Песнь надежды

Рейф зажмурился и снова открыл глаза, но Джилли не исчезла, она была настоящей, из плоти и крови, женщина, возвратившая ему веру и доказавшая, что любовь выше сомнений и ложной гордости.

А он – последний глупец. Боялся верить своей единственной. Боялся надеяться, даже мечтать не смел о том, что девушка, которую он любил больше жизни, так же сильно любит его.

Рейф очень боялся разочарования и, будучи очень уязвимым, старался защитить себя от возможных потрясений. Но Джилли оказалась смелой и решительной, и это не могло не восхищать. Она боролась за свое счастье, несмотря ни на что, даже на него самого.

Почувствовав взгляд мужа, Джилли медленно обернулась и посмотрела в сторону двери.

На пороге, куда не доходил тусклый свет лампы, стоял Рейф с белым полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Джилли замерла на месте, страстно ожидая услышать от мужа слова, которых ждала так долго.

– Джиллиан, – произнес Рейф срывающимся от волнения голосом. – Я люблю тебя.

Джилли бросилась к мужу, в несколько стремительных шагов одолев разделявшее их расстояние, и упала в его объятия.

– Джилли! – Имя жены стоном сорвалось с губ Рейфа. Он взял ее на руки и понес к кровати. Застенчиво улыбаясь, она расстегивала перламутровые пуговицы на манжетах ночной рубашки. Рейф вытащил из прически жены шпильки, и на ее плечи упал тяжелый блестящий шелк волос. Он привлек любимую к себе, его рука мягко касалась щеки Джилли, ее губ, подбородка, пока не добралась до места на шее, где пульсировала маленькая жилка. Нежно приподняв подбородок жены, он припал к ее ждущим губам.

Поцелуй Джилли опалил его жарким огнем, но это было лишь прелюдией к предстоящему наслаждению.

– Обними меня, – попросил Рейф срывающимся шепотом.

Не выпуская друг друга из объятий, они упали на постель, и их губы слились так же крепко, как тела.

Джилли закричала громко и ликующе. С ее губ сорвалось имя Рейфа, открывшего для нее красоту и силу любви. Чувствуя, как ее с головой накрывает волна наслаждения, она страстно прильнула к телу мужа.

Потом супруги тихо лежали, нежно обнимая друг друга. Рейф доказал, что может быть ласковым и неистовым, суровым и мягким. Джилли доверилась ему и отдалась во власть всепоглощающей любви. Сейчас она чувствовала себя словно заново рожденной. Вздохнув, Джилли погладила широкую грудь Рейфа.

– А ты не передумаешь?

Он ласково посмотрел на жену.

– О чем ты? Джилли покраснела.

– Ну, ты не станешь больше утверждать, что мы не должны быть вместе, правда? – Слегка отодвинувшись от мужа, Джилли натянула на свое обнаженное тело одеяло. – Я не хочу возвращаться к той жизни, что мы вели раньше. Я не смогу жить здесь и поддерживать с тобой чисто платонические отношения, как у сестры с братом. – Джилли опустила глаза. – Не испытывай больше мое терпение. Рейф обнял жену.

– Это не повторится, любимая.

Поцеловав жену в висок, он намотал на руку прядь ее черных волос.

– Скажи, зачем ты это делал? Какую цель преследовал?

– Хотел поухаживать за тобой.

– Что? – переспросила девушка.

– Ты не ослышалась. Я считал, что должен дать тебе возможность привыкнуть к замужней жизни.

– Но ведь мы только что поженились. Рейф пожал плечами.

– Я не успел как следует за тобой поухаживать и чувствовал, что должен сделать это, Джилли.

– Но, Рейф, – возразила она, – мне это совсем не требуется.

– Это важно для меня, – сказал он, поглаживая жену по животу.

– Ведь ты, возможно, уже беременна. Джилли опустила руку на руку мужа.

– Может быть.

Глаза Рейфа радостно вспыхнули.

– Ты уверена?

– Не совсем, но хочу этого всем сердцем.

– Правда?

– Конечно, милый, – прошептала Джилли. – Ведь это будет наш малыш. Ничто не обрадует меня так, как уверенность, что я ношу ребенка от тебя.

Рейф снова прильнул к губам жены. Их поцелуй был долгим и страстным. В глазах Джилли светилась нежность. Откинув одеяло, она еще теснее прижалась к мужу.

