Фантом для Фрэн (СИ)

- Никто больше ничего расследовать не будет, - сказал Алджернон, хотя оба это и так знали.

Фрэн кивнула.

- Само собой.

У экипажа и так дел по горло – а тут еще и такая темная история. Добро бы пропали бриллианты, а то какая-то египетская древность, неинтересная никому, кроме ученых! И подозреваемого на борту нет. Взятки гладки. Не беспокоить же из-за этого уважаемых пассажиров.

Алджернон подсел к девушке, обнял ее за плечи. Фрэн с облегчением уткнулась лбом ему в грудь.

- Только не говори, что я ребенок, - вдруг произнесла она. Алджернон вздрогнул.

- Что?..

Ему бы и в голову такое не пришло.

- Дональд, - пояснила Фрэн. – Он вечно называл меня капризным ребенком.

- Фрэн, - сказал археолог и остановился. Она была кто угодно, только не ребенок – уже до встречи с ним, задолго до встречи с ним.

- Ты взрослая и очень непростая женщина, - сказал Алджернон. – Ты…

“Я часто не понимаю тебя, как будто ты из другого мира”, - чуть не сказал он.

- Я тебя люблю, - сказал Алджернон.

Фрэн улыбнулась. Это была правда.

- Спасибо.

Он стал поглаживать ее пальцы, но это была просто ласка. Фрэн сама не поняла, когда перестала бояться его… порывов: может быть, когда поняла, что он хорошо себя контролирует?

- Ну, как будем действовать? – спросила она.

Алджернон поцеловал ее пальцы и отпустил ее руку.

- С осторожностью. Если, конечно, ты решила перестать зря рисковать собой и заставлять меня волноваться.

Фрэн фыркнула.

Чем больше мужчины волнуются за женщин, тем больше ими дорожат – а к тем, с кем во всем удобно, очень скоро привыкаешь… Собственно, то же и про женщин можно сказать.

Алджернон по-настоящему порядочный, хороший человек, но гарантии никогда не помешают.

Несколько дней они осматривались на каждом шагу и старались как можно меньше покидать каюту; хотя все вещи, которые могли бы представлять ценность для постороннего человека, у Алджернона и Фрэн были с собой. В сумках были книги по специальности, скромная одежда, оборудование, записки, переложенные фотографиями экспонатов… весь тот профессиональный багаж, при взгляде на который у непосвященных уже начинается головная боль.

Но ведь О’Нил мог этого не знать.

И они не знали о его планах – считает ли этот бандит их опасными настолько, чтобы избавиться от них? Его не было ни видно, ни слышно. Похоже, действительно доволен и решил, что ему больше ничего не грозит. Это было унизительно, но ученым не оставалось ничего другого.

Может быть, они смогут обратиться в Скотленд-Ярд* по прибытии в Лондон, но едва ли это даст результаты. У них нет ни фотографии преступника, ни имени, под которым он едет в Англию… только описание его довольно заурядной, в общем-то, внешности. Если только О’Нил уже не состоит на учете у лондонской полиции, что маловероятно. Едва ли он бывал в Англии прежде.

Когда до прибытия в порт остался всего один день, Фрэн и Алджернон всерьез занервничали. Алджернон даже предлагал не ходить на завтрак, и Фрэн чуть было ему не уступила; она боялась еще больше него, но какое-то упрямство помешало ей прислушаться к словам археолога.

- Я не хочу сходить на берег голодной, - заявила девушка.

Хотя мысль о еде вызывала тошноту – Фрэн обладала слишком развитым воображением, чтобы быть бесстрашной. Она боялась намного больше, чем думал Алджернон. Отважная. Да, это можно было сказать о ней – умеющей преодолевать свой страх.

Они отправились на завтрак. Алджернон съел все – излюбленный основательный английский завтрак, яичница с беконом и овсянка - а Фрэн едва ли осилила половину.

- Будь крайне осторожна, - прошептал археолог. – Когда будем сходить, держи ухо востро.

Она кивнула, чувствуя себя совсем больной – яичница так и рвалась наружу. В каждом из соседей ей чудился О’Нил. Алджернону пришлось подать ей руку, чтобы Фрэн смогла выбраться из-за стола.

- Идем и берем вещи, быстро, - приказал он, и они напряженно прошагали в свою каюту. Там их ждали уже собранные чемоданы. Они ненадолго присели на койки, замерли, глядя друг на друга.

