Его дерзкий поцелуй

– Черта с два ты сумеешь, – рассеянно отвечал Джек.

– Вы сомневаетесь? Думаете, я не проведу корабль мимо испанских патрулей? Разве вы не помните, сколько раз на Востоке я провозил груз серебра мимо целой пиратской флотилии?

– Это другое дело.

– То же самое. Я знаю тамошние воды как свои пять пальцев. У испанских кораблей пушки крупнее… – Трайерн замолчал, ожидая, пока проходящие мимо рабочие приветствовали их поклонами, а потом продолжил, понизив голос: – Но даже они не так беспощадны, как пираты Индийского океана, охотящиеся за торговыми судами. А ведь я командовал в этих рейсах, Джек! И много раз побеждал их. Если позволите заметить, не хуже вас в моем возрасте.

– Не позволю, – проворчал Джек.

– Вам надо остаться здесь, – настаивал лейтенант. – Теперь вам есть что терять. У вас есть женщина, которая вас любит. Вы, наконец, вернулись в семью.

– Да, но я дал слово повстанцам.

– Но не обещали заниматься всеми мелочами, сэр. Вы обещали набрать рекрутов и снарядить отряд, то есть заключить контракты, оплатить расходы. А вы это сделали. Человек вашего положения не обязан лично следить за каждой мелочью. – Трайерн ухмыльнулся. – Особенно когда есть я.

Джек насмешливо приподнял бровь.

– Сэр, позвольте мне доставить людей в Южную Америку, – настойчиво продолжал лейтенант. – Я соберу всех людей и отправлю их Боливару.

– Нет.

– Джек, я отлично знаю те воды.

– Не в этом дело.

– Тогда в чем? Да я и сам знаю, – с обидой произнес молодой человек. – Вы не можете ни на йоту выпустить контроль из своих рук.

– Дело не в контроле, – возразил Джек, но голос его звучал неубедительно.

– Тогда в чем?

Джек перевел взгляд на стоящий на якоре корабль. Дело в свободе, в возможности бегства.

– Ладно, – проворчал он. – Мне надо идти, посмотреть, как там жена.

– Джек!

– Готовься к отплытию, надо закончить это дело. Говоришь, тебе надо еще сорок восемь часов? Даю тебе тридцать шесть.

– Ну, Джек, вы негодяй, да и только!

– И очень этим горжусь.

Иден не знала, куда ушел муж. Знала только, что он очень рассержен. Ее пугала эта его черта – впадать в ярость при любой их размолвке. Так еще труднее было договориться.

Она лежала в постели и не могла заснуть. Ласки Джека разбудили в ней желание, на душе было беспокойно. Она вспоминала слова мужа. Он говорил, что она изменилась, потеряла себя. Наверное, в этом была доля правды. Сбылись ее девичьи мечтания, но она чувствовала себя потерянной. Ей вспомнилось, что еще на борту «Ветра Фортуны» Джек предупреждал, что такое может случиться.

«Ну хорошо, – думала она, – может быть, я действительно немного изменилась, но я никогда не играла его чувствами».

Иден перевернулась на другой бок. Неужели Джек и правда так думает? Куда же он ушел? Она так тоскует о нем, о возлюбленном, о друге, о его любви. Без него она не чувствует себя целой, ведь на самом деле она лишь половинка. Джек прав. Их ссора слишком затянулось. Иден вспомнила загнанный, сердитый взгляд его глаз и содрогнулась. «Я не хотела причинить ему боль!»

В любом случае он ясно выразил свои намерения – он не собирается объяснять ей, почему хотел оставить ее в Ирландии. Придется смириться. А что еще можно сделать? Все это не стоит того, чтобы причинять ему боль.

Время шло, Иден вертелась и никак не могла заснуть. Беспокойной рукой она провела по своему телу. Видимо, ей придется привыкать к одиночеству. Джек скоро отправится в Южную Америку. Иден чувствовала почти детскую обиду на мужа. Джек говорит, что любовь к ней убивает его, а сам со спокойной душой бросает ее на полгода.

С глаз долой, из сердца вон.

Сейчас у нее по крайней мере есть новая семья и новые друзья. Но если рядом не будет Джека с его уверенностью и силой, эта новая жизнь может победить Иден, изменить ее до неузнаваемости. Останется ли от нее хоть что-нибудь к тому времени, когда он вернется?