– Хочешь узнать, как я люблю тебя? – произнесла она дразнящим шепотом. Сейчас я покажу тебе это.

И она показала. Такой страстности и огня Рейф от жены даже не ожидал.

Когда спустя несколько минут они оба лежали, не в силах пошевелиться, Джилли тихо сказала:

– Мне кажется, я буду любить тебя даже после смерти.

Все преграды были разрушены. Крепости пали. Связанные друг с другом навеки, они были одним сердцем, одной жизнью.

ЭПИЛОГ

Ангел чистоты

Техас, 4 июля, 1889 года.

Фейерверки разрывали ночь, освещая небо гроздьями разноцветных огней.

Но шум за окном не мешал сладко спать самому маленькому члену семьи, собравшейся на ранчо Фортрис.

– Какой он хорошенький, тетя Джилли, – сказал Травис, восхищенно глядя на спящего кузена. Юноша совсем недавно вернулся из Англии, где продолжал учебу.

Джилли нежно посмотрела на сына, с ангельской улыбкой спящего в деревянной колыбельке.

– Мы тоже так считаем. – Она нежно коснулась крошечной ручки малыша.

– Он, бесспорно, самый красивый мальчик во всем Техасе, – раздался голос сияющей от счастья бабушки. Джилли смущенно посмотрела на Марту Рейборн.

– Мы согласны с вами, Марта, – ответила она, – хотя Тори наверняка считает самыми красивыми детьми в Техасе своих сыновей.

– Это соответствует истине, – заметил Рис, входя в детскую. – Хотя я не спорю, что мой племянник так же красив. – Он подошел к сестре и обнял ее за плечи. – Парень вырастет настоящим красавцем и значительно посодействует пополнению нашей семьи.

Догадавшись, что Рису хочется побыть с сестрой наедине, Марта предложила Травису:

– Пойдем, полюбуемся на фейерферк, пока еще не слишком поздно?

– Конечно, – ответил Травис, подавая ей руку.

– Какой долгий путь мы проделали, правда? – спросил сестру Рис, привлекая ее к себе. – Кто бы подумал, что найдем свое счастье в Америке, и в частности, в Техасе. – Он тихо засмеялся и легонько коснулся указательным пальцем крошечного кулачка ребенка. – Такова сила любви, Джилли. Сказала бы ты это до того, как я встретил Тори, я не обратил бы внимания. Теперь же я знаю, что это действительно так. Я люблю Викторию больше жизни.

– Я испытываю те же чувства к Рейфу, – призналась Джилли, – и к этому малютке.

– Оставим маленького и присоединимся ко всем остальным?

– Я говорила тебе, что мама прислала чудесный костюмчик малышу? – спросила Джилли у брата, выходя из детской и бросив напоследок еще один взгляд на спящего ребенка. – Мы получили его только позавчера. Мама купила костюмчик специально для Дру во Франции.

– Наша мать когда-нибудь смирится с твоим замужеством, – заверил Рис сестру. – Только не торопи ее.

Джилли с улыбкой смотрела на брата.

– Надеюсь на это, потому что никогда не смогу покинуть ни мужа, ни наш дом.

– Папа, – с визгом подбежал к отцу Сэм, – скорее иди сюда.

Рису открылась живописная картина: по обе стороны от кресла с сидящей в нем Тори, расположились близнецы, позади них, держа на руках Шарлотту, стоял Травис. Малышка с сосредоточенным выражением лица пыталась затолкать в рот свою пухлую ручонку.

К Джилли подошел Рейф и обнял жену за талию. Глядя на нее, он с трудом верил, что всего месяц назад она была беременна.

– Ты счастлива?

– Очень, – ответила Джилли и, прильнув к мужу, принялась наблюдать за последними вспышками фейерверков. Она коснулась золотого перстня с гранатом у себя на пальце и вспомнила слова, сказанные братом. Джилли верила в силу любви, иначе ее заветной мечте не суждено было осуществиться. Теперь они с Рейфом стали ближе, чем когда-либо раньше; ему, наконец, удалось освободиться от воспоминаний о прошлом, заменив их теплом и доверием. Он стал куда более жизнерадостным и, не замыкаясь в своих переживаниях, все чаще советовался с женой, поверяя ей свои планы, касающиеся ранчо, делился радостями и печалями.