Скандальные намерения

Внезапно тучка убежала прочь, и при свете луны Шарлотта увидела профиль мужчины.

В ее комнате находился Джеймс Морган, герцог Жирар! И это было в середине ночи!

Он снова повернул голову, чтобы бросить на Шарлотту взгляд. Шарлотта инстинктивно снова закрыла глаза. Тишина... Когда она набралась храбрости открыть глаза, комната была пуста.

Некоторое время Шарлотта лежала, не имея сил шевельнуться. Неужели это в самом деле происходило? Насколько безопасно было двигаться сейчас? Но по мере того, как проходили минуты, любопытство одерживало верх над страхом. Она медленно поднялась с кровати, тихонько подошла к балконной двери, прижалась к стене и выглянула наружу. Она ощутила запах росы и тумана. Никого поблизости не было видно. Шарлотта быстро закрыла дверь и заперла ее, после чего в облегчении привалилась к ней спиной. Наконец заглянула за комод, слыша, как стучит кровь в ее венах.

Подойдя к комоду поближе, она сунула руку между ним и стеной и извлекла оттуда какой-то непонятный пакет. Шарлотта прикинула в руке его вес, повертела и ощупала пальцами. Он был плоский по краям и выпуклый в середине. Похоже, внутри что-то есть. Хотя это было рискованно, ей требовался свет. Уж слишком велико было ее любопытство. Шарлотта зажгла свечу. Слабенькое пламя трепетало, пока она ставила свечу на пол поближе к кровати. Она надеялась, что кровать загородит свечу, и свет от нее не будет виден через балконную дверь. Шарлотта принялась разворачивать плотный пергамент. Она затаила дыхание, когда, развернув последний слой, увидела связку ключей. Таких она не видела никогда в жизни. Они были взаимосвязаны, их нельзя было разъединить. Шарлотта положила ключи рядом на пол и стала изучать пергамент. При тусклом свете она разглядела, что это была карта с надписью: «Napoleon ER I. Depart Elba». Наполеон и Эльба? Что бы это ни значило, но это вряд ли было благом для короля и страны.

Почему Жирар прячет это в ее комнате? Шарлотте стало не по себе, когда она подумала о том, что ее могут обвинить в предательстве просто за то, что она обладает подобными вещами. Подумав о ребятах в госпитале ветеранов и о тех ужасах, с которыми они столкнулись в войну, Шарлотта почувствовала, как окрепла ее решимость. Генерал Камсби наверняка знает, что следует делать. Ей нужно лишь доставить эти вещи ему. Она закусила губу. У нее нет уважительных причин для того, чтобы уехать досрочно. Это заставит недоуменно вскинуть брови многих гостей. Более того, у нее нет собственной кареты, поскольку в Саутбридж она приехала вместе с Генриеттой. Ей остается лишь затаиться и ждать любой возможности сбежать. Может быть, мистер Сомерсби решит уехать в город пораньше.

Она предаст гласности тайную деятельность Жирара и, если понадобится, натравит на него власти. Шарлотта не позволит, чтобы его противозаконные деяния остались безнаказанными, тем более когда в ее власти что-то для этого предпринять. Она быстро снова завернула ключи в пергамент и задумалась, куда спрятать пакет. Он был, с одной стороны, ее вещественным доказательством, а с другой – может стать причиной ее краха.

Шарлотта посмотрела на шкатулку для драгоценностей. Слишком очевидно. На гардероб? Нет, горничная будет его открывать. Затем ее взор остановился на толстом томе «Артура и Джиневры», который находился на ее столике близ кровати. Эта книга была подарена ей тетей Сильвией по случаю дня рождения. Пространство между корешком, переплетом и блоком книги было весьма удобным местом, чтобы там устроить тайник. Шарлотта подошла к столу, нашла маленькие ножницы и флакон с клеем. Стоя на коленях возле кровати, она с помощью ножниц отделила переплет и, сдвинула его настолько, чтобы пакет с ключами мог войти в образовавшееся пространство. Затем аккуратно все заклеила, убрала лишний клей и села на книгу, используя вес тела как пресс. Она мысленно аплодировала себе за свою изобретательность. Затем внезапно представила, как она сейчас выглядит со стороны. Из груди вырвался нервный смешок. Ну что ж, по крайней мере весь этот раут перестанет казаться ей таким скучным.

