Наказание свадьбой - 2

За один день до торжества, поздним вечером, она решила прогуляться в саду. Она долго гуляла по аллеям, а затем, не удержавшись, направилась к фонтану. Обычно в это время здесь находился Артью. Он целыми днями до глубокой ночи просиживал возле фонтана, о чѐм‑то напряжѐнно размышляя. Ремике хотелось посмотреть на него, прежде чем она пойдѐт спать. Но когда она пришла к фонтану, его там не оказалось. Впервые за всѐ это время. Ремика по настоящему расстроилась. Даже такой малости она лишилась. Наверняка, опять придѐт поздно, когда она уже будет спать. И рано уйдѐт, чтобы не видеть еѐ. Поглощѐнная невесѐлыми мыслями, Ремика вошла в спальню и сразу…замерла не в силах отвести взгляда от кровати. Артью крепко спал. Он лежал на спине. Правая рука была подложена под голову. Одеяло прикрывало тело до живота. Ремика боялась пошевелиться. Она не хотела его будить. Он так сладко спал. И…она могла вволю насмотреться на него. Ремика могла всю ночь так стоять и любоваться им, но Артью внезапно зашевелился и она, боясь быть застигнутой врасплох, быстро переоделась и осторожно легла в постель. Едва она легла, ей в нос ударил резкий запах спиртного. «Вот почему он так рано лѐг. Он пьян. Видно трезвым меня уже и видеть не может», ‑ грустно подумала она. Она уверилась в своѐм предположении, когда Артью несколько раз во сне произнѐс имя…Антуанетта!

Ремика почувствовала укол прямо в сердце. В это мгновение она безумно завидовала неизвестной Антуаннете. Ведь еѐ имя произносил Артью. «Что он видит во сне? Наверное, эту женщину, ‑ с болью думала Ремика, ‑ возможно он даже обнимает еѐ во сне…»‑ Ремика замерла.

Артью повернулся к ней и ещѐ раз прошептав имя «Антуанетта» обнял еѐ со спины. Его рука легла на еѐ руку. Ремика почувствовала дрожь во всѐм теле. Тепло, исходившие от тела Артью, затуманивало ей разум. А его рука…она отстранилась и куда‑то ушла. Ремика почувствовала глубокое разочарование. Пусть он принимает еѐ за кого угодно, лишь бы не убирал руку. Лишь бы вот так прижимался к еѐ телу. Ведь ей нужно всего лишь немного счастья. После его отъезда, каждый такой миг она запомнит на всю жизнь. «Пожалуйста, Артью, – в душе взмолилась Ремика, ‑ пожалуйста, не оставляй меня. Возьми мою руку…»‑она едва не вскрикнула, когда снова почувствовала его руку. Рука Артью снова легла на прежнее место. Ей стало не по себе. Ремике показалось, что во сне Артью слышит еѐ мысли. А вдруг это действительно так? Ремика решила попробовать ещѐ раз. «Ну же Артью, ты лежишь сейчас с этой женщиной. Погладь еѐ руку, даже можешь сжать еѐ,…делай все, что хочешь, только не останавливайся. Ласкай еѐ, ласкай…»

Ремика была совершенно потрясена результатом этой нелепой на первой взгляд затеи. Рука Артью вначале начала гладить еѐ руку, затем неожиданно перешла на колено и начала медленно двигаться.

‑Ну же, Артью, пожалуйста, ‑ Ремика снова начала мысленно умолять его…я хочу чувствовать твою руку…

Артью словно отвечая на еѐ мысли, задрал рубашку до бедра.

‑Он меня слышит,… слышит! – возликовала она в душе. – Ну же, Артью…разве ты не видишь бедро Антуанетты? Оно такое красивое…манящее. Коснись его рукой. Ведь ей так нравиться, когда твоя рука касается еѐ тела. Артью зашевелился и отстранился от неѐ. Не успела Ремика испытать разочарование от этого движения, как почувствовала на бедре обжигающий поцелуй. Она закусила губу, чтобы не застонать от удовольствия. Но когда вслед за первыми поцелуем последовали ещѐ, она запрокинула голову и застонала. Сразу раздался хриплый шѐпот Артью: ‑Антуаннета…

‑Да, да Артью…я твоя Антуаннета…люби меня…люби…‑ простонала Ремика. После этих слов она вообще перестала понимать происходящее.

