Корабль мечты

– Кто бы говорил о грехах! – отчеканила Каролина. – Фрэнсис выяснил, что эта женщина делила с тобой каюту с первого же дня плавания – как я понимаю, задолго до того, как вы обвенчались! Кстати… Документ, подтверждающий это, теперь покоится на дне морском?

– Да, – подтвердил Кент, прищурившись. – К чему ты клонишь? Что готова закрыть глаза на мое грехопадение, раз оно не подтверждено документально? Что я еще могу получить отпущение грехов и стать твоим мужем? Я тронут!

Каролина закусила губу, поняв свою ошибку. После короткого колебания она сменила тактику.

– Я только хочу, чтобы ты был счастлив, Кентон! Мы все этого хотим, неужели это не понятно?

– Мне теперь многое понятно, Каролина. Я даже готов высказать, что обо всем этом думаю, и непременно сделаю это, если ты сейчас же не покинешь мой дом. Что касается твоего драгоценного «брата и защитника», пусть сто раз подумает, прежде чем порочить Делию, иначе я расскажу, как он на самом деле вел себя во время кораблекрушения!

Миссис Брэдфорд начала было протестовать, но Каролина жестом остановила ее и поднялась.

– Ты пожалеешь, Кентон, – произнесла она холодно. – Даю слово, что ни ты, ни твоя ирландская потаскушка не будете приняты ни в одном приличном доме здесь или в Филадельфии. Идем отсюда, мама!

Она надменно вскинула голову и пошла к двери, грациозно покачивая бедрами. Миссис Кэдбери помедлила, но все же последовала за дочерью, бросив на давнюю подругу виноватый взгляд. Как только дверь за ними закрылась, Кент не без труда поднялся.

– Пойду взгляну, отчего Делия так задерживается, – пояснил он и заковылял из гостиной.

В холле ему показалось, что на площадке лестницы кто-то стоит. Это была Делия в незнакомом ему, вылинявшем и немодном синем платье. Выражение ее лица встревожило Кента.

– Давно ты тут стоишь?

– Давно. Даже слишком. Милый, ведь это должны быть самые счастливые часы твоей жизни! Ты снова дома, в кругу семьи! А я все порчу.

– Портишь? Да ведь в тебе все мое счастье, Делия! Неужто ты до сих пор этого не поняла?

Кент стиснул зубы и начал подниматься со ступеньки на ступеньку, а когда Делия попыталась броситься на помощь, резко покачал головой. Нет уж, довольно с него роли калеки! Делия послушно остановилась, но лицо ее выражало тревогу. Когда Кент добрался до площадки, она сделала приглашающий жест в сторону диванчика под развесистым экзотическим растением:

– Давай сядем и поговорим.

– Поговорим? – спросил Кент с подозрением, хотя и рад был дать отдых ноге. – О чем это? Надеюсь, не о том, что все будет иначе, чем мы когда-то мечтали? Ничего не изменилось. Ты займешь здесь подобающее моей жене место, а если этот дом тебе не по вкусу, мы купим или построим другой.

– Ни то, ни другое, ни третье, Кент. – Тон Делии был столь же решительным, как и выражение лица. – Ты все это решил за нас обоих. А я точно знаю – мне здесь не место. Не только в вашем доме, но и вообще в вашем кругу – и я не жалею об этом. Я не хотела бы остаться с людьми, среди которых прожила последние дни.

Кент вообразил, что ей пришлось пережить, и пришел в ярость.

– Что они себе позволили? Как с тобой обращались? Ты мне только скажи!

– Дело не в этом, милый. Там, на борту «Центральной Америки», я позволила себе поверить твоим фантазиям и тому, что наша любовь преодолеет все препятствия. Мною руководил не здравый смысл, а чувства, но теперь я очнулась. При всем желании мы не сумеем изменить мир… тот мир, в котором ты живешь.

– Что ты такое говоришь? – Кент схватил ее за плечи и встряхнул. – Ты моя жена, ты дала обет делить со мной все, быть рядом, пока смерть нас не разлучит! Ты отказываешься от своих слов?

Зеленые глаза Делии наполнились слезами.

– Я бы хотела делить с тобой все, милый! Хотела бы жить той жизнью, которую ты ведешь, но это не в моих силах. Я принесу тебе лишь холодность родных и непонимание друзей. Я сломаю тебе жизнь, Кент! А я никогда себе этого не прощу.

– Мне все равно, что со мной будет!

