Колье для Изабеллы

— Как я понял из слов хозяйки, вы любезно позволили мне разделить с вами вашу гостиную, мэм, — произнес он самым звучным голосом из всех мужских голосов, какие Сара когда-либо слышала. — Мое имя — Равенхерст.

Сара застыла на деревянной скамье, словно превратилась в камень. Ее милая радушная улыбка испарилась.

Равенхерст?.. Не может быть! Неужели судьба так капризна, что свела их лицом к лицу именно в этот день?!

— Вам плохо? Вы очень бледны. Я позову хозяйку.

Сара не смогла бы выдавить и слово, даже если бы захотела, и будто в трансе следила, как он поспешно покидает комнату. Приложив дрожащие пальцы к виску, она попыталась привести в порядок отчаянно разбегающиеся мысли. Неужели это действительно тот самый мистер Равенхерст? Она не узнала его, но в этом нет ничего удивительного, так как они виделись всего один-единственный раз.

Ее прелестные брови сошлись на переносице. Даже если предположить, что по какому-то проклятому стечению обстоятельств незнакомец действительно ее опекун, что он делает в этой части страны? Хотя, напомнила она себе, кажется, у мистера Равенхерста есть родственники в Уилтшире. Бабушка, или дядя, или кто-то в этом роде. Харриет Фэйрчайлд упоминала об этом.

Значит, он навещал родню, или сюда его привел случай. Не мог же он так скоро узнать, что она покинула Бат. И даже если он узнал о ее побеге, не станет же он утруждать себя погоней за ней… Или станет?..

Нет, подумала Сара, быстро отбрасывая дурацкое предположение и пытаясь выработать новую линию поведения. Во-первых, необходимо выяснить, действительно ли незнакомец — ее опекун; затем, если подтвердится самое худшее, надо будет разузнать, что он делает в этих краях. Судя по всему, Равенхерст не узнал ее, и самое разумное в данных обстоятельствах — оставить его в блаженном неведении.

К тому времени, когда объект ее размышлений вернулся, таща за руку встревоженную хозяйку гостиницы, Сара вновь обрела контроль над собой и настроилась больше не терять его. Поспешно уверив добрую женщину, что с ней все в порядке и в «легком головокружении» виноваты лишь усталость и голод — с самого завтрака она действительно ничего не ела, — девушка вспомнила о своем «вдовьем» статусе и представилась суровому путешественнику. Когда Равенхерст уселся в кресло у камина, а хозяйка вышла из гостиной, Сара поинтересовалась:

— Вы далеко направляетесь, сэр? Он внимательно взглянул на нее.

— Я сам не знаю, мэм.

— Так вы не из этих мест? Нет!

— Несомненно, вы несколько раздражены этой задержкой, сэр. Насколько я знаю, некоторые джентльмены терпеть не могут даже малейших отклонений от своих планов и впадают в истерику при самых ничтожных препятствиях.

Саре пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не расхохотаться, поскольку Равенхерст взглянул на нее как на редчайшее чудище, представленное на сельской ярмарке.

— Но поскольку ни один из нас не в силах улучшить погоду, — продолжила она чуть дрожащим от сдерживаемого смеха голосом, — полагаю, мы должны наилучшим образом использовать наше пребывание здесь.

Равенхерст издал странный звук — нечто среднее между откашливанием джентльмена и тихим рычанием хищного зверя.

— Прошу простить, мэм, если я показался вам… э… несколько раздраженным, но у меня был неудачный день. Мне пришлось полностью изменить первоначальные планы, что было вызвано абсолютно неоправданным, легкомысленным поведением моей… — Тут он резко осекся, его губы сжались, превратившись в тонкую линию, затем он снова заговорил, уже спокойнее: — Но, как вы правильно предположили, я не из этих мест, хотя мои родственники живут неподалеку. Мой дом — в Оксфордшире.

О Боже! Нет! Сара чуть не завизжала от досады. Не осталось никаких сомнений. Этот брюзга — ее опекун!

К счастью, в комнате появились хозяйка и ее розовощекая дочь: одна стала накрывать на стол, другая обошла комнату, зажигая свечи и задергивая шторы.

