Игра с огнем

Могла ли она представить, как целуется Иденхем? Если рассуждать логично, то, сменив трех жен, он, должно быть, обрел в этом искусстве прекрасные навыки. Жаль, она не может расспросить его жен, каков он… в постели. Пенелопа предпочитала иметь в своем распоряжении как можно больше фактов, прежде чем принять окончательное решение. Она могла бы поступить гораздо проще и поцеловать его сама. Для нее не имело значения общепринятое мнение, мол, мужчина должен сделать первый шаг. Она считала, что лучше все проверить на практике, чем доверять слухам.

— Надеюсь, Иденхему тоже понравится цвет моих губ, — сказала она. — Как вы думаете?

Ее слова достигли цели. Айвстон отстранился от нее и насупился, сдвинув золотистые брови.

— Может быть, спросим его? — сказал Айвстон. И, не медля ни секунды, повел ее через зал туда, где стояли Иденхем, София и леди Ричард.

Пенелопа собрала все свои силы. Она нутром чувствовала, что ничего хорошего из этого не выйдет. И если бы все в этом зале не помешались на пари, она бы заключила еще одно — на то, что ее ждет провал.

— Из-за всех этих пари, связанных с брачными перспективами мисс Прествик, я целый вечер страдаю без мужского внимания, — сказала Бернадетта, леди Пейнтон. — Даже индеец куда-то запропастился, а я так надеялась на интересное приключение.

— Этих интересных приключений у тебя больше, чем достаточно, — сказала Антуанетта, леди Ланрит. — Неужели ты не видишь, что это грозит превратиться в навязчивую идею?

— Нет, не думаю, — сказала Бернадетта.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты изменила свое поведение, — мягко сказала Антуанетта, оглядывая зал, полный гостей. Внешне все выглядело идеально, но ей от этого было мало пользы. Даже дом больше не принадлежал ей, ибо по наследству перешел к сыну мужа от первого брака. И как только он женится, она окажется на улице. — Вдруг я снова захочу выйти замуж, но это вряд ли получится, если ты не изменишься.

Потрясенная услышанным, Бернадетта уставилась на сестру, распахнув изумрудные глаза.

— Мне это не приходило в голову. Почему ты раньше не сказала?

— Мне и самой это только что пришло в голову, — ответила Антуанетта. — Думаю, меня вдохновила мисс Прествик. Разве может что-нибудь остановить эту девушку? Она сама устраивает свою судьбу, ищет подходящую партию и всех заставила играть по своим правилам. А что мы с тобой сделали для себя? Ничего. Нас выдали замуж без нашего согласия. Она чуть младше нас, но гораздо сильнее и решительнее, чем мы, — сказала Антуанетта и гордо вздернула подбородок. — Да, она подала мне отличный пример.

— Ты говоришь о браке? — скептически спросила Бернадетта.

— Да, именно. Меня не радует перспектива быть вечной любовницей, Берни. Думаю, и тебе нужно больше от жизни. Я так же хочу покоя для тебя, как и для себя.

Бернадетта улыбнулась. Это была невеселая, жесткая улыбка.

— У нас разные пути, Тони. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Я желаю тебе только счастья, почти так же сильно, как себе. — И она вновь улыбнулась, на этот раз тепло и искренне.

— Хорошо. Пока отложим этот разговор. Но не надейся, что я оставлю попытки переубедить тебя, ибо мой взгляд на брак правильный и мудрый. Вернемся к этому позже.

— Жду с нетерпением.

— Какая же ты все-таки неисправимая лгунья.

— Это так, но во всем остальном мне нет равных.

И с этими словами обе сестры рассмеялись, озадачив леди Ричард, которая, взглянув на них, сурово нахмурилась.

— Дорогая, перестань хмуриться, — сказала София. — Вдруг мисс Прествик решит, что ты не одобряешь ее?

— Так и есть, не одобряю, — сказала Кэтрин и улыбнулась. — Но поскольку есть вероятность, что она станет моей невесткой, не хотелось бы с самого начала портить отношения.

— Послушайте, прекратите это, — сказал Иденхем и недовольно нахмурился. — Вы обе прекрасно знаете, что я далек от мысли жениться на мисс Прествик.

— Ничего такого я не знаю, — сказала София. — Я заключила пари на то, что вы женитесь на ней. Не разочаровывайте меня, дорогой. А вот и лорд Айвстон, привел ягненка на съедение волкам. Как великодушно с вашей стороны.