– Но мне не все равно! Я люблю тебя. Ответь мне честно, от души, на один вопрос. Если бы ты был на моем месте, ты бы пошел на то, чтобы лишить меня всего, чем я дорожу, что принадлежит мне по праву рождения?

Кент отрицательно покачал головой. Разумеется, он никогда не сделал бы этого, никогда не сломал бы Делии жизнь.

– Вот видишь!

– Это совсем другое, – сказал он упрямо. – Я не смогу защитить тебя от косых взглядов и насмешек за спиной, а значит, это твое, а не мое будущее под угрозой! Зато ты сделаешь мою жизнь несравненно богаче, и со временем – не сразу, но постепенно – мы изменим мир. Поверь мне и улыбнись!

Делия вздохнула. Лицо ее осталось серьезным. Кент пытался найти более весомые доводы, но Джозеф объявил, что ужин подан. Взяв Делию за руку, Кент двинулся в столовую, дав себе слово на деле доказать свою правоту.

Делия должна была признать, что на сей раз ужин за этим столом не был таким испытанием, как предыдущие.

Кент, Чарльз и Джудит оживленно болтали, стараясь включать в разговор и ее. Даже миссис Брэдфорд и Барбара порой подавали реплики. Но все же Делия чувствовала себя неловко и время от времени спрашивала себя, как же она станет выносить светские приемы, если ей так трудно дается простой семейный ужин.

– Железные дороги! За ними будущее! – говорил Чарльз, жестикулируя вилкой и ножом и не обращая внимания на неодобрительную мину матери. – Лет через десять по ним будет перемещаться столько же грузов, сколько по воде, а через двадцать лет грузовые суда останутся лишь на морских линиях.

– И ты говоришь, что на Юге железнодорожные перевозки пользуются большим спросом? – уточнил Кент с живым интересом. – Хлопок и сахар, вот как? Я изучил сеть железных дорог северо-восточной части страны, особенно ветку между Сакраменто и приисками. Она процветает! Но должен признаться, я не задумывался о том, чтобы самому вложить деньги в этот вид перевозок.

Чарльз принялся излагать свои взгляды на это и углубился в описание железных дорог Англии и Шотландии, где провел около года. Кент слушал его очень внимательно.

– Я немедленно наведу нужные справки, – подытожил он. – Мама, ты что-то говорила о приеме у Барроу в следующий вторник. Превосходный шанс привлечь внимание наших вкладчиков к железным дорогам… и представить им мою жену, разумеется.

Он улыбнулся Делии, и она машинально ответила на улыбку, отметив, что вот он уже и вернулся в привычный мир. Среди людей богатых и влиятельных он на месте, и это ему привычно, необходимо, сознает он это или нет. Как она ни пыталась, но не сумела вообразить себя рядом с ним, обменивающейся любезностями с сильными мира сего. Одно дело – выдавать себя за равную на борту океанского парохода, и совсем другое – постоянно чувствовать свою инородность. Ей придется извиняться за свое происхождение каждым словом, каждым жестом – до конца жизни. Уж Каролина Кэдбери это обеспечит!

– …а завтра мы отправимся за покупками, – услышала Делия голос Джудит, которая обращалась к ней. – Твой цвет волос требует чего-то особенного… возможно, восточных тканей. Они тебе будут к лицу и привлекут все взгляды.

– Возможно, – рассеянно произнесла Делия. Джудит хотела как лучше, но она бы предпочла стать как можно незаметнее. Словно подслушав эти мысли, миссис Брэдфорд хмыкнула:

– Что за глупости ты городишь, Джудит! Делии нужно одеваться как можно консервативнее. Нельзя давать больше ни малейшего повода к сплетням, которых наверняка и так хватает.

– Плевать на сплетни! – резко возразил Кент, отвлекаясь от разговора с Чарльзом. – Джудит права, надо разодеть Делию в пух и прах, как можно более броско и к лицу, и пусть она завладеет всеобщим вниманием. Тогда все оценят ее красоту, ум и обаяние.

Еще одна улыбка была адресована Делии, и она честно попыталась на нее ответить, но мысли ее были в смятении. Выходит, ее разоденут, как куклу, и устроят ей триумфальное шествие по гостиным, чтобы светские матроны злословили у нее за спиной? Неужели Кент не понимает, как нелепо при этом будет выглядеть не только она, но и он сам? Ни за что! Делия, не прерывая беседы, начала прикидывать, что бы такое предпринять.