Скандал и грех

– Джули! Сиденья раскладываются до размеров кровати!

– Это было бы очень удобно во время наших долгих поездок в Окленд зимой, – чопорно ответила Джульет. – Ты храпишь, когда засыпаешь сидя.

– И конечно, требовалось закрасить герб на дверцах, – быстро прибавила Абигайль. – Полагаю, мистер Колфакс был рад, что ее вообще купили.

– Я перекуплю ее, – повторил герцог. – Карета предназначалась для тебя, Джули, она и будет твоей. Я должен извиниться за недоразумение. Я передам банковский счет, Абигайль.

– Вам следует поговорить с моим отцом, ваша светлость, – с притворной застенчивостью ответила Абигайль. – Я сама не могу продать ее вам. Это подарок. Уверена, что вы понимаете меня. Кроме того, она понадобится мне вечером, если я поеду в театр. Буду рада заехать вечером за мисс Уэйборн и привезти ее в театр.

– Вы очень добры, кузина Абигайль, – с подчеркнутой медлительностью сказала Джульет. – Как любезно, что вы предлагаете меня отвезти в моей собственной карете.

– Простите, мисс Уэйборн, но карета моя. Куплена и оплачена.

– Если подумать, вы правы. Действительно, заезжайте за мной. Как хорошо иметь такую просторную карету, мы сможем отвезти с нами на бал некоторых актеров.

– Актеров? – ужаснулась Абигайль. – В моей красивой карете?

– Рурка? – взревел герцог. – В моей карете? И не думай!

– Почему бы и нет?

– Чтобы ты показала ему, как раскладываются сиденья?

– Может, и покажу! – гневно сверкнула глазами Джульет.

– Только попробуй, я разобью карету о твою голову!

– Я ненавижу тебя!

– Беркли-сквер, – сообщила Абигайль, посмотрев в окно, когда они уже подъезжали к мраморному фасаду городского дома Оклендов.

Герцог выпрыгнул из кареты.

– Увидимся вечером, Абигайль. Если у вас в Кенсингтоне найдутся сочные кухонные отбросы, прихватите их с собой.

– Парк-лейн, – сказала кучеру Абигайль. – И поскорее!

Джульет удобно откинулась на кожаном сиденье.

– Не могу понять, кто вы на самом деле. То ли бесхарактерная маленькая дура, то ли хитрая маленькая чертовка. Карету действительно купил ваш отец? А кто ваш отец, кстати? Уверена, что не сэр Уильям Смит из Бразилии. По расписке я поняла, что вас зовут мисс Ритчи. Хотя в справочнике я такого имени не встречала, но, кажется, видела его на бутылке в вашей комнате.

Голова у Абигайль болела, нервы были напряжены до предела.

– Мисс Уэйборн, вы, случайно, не заказывали у мистера Дакетта мебель? Обеденный стол и несколько стульев? Черное дерево с инкрустацией из слоновой кости и золота?

– Почему вы спрашиваете?

– Просто так, – любезно ответила Абигайль.

– Ты гнусная маленькая воровка! Что еще ты взяла у меня?

– Разве не вы посоветовали мне вернуться в Лондон и взять там все, что я смогу взять?

Неожиданно и весьма неубедительно Джульет вроде бы почувствовала дурноту от покачивания кареты. Когда они подъехали к Парк-лейн, она встала, но потом снова упала на сиденье, прижав ко рту носовой платок и дожидаясь, пока слуги откроют дверцу. Абигайль втайне подумала, что она ужасная актриса, но сочувственно произнесла:

– Вам нехорошо, мисс Уэйборн? Позвольте моим слугам позвать ваших.

Джульет открыла глаза.

– Нет, все хорошо. В этом фрегате меня слегка укачало.

– Может, вам следует остаться вечером дома и отдохнуть? – предложила Абигайль.

– Нет, я должна поехать в театр, – раздраженно ответила Джульет. – Иначе все подумают, что я струсила. Вы приедете за мной, кузина Абигайль? – Полупросьба, полукоманда. – Для меня очень важно, чтобы я приехала в соответствующей карете.

– Но она же вызывает у вас морскую болезнь…

– Как видите, я совершенно оправилась. Мы ведь заключили перемирие, не так ли? Вы не нарушите данное слово? Мой брат так уверен в вашей честности.

– Конечно, – нехотя пробормотала Абигайль. Полностью оправившись, Джульет легко спрыгнула с подножки и весело сказала:

– Я бы не позволила актерам сесть в эту карету. Она же совершенно новая!

