На берегах любви

На этот раз Мари была искренне тронута его словами.

– Вы мне льстите, милорд.

– К сожалению, на большее я теперь не способен. – На мгновение он, казалось, забыл о ней, погруженный в свои мысли, но тут же снова вскинул глаза. – Ничего не могу для тебя сделать, красавица.

– А я ни о чем и не прошу, милорд.

Тяжело опираясь на палку, лорд Роджер Пенскотт, четвертый граф Брентлинн, встал, поклонился, поцеловал руку Мари и, прихрамывая, вышел из комнаты. Часовые беспрекословно пропустили его в ярко освещенный холл. Слава Богу, наконец-то света достаточно, неизвестно почему подумал он.

Большую часть пути от Лондона лодке удалось пройти незамеченной, благополучно проскользнув мимо больших судов, но теперь, с началом грозы, они неизбежно привлекут к себе внимание, так как в такую погоду ни одна обычная рыбацкая лодка в плавание не выйдет.

Ветер усилился, небо еще больше потемнело. Если начнется настоящий шторм, им придется несладко – недолго и перевернуться. Поучер, знавший эту часть побережья лучше, чем Джейсон, предложил высадиться между двумя большими лесистыми холмами, и сидевший на руле Рамад уверенной рукой повел лодку к цели. Первым спрыгнул в воду Том Ганн, за ним Шелби, Форликар и Джейсон. Четверо держали лодку, пока Поучер и Рамад спускали парус. Лишь после того как все выгрузились, Хоуп с трудом поднялась на ноги. Ей, привыкшей к большим кораблям, это путешествие в ненадежной, качавшейся на волнах посудине далось очень нелегко.

Джейсон сунул пистолет за пояс и знаком подозвал к себе остальных. Сгрудившись вокруг него, его спутники пытались в полутьме разглядеть карту, которую он чертил на мокром песке.

– Вот место, где мы сейчас находимся. За деревьями дорога к реке, а здесь таверна. В конюшне, я думаю, найдется достаточно лошадей для всех нас.

Пройдя примерно сотню ярдов через лес, они вышли к пустынной дороге. Джейсон ускорил шаг, обогнав остальных. Его терзал страх. Что, если Мари уже нет в живых? Он оглянулся на друзей: их лица были напряженны, и лишь лицо Рамада хранило свое обычное непроницаемое выражение.

В таверне кипела бурная деятельность – там готовились к приближающейся грозе. Во дворе женщина снимала с веревки белье. Мастер в кожаном фартуке спешно прилаживал колесо к экипажу; какой-то знатный господин, по-видимому, владелец экипажа, нетерпеливо поторапливал его.

– Сдается мне, что этот путешественник здесь долго задерживаться не собирается, – пробормотал Форликар.

Несмотря на то что была еще только середина дня, тьма продолжала сгущаться. Колесный мастер воткнул в землю палку и подвесил на нее фонарь. Знатный господин, отдав последнее отрывистое распоряжение, направился к дверям гостиницы, и на один короткий момент его изуродованное шрамом лицо попало в полосу света. Джеймс Грегори! Джейсон непроизвольно сжал кулаки. Из таверны вышли два солдата, отдали честь и остановились, ожидая приказаний. Через несколько секунд один из них направился к экипажу, другой – к конюшням.

– Готов биться об заклад, внутри полно людей Грегори, – произнес Поучер.

– И все направляются в Пенскотт-Холл, – угрюмо проворчал Джейсон.

– По крайней мере теперь у нас есть лошади, – неожиданно вставил Том Ганн.

– Ну да! А ты видел, сколько там этих чертовых солдат? – Форликар покачал головой.

– Если не хочешь, можешь не ехать, – подал голос Шелби.

– Просто я хочу знать, будут меня считать героем после этого или нет?

Джейсон, не выдержав, хмыкнул. Хорошие ребята. И храбрые как черти.

– Есть только один способ прояснить вопрос. Все за мной!

Банна, солдата четвертого королевского кавалерийского полка, погода беспокоила меньше всего. Пусть себе дождь хлещет как из ведра – у него есть над головой надежная крыша. Жаль только, что нет поблизости кружки с элем и грудастой Кэти, дочки трактирщика. Теперь, наверное, этот подонок Грэмби один с ней развлекается.

