Пленница судьбы

— Я слышал, что на остальных островах дело обстоит по-другому, — заметил граф Бьют.

— Это верно, милорд. Большинство плантаторов считают, что чернокожие хуже скота и вместо погибшего раба всегда можно купить другого. Но моя семья — благочестивые христиане, и, кроме того, Тишком много времени уходит на обучение новых рабов. Мы собираем столько же тростника, сколько на других плантациях, но он обходится нам дешевле, поскольку мы не тратим денег на приобретение новых невольников.

— Хоксуорт, да ваша жена — настоящее сокровище! — удивился король. — Такая необыкновенная практичность в столь молодом возрасте. Вы просто счастливчик!

— Вы правы, ваше величество! — широко улыбнулся Валериан. — Но, подозреваю, не я один. Ее величество — поистине сверкающий бриллиант среди остальных дам.

Он галантно поклонился королеве. Глаза Шарлотты весело заискрились. Очевидно, она осталась весьма довольна комплиментом. Граф снова выступил вперед.

— Ваши величества, позвольте напомнить, что пришло время открыть бал, — тихо вымолвил он.

Король кивнул и пригласил чету Фарминстер следовать за ним.

— Как-нибудь я выберу время поговорить с вами насчет последних веяний в сельском хозяйстве. Надеюсь, вы пробудете в столице до весны?

— Да, ваше величество, — поспешил откликнуться герцог.

Они снова вошли в бальный зал. Позади шествовали граф Бьют вместе с лордом Тратерном, пребывавшим в полном восторге, — подумать только, ему оказана такая честь. Музыканты заиграли менуэт, и король повел королеву в центр зала. Герцогская чета присоединилась к танцующим, а за ними последовали остальные гости. Второй танец король танцевал с Авророй, а Валериан — с королевой.

— Теперь успех в свете вам обеспечен, — заверил Аврору Тратерн, провожая ее к накрытым столам. — Хотите шампанского, миледи? Кстати, в провинции могут сколько угодно злословить, но здесь, в Лондоне, вас ждет триумф.

— А в чем он выражается, этот триумф? — удивилась Аврора. — Нельзя же каждый вечер ездить на балы!

— Господи, конечно, нет! — пояснил Тратерн. — Есть еще рауты, скачки, пикники, катания на лодках, карточные игры, визиты… Всего не перечислишь. Надеюсь, у вас есть свои визитные карточки, дорогая Аврора?

— Карточки? — смутилась герцогиня. — Какие карточки?

— У вас их нет?!, — ужаснулся лорд Тратерн. — О дорогая, но это просто невозможно! Завтра же я заеду к вам, и мы отправимся в мастерскую мистера Дава. Он лучший гравировальщик карточек в Лондоне… да что в Лондоне, во всей Англии! Нельзя же наносить визиты без карточек!

Аврора поднесла к губам бокал с шампанским.

— Но кого я могу навестить? — недоумевала она. — Я не знаю в столице ни одного человека. Разве прилично врываться в дом к незнакомым людям?

— Мой ангел, сегодня все будут добиваться знакомства с вами. Вы не только одна из самых красивых женщин в этом зале, но еще и со вкусом одеты, а кроме того, удостоились благосклонного приема их величеств, не говоря уж о том, что ваш муж танцевал с королевой, а вы — с королем. Для провинциальной четы из Херефордшира это невероятный успех! Следовательно, всем не терпится свести с вами дружбу, особенно учитывая вашу необычайную историю. — Тратерн залпом допил вино и пояснил:

— Как только вам нанесут визит, вы должны тотчас ответить тем же и оставить карточку, чтобы хозяева знали о вашем приезде.

Аврора взяла с подноса еще один бокал с шампанским.

— Но зачем оставлять карточки? Хозяева не пожелают меня принять, Тратерн?

— Почему же? Примут, но многие могут сами разъезжать с визитами, или вдруг день в каком-то доме окажется неприемным. Что же касается вас, ангел мой, слушайтесь меня. Я объясню вам, кого принимать немедленно, а кого нет. Вам не к лицу слишком очевидно стараться заслужить одобрение света.

— Положа руку на сердце, Тратерн, мне совершенно безразлично мнение общества, — отмахнулась Аврора. — Мы проведем в Лондоне зиму и то лишь потому, что сейчас возвращаться в Хокс-Хилл нельзя. А если уж окажемся дома, вряд ли когда-нибудь приедем в Лондон.

— Возможно, но пока вы здесь, надо знаться только с самыми респектабельными людьми. Помните, в один прекрасный день вам придется подыскивать невесту для сына.