Слуга закрыл дверцу, и Абигайль облегченно вздохнула.

– Ужасная женщина, – вслух произнесла она.

Потом открыла миниатюрный бар, который Джульет весьма предусмотрительно велела мистеру Колфаксу сделать в дверце кареты, и налила себе щедрый глоток фирменного эля Ритчи.

Абигайль чувствовала, что заслужила его.

Глава 17

Кэри так часто и с таким раздражением посматривал на свои карманные часы, что едва не пропустил мистера Уоллера, выходившего из конторы в сопровождении явно процветающего человека в простой темной одежде.

– Послушайте, Уоллер! – окликнул его Кэри, вскакивая с места в переполненной народом приемной. – Я жду вас почти два часа.

– О, мистер Уэйборн тоже здесь! – с удивлением воскликнул сыщик. – Что за удачное скопление атомов, как говорит поэт.

– Весьма удачное, – процедил Кэри. – Половина атомов Лондона опередила меня. А у вас даже нечего почитать, пока ждешь.

– Это же не библиотека с выдачей книг на дом, мистер Уэйборн. – ответил Уоллер.

– Точно. – Кэри уже пытался вернуть его в кабинет, но к нему вдруг обратился компаньон сыщика.

– Мистер Уэйборн, – сказал он уважительным и одновременно официальным тоном, – речь идет о некоем деликатном и несколько затруднительном для меня деле. Я уверен, вы понимаете.

Кэри изучающе взглянул на сыщика:

– Кто вы такой?

Незнакомец покраснел.

– Прошу меня извинить, сэр. Мы с вами до сих пор не встречались. Я мистер Лейтон. – Он казался немного озадаченным, что его имя не произвело на Кэри впечатления. – Я адвокат. Моя теща останавливалась в вашем доме, когда недавно была в Хартфордшире. Миссис Урания Спурджен.

– Да, конечно. Мистер Лейтон. Здравствуйте, сэр. Голова у меня сейчас занята совершенно другим. Я не сразу вспомнил имя. Надеюсь, миссис Спурджен здорова?

Мистер Лейтон поморщился.

– Она никогда не отличалась хорошим здоровьем. Я бы сказал, она здорова, насколько это возможно. Хотя в домашнем хозяйстве полный беспорядок.

– Понимаю, – ответил Кэри, покривив душой.

Он боялся, что мистер Лейтон окажется из тех людей, которым доставляет удовольствие выкладывать свои трудности первому встречному джентльмену.

– Если я могу что-нибудь сделать, – туманно пробормотал он.

– Сэр! Это я могу кое-что сделать для вас.

Мистер Уоллер внес некоторую ясность:

– Мистер Лейтон обнаружил вещи, украденные у вас, мистер Уэйборн, сэр. Давайте зайдем ко мне в кабинет.

Абигайль нашла отца в банкетном зале. Возможно, изысканная роскошь гарнитура из черного дерева не соответствовала неоклассическим фрескам на стенах, которые изображали розовых купидонов, играющих на различных инструментах, пока Марс и Венера занимались приятным времяпрепровождением у подножия Олимпа. Но поскольку банкетов в зале еще не бывало и, вероятно, не будет, Абигайль согласилась терпеть столкновение противоречивых вкусов отца.

Рыжий Ритчи давал указания молодому секретарю, обязанностью которого было регистрировать каждую новую вещь, появившуюся в доме. Рыжий настоятельно требовал основательной описи своего имущества.

– Эбби, дорогая! Что ты сегодня купила? Хиггинс сейчас опишет это, верно, Хиггинс?

– Только книгу, – ответила Абигайль. – Зато у меня, кажется, есть покупатель на новую карету, папа.

– Но я хотел, чтоб в этой карете ездила ты, Эбби, – огорченно сказал Рыжий. – Она предназначалась для герцогини. Ладно, Хиггинс, можешь идти. На сегодня хватит.

Дождавшись, пока молодой человек выйдет, Абигайль сообщила:

– Покупатель очень заинтересован. Он предложил мне тысячу четыреста фунтов. Это вдвое больше того, что заплатил ты, не так ли?

Выражение лица Рыжего претерпело значительное изменение.

– Недурно, Эбби!

– Я знала, ты будешь доволен. Он сказал, что придет завтра.

– Я собирался подарить тебе на день рождения что-нибудь особенное, – задумчиво произнес отец. – Может, запросить с него больше денег? Считаешь, он заплатит две тысячи?