Дальше Банн подумать не успел – чья-то рука протянулась к его горлу, блеснула полоска стали, потом брызнула кровь. Хрипя и задыхаясь, несчастный попытался добраться до двери, позвать на помощь, но та же рука, подобравшись сзади, схватила его за подбородок, рванула назад. Острое лезвие вонзилось под ребра, в самое сердце; мушкет со стуком упал на землю. Больше Банн ничего не видел и не слышал.

– Да уж, такого, как наш новый командир, я еще не видел, – сочувственно протянул солдат в ответ на жалобы колесного мастера. Как бы в подтверждение, зарокотал гром, деревья согнулись под напором ветра. Оба как по команде подняли глаза к небу, и солдат непроизвольно вздрогнул. – Не поймешь, то ли уже вечер наступил, то ли это тучи.

– Какая разница – все равно вы здесь останетесь до утра, а может, и дольше. Видишь эту дорогу? После хорошего дождя по ней только на лодке плавать.

В этот момент небо прорезала вспышка молнии, и солдат, обойдя коляску, направился к дверям таверны, как вдруг словно материализовавшаяся из темноты незнакомая женщина преградила ему дорогу.

– А это еще кто такая? – Он окинул одобрительным взглядом ее обширную грудь. – Да ты просто красотка.

– Господи Боже мой, солдат короля! – В голосе Хоуп зазвучал откровенный восторг. – Как раз такой, о котором я мечтала. – Она распустила шаль на груди. – В такую жуткую ночь нет ничего лучше сильного, крепкого солдатика в твоей постели.

– Ха! – оскалился колесный мастер. – Сегодня тебе это не светит. Держу пари, их всех отсюда как ветром сдует, едва только я скажу капитану, что экипаж готов.

– Ну, несколько минут дела не меняют. – Солдат отвел Хоуп в сторону. – Вот только сперва ответь мне, красотка, откуда ты взялась?

– Как это? Оттуда, с дороги.

Солдат с сожалением покачал головой:

– Извини, крошка, но мне придется доставить тебя к капитану. Приказ, ничего не поделаешь.

– Пожалуйста, не надо. Я прошу…

Часовой погладил подбородок, изображая глубокое раздумье.

– Конечно, я мог бы и передумать…

– Мы… – подхватил мастер. – Мы могли бы передумать.

Хоуп переводила глаза с одного на другого, стараясь выиграть время.

– Понимаю. Что ж… Я могу предложить вам кое-что взамен.

Мастер уже переминался с ноги на ногу от нетерпения. Такого он не ожидал. К тому же старая хрычовка, называющая себя его женой, ничего не узнает.

Оглядевшись, Хоуп с многообещающей улыбкой указала на амбар.

– Наверняка там найдется хорошее мягкое сено.

– Угадала, – отозвался солдат. – И кроме сена, еще кое-кто. Он тоже захочет свою долю за молчание.

– Я всегда говорю – где два, там и три. – Рассмеявшись, Хоуп направилась к амбару.

Тревожно оглянувшись на гостиницу, мужчины последовали за ней. Хоуп вошла в амбар первой, за ней – солдат. Колесный мастер замыкал шествие.

– Банн, черт тебя побери! Проснись и посвети нам. Смотри, кого я привел. – Солдат сделал осторожный шаг, споткнулся о чьи-то ноги, упал и тут же громко выругался.

– Ты, сукин сын…

Руки его нащупали зияющую рану на горле у Банна.

– Господи! – Он вскочил на ноги, но тут же огромный тяжелый кулак, появившийся откуда-то из темноты, опустился на него сверху. Солдат упал. Его спутник уже бился в железных руках Форликара.

В темноте вспыхнул огонь свечи; Джейсон и его люди придвинулись ближе.

– Не надо. Пожалуйста… Я не…

Пленник не договорил. Форликар рванул его к себе и, развернув, ударил по голове.

– Быстро седлать лошадей! – скомандовал Джейсон.

Хоуп испуганно вскинула глаза:

– Но я не умею ездить верхом.

Неожиданно в дверном проеме появился красный мундир и мгновенно исчез. Раскат грома заглушил тревожный крик солдата.

– Шевелитесь, живей! Я его остановлю, пока он не поднял всех на ноги.

Джейсон распахнул дверь: солдат бежал что было сил ко входу в таверну. Попробовать нагнать его? Слишком поздно. Стрелять тоже нельзя – выстрел мгновенно поднимет всех на ноги. Придется вспомнить, чему учил его Рамад. Сейчас или никогда…