Мой дед совершил ужасную ошибку, но я все равно люблю его, так что я его простила. — Она помолчала. — И ты его простишь, потому что любишь меня. Правда?