Тропиканка. Том второй

Асусена сквозь слезы посмотрела на него.

— Ты хочешь жениться… на такой, как я?

— Я мечтаю об этом, — выдохнул Франшику. — И если ты меня когда-нибудь полюбишь, я стану самым счастливым человеком на свете!

На другой день подозрение Аманды, что ее брат не совсем нормален психически, нашло подтверждение.

…Они с матерью гуляли по саду, как вдруг услышали странный шум, доносившийся из дома.

Не зная, что и думать, обе женщины вбежали в дом, а затем устремились в комнату Витора.

Их глазам предстало странное зрелище.

Витор, с перекосившимся лицом, громил комнату. Опрокидывал мебель, бил вазы. Летисия с криком бросилась к сыну и, обхватив его руками, попыталась уложить на диван. Витор кричал, вырывался, по его лицу струились слезы. Аманда бросилась за успокоительным, но на полпути передумала и позвонила Оливии. Брат явно нуждался в помощи врача.

Когда пришла Оливия, приступ миновал. Витор сидел, обхватив голову руками, и как будто даже не понимал, кто сотворил этот беспорядок. Он как будто пытался выйти из стрессового состояния. Оливия попросила, чтобы их с Витором оставили одних.

— Знаешь, чем лучше всего лечить стресс? — вдруг как ни в чем не бывало произнес Витор. — Сменой обстановки, — ответил он сам же на свой вопрос. — Путешествием с любимым человеком… Ты помнишь, я показывал тебе яхту на верфях?

Оливия кивнула.

— Она почти готова, — произнес Витор. — Как насчет круиза по Средиземному морю? Ты не должна отказывать в помощи человеку, который так сильно в ней нуждается!

— О круизе, — строго проговорила Оливия, — мы поговорим в другой раз. Потому что сейчас этот человек нуждается в помощи таблеток, которые я ему выпишу.

Витор сделал кислое выражение лица.

— Нет, это мне не поможет. Мне нужна ты. Выходи за меня замуж.

Оливия оторопела:

— Ты делаешь мне предложение?

— А ты думаешь, я с тобой просто время убивал? — вопросом на вопрос ответил Витор, и в голосе его прозвучала детская обида.

Оливия мягко улыбнулась:

— Ну конечно, я так не думаю.

— Ты считала меня когда-то беспринципным типом, — капризным голосом продолжал Витор. — Но ведь это не так. Или выходить замуж за такого сумасшедшего, как я, не входит в твои планы?

Оливия покачала головой.

— Нет, просто это как-то неожиданно…

— Или ты считаешь, что мне больше подходит смирительная рубашка, чем фрак жениха?

— Прекрати сейчас же! — слегка стукнула его кулаком в грудь Оливия. — Я вовсе не считаю, что тебе нужна смирительная рубашка.

Витор тут же сделался тих и кроток, как младенец.

— Очень рад, что ты так говоришь. Посмотри, — он подвел Оливию к зеркалу, — посмотри, какая мы чудесная пара… Разве не так? Ты такая красивая, а я такой серьезный, такой положительный. Видишь ли, я только о тебе и думаю. Мои родители жили плохо. И я поначалу был настроен против брака. Но вот появилась ты, и все изменилось. Жизнь без тебя не имеет смысла. Ты мне нужна, Оливия. Мы с тобой люди взрослые, самостоятельные, у каждого своя профессия, и это прекрасно. Мой дед и твой отец — они почти как братья. То есть наш брак обречен на успех.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — раздумчиво произнесла Оливия.

Витор закружил ее по комнате.

— Скажи «да», и мы закрываем эту тему.

— Но не все так просто, Витор, — сомневалась Оливия. — Я уже однажды была невестой и обманулась. Так что мне не хотелось бы принимать скоропалительных решений. Дай мне время.

— Конечно! — надул губы Витор. — Начинается обратный отсчет. Десять… девять… восемь…

Но Оливия оставалась серьезной.

— И все же дай мне время, — повторила она.

— Вот что мне в тебе нравится — это твое благоразумие! — восхитился Витор. — Ты очень уравновешена, благоразумна… А я импульсивен! Я живу сердцем!

Оливия приложила ухо к его груди.

— Оно у тебя есть?

— А ты разве не слышишь, как стучит: тук-тук!.. Хорошо, я даю тебе время — но с одним условием!

