Заставь меня полюбить тебя (ЛП)

что даже не заслужило от меня ответа, а тем более обещания. По правде говоря, я вообще не

думаю, что он сказал это всерьез. Он также предупредил меня, чтобы я не смела влюбляться

в тебя, сказал, что это будет предательством по отношению к моей семье, – она фыркнула. –

Я не предана им. Так что никогда не смей обвинять меня в том, чего я не делала и никогда не

сделаю. Я помогаю людям. Я не убиваю их. И если ты не готов думать логически, то мне

нечего больше сказать тебе.

Возмущѐнная до глубины души, она хотела пройти мимо него, но он схватил ее за

руку.

– Я не поверил ему. Но он предупредил меня, что ты оказалась красивее и умнее, чем

он ожидал, и что не следует доверять тебе.

– Потому что он злобный, вредный человек, который хочет разозлить тебя и

напомнить, что он до сих пор разгуливает невредимый, в то время как Элла умерла из-за

него! Я знала его как злобного мальчика и никогда не пыталась узнать, каким мужчиной он

стал, предпочитая просто избегать его общества. Может быть, он надеялся, что ты в

очередной раз вызовешь его на дуэль, не оставив Регенту выбора, кроме как наказать тебя за

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

это. Или же он надеялся, что ты направишь свой гнев на меня, что, собственно, ты и сделал.

А убив меня, ты прекратил бы попытки прикончить его, так как тебя упекли бы в тюрьму.

Это всего лишь мои догадки. Я не знаю, какие у него были мотивы или на что он сейчас

способен.

– Он способен довести молодых девушек до могилы и это сходит ему с рук, – сухо

выдавил сквозь зубы Доминик, а потом добавил. – Я не хочу, чтобы ты больше давала моей

матери свои чаи или волшебные снадобья.

Господи, ну вот, они вернулись к тому, с чего начали!

– Слишком поздно! – в бешенстве выкрикнула Брук. – Она уже выпила целый чайник,

заваренного мной чая и съела чашку приготовленного мной бульона. Но не волнуйся, ее

горничная уже оскорбила меня, желая, чтобы я попробовала это всѐ первой!

– Это не плохая идея. Ладно, ты можешь дать свои рецепты мистеру Хиббиту,

который, несомненно, сначала будет пробовать, прежде чем подать их наверх. Я думаю, что

будет лучше, если ты вообще станешь держаться подальше от моей матери.

Она прошла мимо него, бросив через плечо:

– Я думаю, что будет лучше, если я просто буду держаться подальше от тебя!

ГЛАВА 42

НА ПУТИ из сада в свою комнату, Брук заглянула в библиотеку, чтобы взять какую-

нибудь книгу, способную занять еѐ до вечера. Она была слишком расстроена, чтобы сначала

посмотреть на название. «История Лондона». Ну что же, неплохо для слепого выбора,

мелькнуло у неѐ в мыслях, когда она удобнее устроилась в кресле для чтения. Но она никак

не могла сосредоточиться на чтении. Еѐ мучило то, что их отношения с Домиником

ухудшились из-за антипатии его матери и неуместного вмешательства в их отношения еѐ

брата.

По прошествии нескольких часов она окончательно пала духом, так как поняла, что

весь прогресс в их отношениях, которого она смогла добиться в Ротдейле, был сведѐн на нет.

А ведь она была почти уверена, что во время поездки в Лондон сможет приоткрыть дверцу,

ведущую к его сердцу. Ведь он подарил ей самую прекрасную ночь в еѐ жизни, познакомил с

наиболее чувственными удовольствиями, которые только могли быть на этом свете, и он так

оберегал, так заботился о ней. Но теперь всѐ пропало. Сейчас она опасалась, что Доминик

снова возненавидит еѐ, как он ненавидел еѐ брата Роберта.

Тем не менее, она не собиралась сдаваться. Они должны пожениться. Пусть даже еѐ

отношения с Вульфами и их слугами не были идеальными, она всѐ ещѐ предпочитала стать

женой Доминика, нежели вернуться к своей семье.