Глава 4

Следующий день выдался настолько славным, что лорд и леди Бальстрэм сочли его вполне подходящим для того, чтобы устроить пикник. Они направили слуг, чтобы те подыскали место близ пруда, а поварам приказали приготовить роскошный стол. Братья Гарольд и Ричард Бальстрэм решили, что всевозможные игры и соревнования на открытом воздухе обострят аппетит гостей. Они организовали соревнования по стрельбе из лука и бросанию лошадиных подков, и даже состязание наездников. С утра в усадьбе царило всеобщее оживление – гости готовились принять участие в борьбе за различные призы. Братья Бальстрэм, как их любовно называли, поддерживали задор участников, отделив мужчин от дам. Пока соревновались мужчины, женщины наблюдали за ними; когда состязались дамы, зрителями становились мужчины.

Отправляясь на соревнования мужчин, Шарлотта благоразумно прихватила с собой «Артура и Джиневру». Она была одета в скромное дневное платье любимого синего цвета. Хотя декольте и не было глубоким, как того требовала мода, платье было скроено в соответствии с классическими греческими образцами и вышито на груди лилиями. Вышивка украшала также рукава и низ платья. Элегантная большая соломенная шляпа, украшенная голубым цветком, придерживалась синими ленточками, которые завязывались под подбородком. Несмотря на то что Шарлотта не выспалась, она бодрилась, когда думала о том, что разоблачит тайную деятельность Жирара и отдаст его в руки закона. При этом она испытывала трепет и страх, понимая грандиозность своей задачи.

Пока братья Бальстрэм готовили препятствия для первого соревнования наездников, Шарлотта подошла к Генриетте, которая едва не подпрыгивала от восторга. На ней были ярко-зеленые лайковые перчатки, оранжевое платье с желтыми ленточками и темно-зеленая соломенная шляпа с розовыми тесемками. Весь ансамбль ненавязчиво вызывал мысль о попугае. Шарлотте оставалось надеяться, что мистер Фрикерби любит экзотических птиц.

– Доброе утро, Генриетта!

– О, привет, Шарлотта! Ты нигде не видела мистера Фрикерби? – Она высоко подняла зонтик, пытаясь разглядеть своего любимого на ярком солнце.

Группа модно одетых мужчин в черных сапогах и костюмах для верховой езды собралась на окраине поля и с самым серьезным видом обсуждала условия и правила заезда. Чуть поодаль главный конюх собрал лошадей. Глаза Шарлотты тут же выхватили из толпы фигуру герцога Жирара. Сердце затрепетало в ее груди, словно птица в клетке, которая пытается освободиться. Она с трудом преодолела желание убежать в дом и, чтобы успокоиться, сделала глубокий вдох. Она не должна его бояться. Ведь это он был у нее под наблюдением, а не наоборот. Она заставила себя сосредоточить внимание на этом мужчине как на объекте исследования. Она узнает об этом негодяе все, что возможно узнать, и передаст эту информацию генералу Камсби и, возможно, властям. Прищурив от солнца глаза, Шарлотта стала пристально наблюдать за происходящим.

Возник вопрос о том, где разместить одно из препятствий. Почти все тут же обратились к герцогу, чтобы он разрешил спор. Интересно, подумала Шарлотта, обратились бы они к нему, если бы знали о его ночных похождениях? В этот момент Жирар поднял голову, прищурился и окинул взглядом поле. Их глаза встретились. На какое-то мгновение все остальные люди словно поблекли. Возникло ощущение, что на поле никого, кроме них, нет. Словно искра узнавания пробежала между ними. Однако он не знал, что она захватила его приз! Шарлотта в смятении отвела глаза и стала смотреть на главного конюха, на других людей, на поле – куда угодно, только не на Жирара. Когда она с опаской снова бросила взгляд на герцога, он беседовал с лордом Бальстрэмом. У Шарлотты вырвался вздох облегчения.

Соревнование по преодолению полосы препятствий началось. Пока наездник преодолевал полосу, стоящие группами дамы обменивались репликами, давали свои оценки и смеялись. Шарлотта стояла рядом с леди Саммерлин и леди Тинсдейл – двумя вдовами, весьма популярными в светском обществе. Она помнила иронические высказывания мистера Сомерсби, но не помнила в точности, которая из леди что-то делает, а которая из них, наоборот, не делает ничего. Впрочем, Шарлотту это особенно не интересовало – обе леди ей нравились, и они, похоже, с удовольствием с ней беседовали.