Под южным солнцем

Она не хотела рисковать, потому что он мог отказаться от близости, узнав, что она беременна.

Джулиан крепко сжимал ее пальцы. Хотя во время занятий в военном училище не было возможности поехать в Лондон, курсанты посещали ближайший городок и пользовались там услугами проституток, но он не поддавался соблазну. Джулиан любил Наталью, скучал по ней и старался сохранить себя для нее в чистоте. По всему было видно, что она тоже соскучилась, и это радовало. Но почему она еще ни разу не сказала, что любит его? Это была мучительная загадка.

Свободной рукой он притянул ее лицо к себе.

— Я люблю тебя, — сказал он низким голосом.

Стоял серый холодный день, и в сумраке автомобиля глаза Натальи подозрительно блестели.

— Я знаю, — ответила она, плотно прижав ногу к его ноге. — Я очень тебя ждала.

На мгновение Джулиан поддался искушению напрямую спросить ее, любит ли она его. И только опасение, что он может не получить желаемого ответа, заставило его промолчать. Лучше не знать и жить с надеждой, чем рисковать ее лишиться. У них было целых пять драгоценных дней, и ему не хотелось их портить. Затем, вероятно, он снова увидит ее только через несколько месяцев. А если положение на фронте не изменится, то, возможно, и через несколько лет.

— Я поговорю кое с кем и, может быть, узнаю о положении на Балканах, — сказал он, зная, что это должно обрадовать Наталью.

— Спасибо. — Она еще теснее прижалась к нему. Джулиан, как всегда, сделает все наилучшим образом. Наталья постаралась не думать о будущей разлуке. Его пребывание во Фландрии будет сильно отличаться от учебы в военном училище в графстве Суррей. Что, если его ранят или.., убьют? Она отбросила эти мысли. Его не убьют. Война скоро кончится. Джулиан вернется к своей дипломатической службе и, возможно, опять добьется назначения в Белград.

Перспектива снова оказаться дома ее воодушевила. Мама наверняка устроит грандиозный бал в честь ее возвращения. Снова будут приемы в королевском дворце и дневные прогулки с Беллой и ребенком в Калемегданских садах. Малыша окрестят в соборе, где будут присутствовать крестные родители — члены королевской семьи. Крестным, конечно, будет Александр или князь Данило из Черногории. Она подумала о том, согласится ли будущая жена Александра, старшая дочь русского царя, быть крестной матерью. Тогда это значит, что царь и царица также будут присутствовать на крестинах.

При мысли о таких торжественных и пышных крестинах Наталья удовлетворенно вздохнула, начиная испытывать скорее удовольствие от перспективы заиметь ребенка, чем страх.

Неверно истолковав вздох Натальи, Джулиан поднес ее руку к своим губам и поцеловал.

— Теперь уже скоро, любовь моя. Примерно час я должен посвятить своим родителям, а потом мы снимем номер в тихой загородной гостинице.

— И мы будем там вплоть до твоего отъезда? — спросила она, широко раскрыв глаза.

Джулиан усмехнулся:

— До последней минуты.

Перспектива быть совершенно свободной от леди Филдинг необычайно обрадовала Наталью.

— О, как чудесно! — блаженно воскликнула она. — Белле очень нравится за городом. Мы сможем брать ее в длительные прогулки и…

Джулиан совсем забыл о Белле.

— Пожалуй, трудно будет найти жилье, где принимают постояльцев с собаками. — начал он с сомнением в голосе, помня, какой непослушной была Белла.

Наталья сникла.

— Но она будет ужасно тосковать, если мы ее оставим! Ей будет так одиноко без меня ночью!

Их взгляды встретились, и Джулиан спросил с подозрением:

— Что значит, ей будет одиноко ночью?

Наталья немного смутилась.

— Она спит со мной. Мне было так плохо одной, когда ты уехал… Кровать такая большая, а Белла такая маленькая…

На этот раз глубоко вздохнул Джулиан. Следовало бы помнить о собаке. Четыре месяца назад Белла была еще маленьким щеночком, но теперь она уже почти взрослая. Понимая, что следующие пять ночей им придется провести втроем с вконец испорченным спаниелем, он сказал со стоическим смирением:

— Хорошо. Белла поедет с нами, но будет спать на полу.

Понятно?

— Да, — сказала Наталья, хорошо зная, что Белла все равно поступит по-своему. — Она будет спать на полу. Я обещаю.

Как хорошо было выбраться из Лондона. Джулиан подбросил монету и направился на северо-восток. Хотя его «морган» с парусиновым верхом был не таким шикарным, как «мерседес»

Филдингов, Наталье он больше нравился. Она сидела, подложив снизу толстый мохеровый плед и укутавшись в меховую шубу, которую Джулиан купил ей к Рождеству. Белла устроилась у нее на коленях. Наталья любовалась сельскими видами.

По сравнению с Сербией здесь все было опрятным и ухоженным, поля и дома фермеров казались игрушечными. Между высокими живыми изгородями пролегали тропинки, которые тянулись до самого леса на горизонте, а лес, в свою очередь, сменялся высокими горными кряжами, за которыми снова следовали вспаханные поля или небольшие деревни среди лугов. Впереди она увидела поместье с парком, ферму, церковь с домом священника, гостиницу, ряд небольших домов, а в центре деревни стоял большой дуб или тис, который, казалось, рос здесь тысячу лет.

Гостиница, у которой остановился Джулиан, была крыта соломой, вход в нее прятался под навесом, а окна были с необыкновенными ромбовидными стеклами.

Когда они вошли внутрь, Наталье показалось, что она перенеслась в средневековье. Впервые она подумала, что вполне могла бы ежегодно проводить в Англии месяц-другой где-нибудь в сельской местности, а не в доме родителей мужа.

Джулиан тотчас сделал знак портье принести чаю. Испытывая нетерпение поскорее забраться в постель, но стараясь не выдавать своих намерений, они сказали, что выпьют его в своей комнате, и начали медленно подниматься по витой лестнице, держась за руки и мысленно умоляя, чтобы никому не нужный чай принесли как можно скорее, а затем они могли бы запереться в спальне и забыть обо всем на свете. За ними по пятам следовала Белла.

— Ребенок? — Мгновение назад Джулиан в полном изнеможении лежал обнаженный рядом с Натальей, но сейчас сел в постели так резко, что подушка упала на пол. — Ребенок? — повторил он, недоверчиво глядя на нее.