Артью мгновенно стянул с неѐ рубашку и начал покрывать сотнями обжигающих поцелуев. Его губы были везде. И там, где они касались тела Ремики, возникал огонь. У неѐ неосознанно начала метаться голова. Всѐ тело извивалось, пытаясь одновременно избежать поцелуев и почувствовать их. Артью целовал еѐ груди, живот, гладил ноги,…а потом неожиданно приподнялся и прильнул к губам Ремики. Она обхватила его шею руками и, прижимаясь всем телом, отдалась со всей страстью этому поцелую. Артью отстранился. Но Ремика не могла его отпустить. Еѐ охватило пламя. И это пламя понеслось на Артью, сжигая всѐ на своѐм пути. Она ласкала и целовала его, прижималась с такой силой, что он не мог сдержать стона. Но и этого ей было мало. Она высвободила свои ноги и начала водить ими по бѐдрам Артью, а потом изо всех сжала их. И в это мгновение всѐ тело Ремики пронзила острая боль. У неѐ вырвался слабый крик. Затем на неѐ начала накатываться одна волна наслаждения за другой. По еѐ телу разливалась огненная лава. Она почувствовала, что более не в силах вынести эти муки…и в это мгновение услышала, как закричал Артью. Этот крик вызвал в ней мощную волну, которая начала прокатываться по всему телу, заставляя его непрерывно содрогаться.

Когда Ремика пришла в себя и смогла ясно мыслить, она увидела, что Артью лежит у неѐ на плече и…храпит. Ремика осторожно перевернула его на спину и укрыла одеялом. Ремику переполняли чувства. Глядя на дорогое лицо, она не выдержала и с любовью прошептала:

‑Знаешь ли ты Артью, что я полюбила тебя, как только увидела? Моѐ сердце полетело тебе навстречу, и как я не пыталась, так и не смогла остановить его. Ты для меня в этой жизни всѐ…Артью. Клянусь тебе, я никогда не желала тебе зла. И я не хотела тебя обманывать. Я лишь хотела заслужить твою любовь. Я знала, что это неправильно, но не смогла от тебя отказаться. Когда ты уходил от меня, мне казалось, что ты забираешь с собой и мою жизнь. Артью…мой Артью…ты останешься в моих мечтах…и в моѐм сердце навсегда. Когда ты уедешь, я буду вспоминать эту ночь, которую я тоже украла,…прости меня.

Ремика повернулась и, сжавшись в комок, судорожно вздохнула. Еѐ короткое счастье закончилось. Закончилось навсегда. О завтрашнем дне Ремика больше не думала. Она не может удерживать Артью обманом. Она всѐ скажет. А потом отдаст ему письмо. Даже если ей придѐтся вырвать своѐ сердце из груди, она не изменит решения.

Глава 41

Торжество организовали со всем размахом, свойственным дому Мендоса. Десятки карет въезжали во двор роскошного особняка. Каждую карету встречали слуги, одетые в нарядные ливреи. Они услужливо открывали дверцы, поклонами встречая появление дам в роскошных нарядах. А так же знатных сеньоров, большей частью облачѐнных в строгие костюмы, с усами и бородкой, что ещѐ более подчѐркивали благородные осанки и гордые лица. Все прибывшие гости, разбившись по парам, чинно входили во дворец через парадное крыльцо и, поднявшись по мраморным ступенькам, вступали в зал, уставленный столами, на которых разнообразие блюд соперничало с разнообразием различных напитков. Столы были расставлены вдоль стен. Вдоль столов стояли слуги. Они стояли и у входа и возле музыкантов, которые расположились в отдельной нише, украшенной разноцветными фресками, изображающими полѐт орла. Центр зала оставался свободным. Видимо, для танцев, которые неизменно сопровождали любое подобное торжество. В зале стоял небольшой шум, когда появились хозяева праздника. Герцог и герцогиня Мендоса молча прошествовали к своим местам за столом. Следом за ними шла Ремика. Она была облачена в роскошное белое платье с длинным шлейфом и открытыми плечами. Длинные волосы обрамляла серебристая сетка. Волосы ниспадали на спину и слегка шевелились при движении. На груди блестело алмазное колье. Руки были опущены вниз и придерживали платье при ходьбе. Она выглядела, вне всяких сомнений, неотразимо… и еѐ можно было назвать в этот миг совершенством красоты, если б не чрезвычайная бледность, покрывавшая каждую чѐрточку еѐ лица. Гости сразу же обратили внимание на это обстоятельство. Но вскоре их внимание привлекла другая женщина в строгом чѐрном платье. Следом за хозяевами появилась графиня де Сансер. Чуть позади неѐ шѐл Лареф. И уже вслед за ними появился Артью. Около сотни гостей не сводили взгляда с красавца в серебристом костюме с двумя рядами золотых пуговиц. Из‑под костюма, возле самой шеи выступал ряд ажурных бантов. Гостями была так же замечена благородная осанка прибывшего и несомненная решительность, которая выражалась во взгляде.