Может быть, пришло время заключить с ним брачный договор, о котором

рассказывала ей Альфреда? Или может быть настоящую сделку, по которой она предоставит

ему то, что он жаждет больше всего, вот только что это? Она долго об этом думала, но

смогла придумать только одно, что было бы приемлемым для него и не стоило бы больших

затрат. По крайней мере, он поверит, что она говорит серьѐзно, когда услышит, что она

потребует взамен. Теперь она была вполне готова присоединиться к нему за ужином, когда

горничная сказала, что ужин готов.

Она всѐ ещѐ испытывала душевную боль из-за того, что он сказал ей сегодня.

Особенно еѐ ранило то, что он обвинил еѐ в попытке отравить его мать! Несмотря на это, она

натянуто улыбнулась, когда спросила:

– Твой повар ещѐ не умер?

Он засмеялся.

– Нет, но моя мать дышит легче.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Рада слышать это. Ты можешь отблагодарить меня тем, что больше не станешь на

меня кричать.

– Я не кричал.

– Нет, ты кричал.

– Вот это называют криком!! – закричал он, чтобы показать наглядно.

Для неѐ это прозвучало точно так же, как и в прошлый раз. Он встал из-за стола и

выдвинул стул, который стоял рядом. Но она села на стул, который располагался на другом

конце длинного стола. Казалось, Доминик собирается настоять на том, чтобы она села на

выбранное им место, так как он какое-то время пристально смотрел на неѐ, не произнося ни

слова. Она вздохнула с облегчением, когда Доминик начал снова садиться на свой стул, но,

видимо, он передумал, потому что в следующую секунду подошѐл к ней и уселся на стул,

располагавшийся справа от неѐ.

Если бы он до сих пор не раздражал еѐ, она могла бы рассмеяться из-за его поведения.

Идѐт на уступки, когда он был так холоден с ней и так подозрителен ещѐ совсем недавно? Но

в основном она злилась на своего брата за то, что свѐл на нет все еѐ старания относительно

их с Домиником отношений.

На нѐм была свежая рубашка, но не было пиджака. Ранее в этот день он был также

одет элегантно, поэтому, Брук решила, что у него в этом доме был отдельный гардероб с

одеждой. Еѐ платье было тоже чистым, но немного помятым. Она могла бы попросить одну

из служанок отпарить его, но еѐ просьбу, судя по всему, просто проигнорировали бы.

– Если ты собираешься продолжить предложенную мной схему лечения для твоей

матери, то ты должен убедиться, что она пьет, по крайней мере, по четыре чашки каждой из

двух настоек.

– Ты можешь сделать это сама. Она больше не станет перечить тебе.

– Ты сделаешь это. Что бы ты ни сказал ей, дабы она изменила своѐ отношение ко мне,

она не изменит свою точку зрения, как, впрочем, и ты.

– Дело не в тебе. Дело в отсутствии выбора и в том, что мы можем потерять.

Она фыркнула ему в ответ:

– А что заставляет тебя думать, что моя семья восприняла это по-другому? Меня

обещали запрятать в доме для умалишѐнных, если я откажусь от этого брака. Мы могли бы

посмотреть на это по-другому, ты и я. Но ты решил, что мне нельзя доверять. Пусть будет

так. Почему бы нам не обсудить это и не прийти к соглашению, что мы никогда не сможем

доверять друг другу?

– У тебя не было причины не доверять мне, в то время как у меня…

– Ха! Это после того, как ты наслушался лживых бредней моего братца обо мне?

– Я признаюсь, что слушал, когда он сказал, что ты оказалась более красивой и умной,

чем он ожидал от тебя.

Она недоверчиво посмотрела на него. Он сказал это так спокойно, будто бы

поддразнивая еѐ. Но он не стал бы так шутить, только не насчѐт этого. Она поджала губы. В

этот момент принесли ужин. Она не заметила этого, как и он. Казалось, он ждѐт еѐ

возражения. Неужели он жаждет словесной баталии? Она решила не доставлять ему такого

удовольствия.