— Нет у меня никакого сына, — рассмеялась Аврора.

— Значит, будет, — резонно заметил Тратерн.

Гораздо позже, в постели, Аврора пересказала этот разговор мужу, и тот пожал плечами:

— Тратерн — ничтожный глупец. Ты все еще желаешь водить с ним компанию? — осведомился он, целуя каштаново-рыжеватый локон.

— Не такой он дурак, каким кажется, — заверила Аврора. — И забавляет меня. А Салли им откровенно восхищалась. Но нельзя же провести зиму в одиночестве, Валериан. Тебя приняли в» Будлз «; следовательно, теперь, когда станет скучно, ты можешь всегда удрать в клуб. А что делать мне? Волей-неволей приходится рассчитывать на Чарлза Тратерна.

Валериан просунул руку в глубокий вырез ее ночной рубашки и сжал маленькую округлую грудь.

— Дорогая, неужто кто-то способен развлечь тебя лучше, чем муж? — многозначительно пробормотал он, прикусывая мочку ее уха.

— Валериан, мне не до шуток, — пожурила Аврора.

— Почему? — удивился он, накрыв губами задорно торчащий сосок и посасывая соблазнительную вершинку.

Аврора блаженно вздохнула и погладила его затылок кончиками пальцев.

— Потому что… — начала было она, но пылкие ласки мужа заставили ее забыть обо всем.

Валериан приподнял подол ее рубашки, но Аврора остановила его и, раздевшись сама, помогла ему снять одежду.

— Вот это лучше, — простонал он, обнимая ее. — Гораздо, гораздо лучше. — — Угу, — согласилась Аврора. Она обожает прикосновение его обнаженной кожи к своей! Он такой теплый и надежный. И мышцы поистине стальные! Наверное, он может унести ее на край света, если захочет!

Валериан стал целовать ее шею и плечи, возбуждая с каждой минутой все больше. Какое чудо, что она до сих пор не устала от его ласк! Ведь когда супруги каждый вечер спят вместе, между ними почти не остается, тайн! И все же, несмотря на такие рассуждения, она утопала в наслаждении! Нет! Аврора жаждала Валериана сильнее и сильнее.

Ее пальцы погладили его шею, скользнули к плечам и спине. Он так прекрасно сложен. Словно греческий бог. Протянув руку, она погладила упругую плоть его ягодиц. Валериан застонал от удовольствия, и Аврору пронизала дрожь сладостного предвкушения.

— Ведьма, — шепнул он. — Но ты не сведешь меня с ума, пока я не вознесу тебя до немыслимых высот блаженства.

Чуть подвинувшись, он уткнулся лицом в ее груди, жадно вдыхая тонкий аромат, и стал лизать ее атласную кожу, начав с упругих полушарий и спускаясь все ниже, пока не довел Аврору до исступления. Ее возбуждение было столь велико, что она, казалось, теряла рассудок. Груди словно набухли, а к соскам было невозможно притронуться. Внизу живота мучительно ныло.

— Пожалуйста! — тихо выдохнула она, прерывисто дыша, но тут же вскрикнула от восторга, стоило ему коснуться золотисто-каштанового треугольника. — Пожалуйста, — настойчиво повторила она.

Он медленно провел языком по слегка опушенной волосками расщелине и медленно-медленно раскрыл розовые лепестки, улыбнувшись при виде кремовых капелек любовной росы, выступивших на коралловой плоти. Аврора затрепетала. Крохотное средоточие наслаждения часто пульсировало под его пылающим взглядом;

Валериан развел бедра Авроры еще шире и, встав на колени, положил ее ноги себе на плечи. Его язык снова проник в нее. Аврора громко застонала, изнывая от желания. Валериан, подняв голову, тихо сказал:

— Ты совершенно бесстыдна, прелесть моя. Боюсь, что в один прекрасный день мне не удастся насытить тебя.

— Такого не будет! — вырвалось у Авроры. — Во имя неба. Валериан, не останавливайся!

Он снова опустил голову, наслаждаясь чуть пряным ароматом. Собственное вожделение пьянило его. Валериан неутомимо ласкал ее языком, пока Аврора не начала всхлипывать и биться. Ее голод был так велик, что Валериан решился на немыслимое. Перевернувшись так, что его голова по-прежнему оставалась между ее бедрами, он безмолвно дал понять Авроре, чего ждет от нее. К радости Валериана, она сразу же стала лизать его истомившуюся плоть с жадностью голодающей. Наконец Аврора взяла в рот атласный ствол, гладя губами и игриво покусывая.