— С каким? — улыбнулась Оливия.

— Ответ должен быть положительным! — объявил Витор.

Гаспар Веласкес долго размышлял над тем, каким образом он может помочь дочери, не ущемляя гордости Рамиру, и, наконец, ему показалось, он нашел достойное решение.

Он поделился своей идеей с женой и, получив одобрение Эстелы, стал готовиться к тому, чтобы воплотить ее в жизнь.

Для этого он решил собрать вечеринку, на которую были приглашены все его родные, Рамиру, Соледад с обоими детьми и Франсуа. Рамиру он поручил приготовить по особому рецепту рыбу для небольшого застолья — в этом деле он был мастер.

Рыба, приготовленная на вертеле, удалась. Рамиру поздравляли так, словно он сделал что-то необычайное. Всем, кто был хоть немного к нему расположен, хотелось сделать рыбаку приятное.

Летисии казалось, вечеринка получилась на славу: Витор был настроен на редкость благодушно после своего приступа, Аманда — весела, Гаспар и Эстела много шутили и смеялись, а Франшику развлекал всех своими байками.

Наконец Гаспар потребовал минуту внимания.

— Друзья мои! Я приготовил небольшой сюрприз. Но чудесная рыба, приготовленная Рамиру, вино, удовольствие, которое я получил от вашей компании, чуть не заставили меня забыть о нем… Итак, я хочу преподнести Летисии и Рамиру подарок. Это участок земли, где вы построите себе такой дом, какой пожелаете…

Летисия захлопала в ладоши.

— Папа, у нас нет слов, чтобы выразить тебе нашу благодарность, правда, Рамиру?

Рамиру пробурчал что-то нечленораздельное.

— Спасибо, папа, — словно не заметив его смущения и растерянности, продолжала Летисия, — мы построим себе прекрасное жилище.

Все было бы хорошо, если бы не вмешался Франшику.

— Кстати, — сказал он, — у вас уже есть архитектор. Это он, — с этими словами Франшику указал на Франсуа. — Это мой никудышный товарищ. Он вам поможет. Дом, который для вас придумает Франсуа, прекрасно впишется в окружающую среду. Так ведь?

— Конечно, — промямлил Франсуа.

Сам он в это время незаметно ущипнул Франшику так, что тот подпрыгнул, и прошептал ему на ухо:

— Ты соображаешь, что говоришь? Рамиру никогда не согласится жить в доме, который спроектирую я.

— А зачем тебе его согласие? — зашипел в ответ Франшику. — Ты себе проектируй… Я уверен, что, когда дом построят, в нем будешь жить ты вместе с Летисией!

Рамиру часом позже выговаривал Летисии:

— Я понимаю, что твой отец сделал это из лучших побуждений. Но нельзя же так! Взял и вытащил купчую на участок при всех. Даже не поговорил прежде с нами!

Летисия принялась его успокаивать. Отец ничего плохого не имел в виду. Он сделал ей подарок, и она может его принять. Рамиру возразил, что она — да, но не он. Он не привык получать что-то просто так.

— А мне кажется, тебе не понравилась идея насчет того, чтобы проект дома делал Франсуа, — не утерпела Летисия.

— Да, мне не нравится, что он вмешивается в нашу жизнь.

— Он может предложить хороший и дешевый проект, — стояла на своем Летисия. — Франсуа — профессионал.

— А мне на это наплевать, — отрезал Рамиру. — И я скажу ему это в лицо.

Летисия со злостью посмотрела на него.

— Можешь не говорить. Он и сам не примет нашего предложения. Он все понимает.

— Ну кому это знать, как не тебе, — язвительно бросил Рамиру. — Вы с ним постоянно шепчетесь, обсуждаете меня за моей спиной… Да, вы очень дружны, Летисия. Больше, чем мы с тобой. Вы отлично понимаете друг друга.

Летисия поняла, что дальнейшее продолжение этого разговора сулит им ссору.

— Хорошо. Ты сейчас не способен меня выслушать. Но в одном ты можешь быть уверен, Рамиру, — какое бы решение ты не принял, я тебя поддержу. Но подумай сначала: хочешь ты жить со мной или нет. Ты не умеешь врать другим. Попробуй не врать самому себе.

…На другое утро Рамиру ушел в море, даже не попрощавшись с Летисией.