Ничто не разлучит нас

– Я…

– Не надо бояться. Это очень простая процедура. Все, что вам приходилось слышать об этом, – чистая правда. Под гипнозом вы не совершите ничего такого, чего не стали бы делать в обычном состоянии.

Гейли вопросительно оглянулась на друзей. Оба кивнули.

– Договорились, – сказала Марша, энергично вставая с места. – Миссис Мак-Келли, пожалуйте сюда, – пригласила она, показывая на глубокое кресло. – Так. Видите спираль на стене? Смотрите на нее. Ваши друзья будут рядом. Они могут тихо сидеть на стульях и следить за вами. Располагайтесь!

Гейли снова кивнула, уселась на кожаном сиденье кресла и нашла его очень удобным. Марша Кларк принесла ей маленькую подушечку под голову, после чего вновь указала на светлую стену, где выделялась выкрашенная черной краской небольшая спираль:

– Просто смотрите на нее. И расслабляйтесь. А главное, доверьтесь мне.

Гейли вперилась в спираль глазами и стала слушать тихий уверенный голос доктора. Марша снова приказала ей расслабиться, расслабить ступни и ладони, икры ног и локти… Гейли слышала сначала шаги доктора по комнате, а потом – звук падающей воды и шелест ветра в листве деревьев.

«Это весьма неосмотрительно с моей стороны, – решила Гейли. – Эдак я могу дорасслабляться до летального исхода. Однако я никуда не проваливаюсь, очень неплохо воспринимаю все, что происходит вокруг».

Доктор Кларк начала подробно описывать поток воды и сгустившиеся сумерки, заговорила о приятном отдыхе на берегу журчащего ручья… Гейли по-прежнему смотрела на спираль. Потом Марша сказала ей, что можно закрыть глаза.

– Я сейчас засну, – тихо проговорила Тина, обращаясь к Джеффри. Он положил ладонь на ее руку и сжал ее. – Боже, я так надеюсь, что это им поможет! – снова шепнула Тина.

Джефф чувствовал то же самое. Гейли выглядела ужасно. Она сильно устала за это время. Должно быть, бедняжка проплакала всю ночь – это было заметно по ее бледности. Джеффри подумал, что готов прибить Мак-Келли за идиотские выходки, но напомнил себе, что Брент страдал не меньше жены.

Доктор Кларк сказала Гейли, что она будет спать, пока не услышит три резких хлопка в ладоши, и осведомилась, удобно ли пациентке и слышит ли она ее голос. Гейли утвердительно ответила на оба вопроса. Тогда Марша неожиданно и резко спросила ее:

– Вы хорошо знаете мужа? До этого вы знали его?

Джефф не понял, что произошло: то ли его воображение чересчур разыгралось, то ли причудливые фантазии обрели власть над разумом… Возможно, он тоже подпал под гипнотические чары доктора Кларк. Ему показалось, что время остановилось и стояло на месте, пока наконец с кресла, на котором полулежала Гейли, не донесся твердый и неожиданно звонкий голос:

– Да.

– Расскажите об этом.

Мягкая улыбка заиграла на губах Гейли.

– О да, я знала его прежде. И очень хорошо.

– Когда были Катриной?

– Да, – ответила Гейли.

Джефф чуть не ахнул вслух, но Тина вцепилась в его руку.

– Итак, вы – Катрина. Как зовут его?

– Его имя – Перси.

Джефф тяжко сглотнул. Тина охнула. Говорила Гейли, но ее голос звучал странно. В нем слышался какой-то акцент. Кажется… британский. Но не похожий на тот британский акцент, который Джеффри знал по речи приезжих англичан и ирландцев.

– Хорошо. Вы – Катрина, он – Перси. Вы в него влюблены?

– Да. О да. – Гейли продолжала сладко улыбаться.

«Верно, – решил Джеффри. – По ее виду нетрудно понять, как она горячо любит своего Перси. Так же, как Гейли любит Брента».

Но о чем это он? Это – безумие!

– А теперь, Катрина, возьми меня с собой. Когда вы встретились с ним? Пожалуйста, расскажи о вашем знакомстве.

– Возница слишком разогнал карету. А улица в Вильямсберге была размыта. Всю весну шло много дождей…

– Катрина, пожалуйста, продолжай рассказывать о Перси.

Улыбка на лице Гейли стала явственнее.