Мисс Прествик, по вполне объективным причинам, не обратила никакого внимания на метафору, но ее мнение никого и не волновало. Решительная и смелая, она была лишь жертвенным ягненком в жестоком мире мужчин. Но когда Айвстон повернул голову, чтобы приветствовать леди Ричард, стало ясно, что у этого ягненка острые зубы. На его шее красовался след от поцелуя, и очень заметный.

Дорогая Пенелопа не переставала удивлять, с каждой минутой вызывая все больше интереса. Надо полагать, Айвстон пришел к такому же заключению. А какой вывод сделает Иденхем? Вот это загадка, и разгадка у нее будет крайне занимательной.

— Какое чудесное выступление, — продолжала София, внимательно глядя на Пенелопу и Айвстона. — Вы достигли идеальной гармонии, такое удивительное чувство ритма и тональности, не говоря о природной музыкальности обоих. Никто не может поверить, что вы не репетировали где-нибудь в уединении по меньшей мере неделю.

— Поскольку я только сейчас познакомилась с лордом Айвстоном, это не представляется возможным, — ответила Пенелопа.

— Я все время твержу об этом, дорогая, но мне никто не верит, — сказала София. — Думаю, вы, лорд Айвстон, должны во всеуслышание заявить, как это было. Вы человек надежный, не то что я, и к вам прислушаются.

— А я? — воскликнула Пенелопа, бросив на них тяжелый, как молот, взгляд. — Я ненадежный человек?

Поскольку перед ними выступала еще одна дама, которая пела, аккомпанируя себе на рояле, и постоянно срывалась на высоких нотах, было мало надежды, что все готовы так просто поверить, что идеальный дуэт Пенелопы и Айвстона состоялся по чистой случайности. Но София не собиралась кого-либо убеждать в этом. Был другой, более надежный способ.

— К примеру, у герцога возникли сомнения, — сказала София, небрежно обмахиваясь веером.

Мисс Прествик одарила Софию испепеляющим взглядом, но поскольку та не превратилась в пепел, Пенелопе пришлось обратить свой взор на Иденхема. К ее чести надо сказать, что в лицо герцогу она смотрела открыто и спокойно. К его чести будет сказано, что он был воплощением кротости и доброты.

К чести Айвстона надо сказать, что он не стал держать язык за зубами, а выступил с открытым заявлением. Во всяком случае, попытался, бедняга.

— Мы только что познакомились, — сказал Айвстон. — Точнее, на прошлой неделе. Если мне не изменяет память, вы тоже впервые встретили мисс Прествик в тот же вечер на балу в доме ее отца.

— Да, верно, — сказал Иденхем, — но, как мне кажется, за небольшой период времени между тем вечером и этим вам удалось гораздо лучше узнать эту леди, чем мне.

— Мне бы хотелось на это надеяться, — сказал Айвстон и вежливо кивнул. — Как я понимаю, Иденхем, в книге ставок клуба «Уайтс» записано пари на то, что вы женитесь на мисс Прествик, причем по количеству ставок вы являетесь победителем.

— Так мне сказали, — спокойно ответил Иденхем.

Пенелопа едва дышала от страха. Откровенность этого разговора смущала Кэтрин. София сияла от удовольствия, как будто сама придумала сценарий, впрочем, почти так и было.

— Возможно, вам неизвестно, — продолжал Айвстон, встав рядом с Иденхемом так, чтобы видеть лицо Пенелопы, — но я записал собственную ставку на то, что женюсь на мисс Прествик.

— После недельного знакомства? — спросил Иденхем.

— Именно так, — сказал, улыбаясь, Айвстон. — Полный абсурд на первый взгляд, не так ли? Но я сделал это только для того, чтобы выиграть другое пари, которое заключил с Кранли, и я его выиграл.

— Что?! — воскликнула Пенелопа. — Еще одно пари? Вы… это все было ради пари?

Айвстон метнул ярко-голубой взгляд прямо в лицо Пенелопы. Она задыхалась, судорожно хватая ртом воздух. Кэтрин пробормотала что-то нечленораздельное, пытаясь утешить ее. София, прикрывая лицо веером, улыбалась. Но Пенелопа не нуждалась в утешении, она могла за себя постоять, причем наилучшим образом.