Итак, теперь совершенно ясно: он ищет ее! Но как, черт возьми, он так быстро обнаружил ее исчезновение из Бата? Есть одно-единственное объяснение: сегодня утром он посетил Аппер-Камден-Плейс. Проклятый человек! Ну почему именно сегодня ему взбрело в голову заехать в Бат? Однако какое это имеет теперь значение? — сказала себе Сара, уставившись на огонь и не замечая, что Равенхерст внимательно изучает ее лицо.

Харриет Фэйрчайлд не знает, куда отправилась ее подопечная. Но мать Клариссы могла догадаться! Если миссис Стэнтон случайно оказалась в доме во время прибытия Равенхерста, что он мог вытянуть из нее? Вероятно, достаточно, если оказался здесь. И нечего сомневаться: он узнал о доме Марты Алкот в Хартфордшире. Какое жуткое невезение!

— Что-то беспокоит вас, миссис Армстронг?

— Ч-что? — Сара вздрогнула и обернулась. — Нет, ничего особенного, сэр, — выдавила она не очень убедительно, мысленно проклиная его проницательность. Да, ее опекун точно не дурак!

Следует ли сказать ему, кто она на самом деле? Сара мгновенно отказалась от этой мысли. Опекун решительно настроен водворить ее обратно в Бат. А она туда не вернется! Ни за что! Только отныне придется соблюдать крайнюю осторожность, чтобы случайно не выдать себя.

Говорила ли она хозяину или хозяйке о своем намерении добраться до Хартфордшира? Нет, точно не говорила! Следовательно, если кто-нибудь спросит ее, куда она направляется, нужно выбрать… Суррей! Да, Суррей прекрасно подойдет! И надо будет тщательно придерживаться этой версии. Если Равенхерст хоть что-то заподозрит, шансов на побег у нее будет не больше, чем у беспомощной мышки перед огромным злым котом.

— Я только что думала о брате. Мои друзья оставили меня в «Белом олене» в Калне, где я должна была дожидаться его прибытия.

— Тогда почему вы там не остались? Сара чуть было не посоветовала этому джентльмену не вмешиваться в чужие дела, но сдержалась.

— Я устала ждать. Думала встретить его экипаж по дороге, но в конце концов пришлось искать убежища здесь. Полагаю, я совершила глупость, не оставшись в Калне.

— Совершенно с вами согласен, мэм! Чрезвычайно глупый поступок, — бесцеремонно изрек Равенхерст. Ее дрожащий голосок явно не смягчил его, как прежде — хозяина гостиницы.

— Да, конечно, так же глупо, смею сказать, как ездить в открытом экипаже в такое время года! — парировала она и, вместо ожидаемой вспышки раздражения, с изумлением увидела, как одобрительная улыбка изогнула его губы, заставив забыть о резких чертах лица и превратив Равенхерста в необычайно привлекательного мужчину.

— Не в бровь, а прямо в глаз! — Он поднялся. — Полагаю, можно приступить к ужину.

За столом Равенхерст наблюдал за Сарой поверх края своего бокала: отметил золотистый отлив каштановых волос, скромно, но аккуратно уложенных, прелестные темные брови, длинные черные ресницы, обрамляющие изумительные глаза необычного сине-зеленого цвета. Ничего классического не было в ее прямом маленьком носике; утолки прелестных губ чуть приподняты, а в милом округлом подбородке он увидел намек на решительный характер. Определенно она была необычайно хорошенькая молодая женщина, очаровательная и умная.

— Должно быть, ваш муж тревожится о вас, мэм. Вас ожидали дома сегодня?

— Я вдова, сэр, — спокойно ответила Сара, и ей показалось, что она увидела сочувствие, мелькнувшее в его взгляде, остановившемся на ее простом сером платье. — А вы женаты, мистер Равенхерст?

— Нет, я не женат!

— О, я так и думала!

— Неужели? И что же привело вас к такому предположению?

— Простите меня, сэр, но не успели вы войти в комнату, как я уже была уверена, что нахожусь в компании убежденного женоненавистника.

Он громко расхохотался.

— Боже, какая прямолинейность!

Не в пример Харриет Фэйрчайлд, редко обращавшей взор на печатное слово, Сара жадно, от первой до последней страницы, просматривала ежедневные газеты и прекрасно представляла все, что происходит в мире. Поэтому сейчас она могла беседовать с мистером Равенхерстом на самые разнообразные темы — от развития военных действий во Франции до прошлогоднего введения принца Уэльского в должность регента.