В это мгновение Иден услышала знакомые шаги. Ее сердце пропустило удар. Джек вернулся.

Позвякивание ключей, звук отпирающегося замка всколыхнули в ней память о первой ночи на «Ветре Фортуны», которую она провела в каюте капитана. Тогда Иден была не в состоянии предугадать свою судьбу. В ужасе она притворилась, что спит, как будто это могло остановить человека с такой репутацией, как у Черного Джека Найта. А ведь он отнесся к ней с поразительным милосердием. Вниманием. И так было всегда. Этот человек сумел завоевать ее доверие. Наконец до Иден дошло, что она и до сих пор ему доверяет. Доверяет и жаждет его любви.

Шаги раздавались уже в гостиной, у самой двери ее спальни.

– Иден? – резким тоном позвал Джек. – С тобой все в порядке?

Иден приподняла голову от подушки.

– Конечно, в порядке. Что случилось?

Джек быстро обошел комнату, заглядывая во все темные углы. Иден видела, как он насторожен. Она села в постели.

– Что происходит?

– Подожди. – Он вышел на балкон и заглянул на крышу. Затем вернулся в комнату, закрыл французское окно и запер его.

– Никто сюда не входил? Ты не слышала никакого постороннего шума?

– Нет, все было спокойно.

– Никто не подходил к двери?

Иден покачала головой:

– Нет.

Джек остановился и упер руки в бока. От этого движения распахнулась черная кожаная куртка, открывая четкие линии стройного тела.

– Хорошо.

– Какие-то неприятности? – тихо спросила Иден, но Джек не отвечал, жадным взглядом он пожирал ее глазами. В угловатых чертах его лица ясно читалось вожделение. Наконец он ответил:

– Возможно. – И отвернулся от жены. Казалось, он вспомнил обещание больше не досаждать ей своими притязаниями. Вернее, обещание звучало иначе: он сказал, что в следующий раз она должна прийти к нему сама. – Ничего не бойся, я вернулся. Здесь точно никого не было. Спокойной ночи.

– Но, Джек… Что произошло?

– Кто-то следил за нами, пока я был в конторе. Я думал, что это мог быть Риц.

– И ты сразу вернулся, чтобы защитить меня? – прошептала она.

Джек фыркнул. Иден неуверенно улыбнулась.

– А я думала, ты на меня сердишься.

– Сержусь, – прямо ответил он, резко развернулся и вышел из спальни, чтобы проверить остальные комнаты.

Иден уныло прислушивалась, как он ходит по номеру, открывает двери кладовых, запирает окна. Жаль, что запирает. На улице так чудесно…

В спальню он не вернулся.

Иден нехотя выбралась из постели и пошла его искать.

В малой гостиной его не было, в столовой тоже. Не было Джека и в парадной гостиной. Наконец Иден заглянула в его спальню. С незажженной сигарой во рту Джек сидел на кровати, облокотившись на колени. Иден осторожно вошла. Муж окинул ее непонятным, почти дерзким взглядом. Казалось, его голодный взор способен прожечь дыру в гипюровом неглиже.

Он уже сбросил сапоги и черную кожаную куртку, которая валялась теперь в кресле.

– Здесь душно. Ты уже все проверил. Может быть, слегка приоткрыть окно?

Джек пробормотал что-то неразборчивое. Иден прошла к французскому окну и открыла створки на несколько дюймов.

– Твоя горничная не воровала, – не глядя на жену, сообщил Джек. – Она пыталась меня соблазнить.

– Что? – Иден стремительно обернулась.

– Именно так. Ты удивлена? – с насмешкой протянул он. – Видишь ли, некоторые женщины считают меня привлекательным.

Иден шагнула к мужу.

– Что произошло?

– Ты уехала к этим своим дамам из «Садового клуба», а Лизетт пожелала ублажить меня ртом, – с насмешкой в голосе сообщил он, откидываясь на кровати и словно бы проверяя ее на стойкость. Иден уже изучила этот его прием. Когда она была ему больше всего нужна, он как будто намеренно ее отталкивал. Дух противоречия, вот что это такое.

– И ты позволил? – сдавленным голосом спросила она.

– Нет, я ее уволил, – ответил Джек, а потом холодно добавил: – Ты единственная женщина, которой я мог бы это позволить.