– Карета опрокинулась. Он помог мне выбраться из экипажа. Перси вел себя развязно… Он говорил вещи, которые не украшают джентльмена, но у него это получалось мило и соблазнительно. Разумеется, я поставила его на место.

– Ты влюбилась в него с первого взгляда?

Девушка в кресле вспыхнула как маков цвет. Она сделала взволнованный жест, но быстро взяла себя в руки:

– Как вы не понимаете. Ведь это непристойно. Мой брат – лорд, друг самого губернатора. А Перси… Он деревенщина. Более того. Он дружит с Патриком Генри, он восхищается этим человеком. Он предатель, и мне не следовало знаться с ним.

– Но ты все-таки поддерживала с ним знакомство? Она поежилась.

– Зналась, не так ли? – настойчиво повторила доктор Кларк.

– Я вам этого не скажу. Не скажу.

– Следовательно, я могу думать что хочу?

– Да. Нет. Мне надо было его увидеть. Вы должны меня понять. Я пыталась встретиться с ним случайно, и мне удалось это. Я догадалась, что Перси испытывает то же чувство… то же самое, что и я. Мне хотелось, чтобы он любил меня, но я боялась. Ведь мне было всего шестнадцать, и я слышала в обществе наших дам столько ужасных рассказов о мужчинах. В особенности… о таких, как Перси. О колонистах. О янки. Дурно воспитанных и не умеющих себя вести. Я страшно растерялась и побежала домой.

– Так. Ты побежала домой…

– Но меня поймали.

– Кто поймал?

– Мой брат.

– Что же было дальше?

– Мне не хочется…

– Ты должна сказать мне.

– Я вернулась к Перси. Возвратилась и нашла его в темноте. – Девушка остановилась и замялась.

– Ты вернулась к нему и встретилась с ним в темноте.

– Я нашла его в тени вяза, и он повел меня в конюшню. Поймите, он был так красив! А еще страстен, пылок, и…

– И?

– Мне хотелось подшутить над ним. Я собиралась поболтать, узнать, правда ли, что он влюблен в меня. Мне хотелось, чтобы он бросал охапки цветов к моим ногам, чтобы смиренно восхищался мною.

– Но это не в его правилах?

– Да, – тихо шепнула она. Так тихо… и с такой глубокой нежностью, что слушать ее было почти неловко. – Да, это не в его правилах. Он поцеловал меня и сразу увлек за собой на стог сена. – Она беспокойно заерзала в кресле. – Но вы должны меня понять. Это произошло как бы само… Словно солнечный свет, который согревает нас всех, и хороших и плохих… Это как золотой поток солнечных лучей. Конечно, кто-то скажет, что я осрамилась, но это совсем другое. Вы должны понять меня…

– Я понимаю. Это было волшебно. Он обнимал и целовал, а ты не устояла, потому что тобой овладело необычайное чувство.

– Да. – Улыбка снова вернулась на ее лицо. Вместе с ней вернулась и благоговейная нежность. – Ваша правда. Это было… благословенно. Я любила его.

Я знала это, когда смотрела в его глаза, когда он целовал меня, когда касался руками, и наслаждалась его прикосновениями. Перси был прекрасен!..

Девушка продолжала повесть. Она описывала их первую близость так трепетно и бережно, что когда голос ее снижался до легкого шепота, то казалось, что воздух в кабинете замирал в полной неподвижности, внимая ей.

Пока Гейли не смолкла, Джефф сидел не шелохнувшись и не заметил, что затекли все мышцы, а на лбу выступили крупные капли пота. Он не сумел бы раскрыть рта, если бы вздумал заговорить, а когда решился посмотреть на Тину, то по выражению лица понял, что она ощущает то же самое. Рассказ неведомой Катрины тронул ее до глубины души.

Это выглядело невероятным… Разум отказывался это понимать.

Джеффри не мог поверить: ни привидений, ни сглазу… Но вдруг его осенило. Он нашел объяснение: «Реинкарнация!»

Джеффри никогда не был поклонником восточных религий. И о Гейли этого не скажешь. Что она подумает, когда очнется от гипноза?! Она не суеверна и верит в христианского Бога, Иисуса Христа. Не случайно ей выпало на долю столько тяжких испытаний. Такого не может быть. Это какой-то трюк… И все же… В чем еще искать объяснение? Он заставил Гейли прийти сюда. Он решил, что ей требуется какая-то особая помощь, совсем не та, которую мог бы оказать обыкновенный психиатр.