- Ну, вперед, - сказал Алджернон.

Фрэн подхватила свой чемодан, он – свой: в левую руку. Правые оставались свободными и держались поближе к карманам.

Они покинули каюту и направились на палубу – пассажиры уже собирались там, но так рано, как Фрэн и Алджернон, приготовились немногие. Фрэн уже видела берег. Сейчас стоял апрель. В Лондоне будет тепло…

Конечно, там нечасто бывает по-настоящему тепло – но такое сыроватое тепло, смешанное с прохладцей, Фрэн любила больше всего. Она действительно северный человек.

- Готовимся выходить, - прошептал ей Алджернон. – Не отвлекайся!

Фрэн кивнула. Хотя знала, что на корабле О’Нил едва ли нападет.

Пароход причалил – и Фрэн была ошеломлена, увидев на берегу сияющие лица, руки, машущие пассажирам, услышав приветственные крики. Она почти забыла, что существует такая штука, как любящие родственники, которые ждут людей домой…

- Внимание! – сердито шепнул ей археолог. – Выходим! Очнись!

Она кивнула и укусила себя за губу, чтобы сосредоточиться; сердце вдруг часто застучало. Фрэн осознала, что вот они – мгновения, когда их с Алджерноном могут убить.

- Я первый, - сказал Алджернон.

Глубоко вздохнул и двинулся вниз по трапу. Фрэн несколько секунд не могла заставить себя последовать за ним; но потом сделала это. Они спокойно сошли на землю и оказались в шумной толпе встречающих. Фрэн приготовилась вздохнуть с облегчением; Алджернон оглядывался, сощурившись.

- Элджи, - сказала она.

И тут лицо его исказилось, и он крикнул:

- Ложись!

Если бы не готовность ко всему и не привычное безразличие к тому, как на нее посмотрят, Фрэн бы опоздала – и была бы убита. Она бросилась ничком на землю, закрывая руками голову; раздался выстрел. Алджернон рухнул рядом с ней, пытаясь прикрыть ее собой; кругом закричали, вокруг них на миг образовалась пустота, потом люди снова прибились к ним, пригибаясь. Фрэн вскочила раньше, чем Алджернон удержал ее от этого безумного поступка, и О’Нил выстрелил снова; левую руку обожгла боль, рукав жакета отяжелел и окрасился кровью. Фрэн с криком присела, и тут раздался третий выстрел. Алджернон сгреб ее за руку и не давал вставать, пока не услышал женский крик:

- Вот он! Убегает!

- Полиция! – закричал какой-то мужчина.

Но преступника явно опоздали задержать – нечасто в лондонском порту случались такие происшествия. Алджернон встал, огляделся, потом снова сел. Какой-то юноша с все еще бледным от страха лицом тоже присел рядом с Фрэн, спрашивая:

- С вами все в порядке, мисс?

Женщины и мужчины заахали, увидев залитый кровью рукав.

- Нужен врач! – крикнул кто-то.

- Нет, ничего не нужно!..

Фрэн знала, что ранена неглубоко. Она встала, и Алджернон обнял ее за плечи. Потом наклонился и подобрал ее чемодан.

- Господа, нам нужно вызвать такси, - сказал он. – Вы нам не поможете?

- Но юная леди ранена!..

- Кто же в вас стрелял? Вам нужно проехать в полицейский участок! – послышалось с другой стороны. А вот и полицейские. К ним подошло сразу двое людей в форме и касках. Где они были, когда в них стреляли?

- Кто на вас напал, мисс? – спросил один полисмен.

Фрэн беспомощно посмотрела на Алджернона.

- Американский бандит, - сквозь зубы сказал шотландец. – Тони О’Нил, здесь, возможно, он под другим именем. На борту корабля он украл у нас древнеегипетский папирус, который мы везли из Каира.

Фрэн заплакала – злыми, обжигающими слезами. Плечо горело огнем. Ну почему им так не везет?

- А как он выглядит? – спросил взволнованный полисмен, быстро записывающий показания в блокнот. – Как этот преступник узнал, что вы везете такую редкость?

Алджернон стиснул зубы.

- Вы не заметили, сэр, что здесь раненая женщина? Мою спутницу необходимо как можно скорее отвезти в больницу и оказать ей медицинскую помощь. Я дам вам показания позднее.