Мадина

      После окончания смены часть рабочих осталась в цехе. Не сговариваясь, стали собираться в конторке, представлявшей собой небольшое помещение в самом углу, отгороженное стеклянной перегородкой. - Ну что, начальник, пошумел ты там, говорят? - с добродушной улыб. сказал Степаныч, ветеран завода, член завкома и вообще один из самых авторитетных людей в коллективе. Поглаживая свои пышные седые усы, он по- отечески смотрел на Иб. Иб. уважал этого старого рабочего и никогда не обижался на его несколько ироническое "начальник". Он тянулся к нему, охотно обращался за помощью и не стеснялся признаться, если в какой- либо служебной ситуации его инженерные навыки и познания, полученные в институте, оказывались бессильными. - Так уж вышло. Не сдержался я, - невесело отозвался он. - Теперь и самому противно. - Раскаиваешься? . . Да ведь мы правы были! - выпалил Аз. - Точно! Вот нам всем надо пойти прямо к директору и выложить все начистоту. Пусть объяснит, почему в стол. порядка никакого нет- готовят отвратительно, грязно всегда, и вообще! . . - Гиви энергично рубанул рукой воздух. - Да сколько уже говорили на собраниях- все без толку. - И все же я подниму этот вопрос. Вот, кстати, послезавтра собрание, там и выскажемся! - воинственно заявил Гиви. - У меня глаза болят, когда вижу этого жирного кабана. Представляете: я вот так стою, смотрю на него, а он будто меня и не видит вовсе, - все больше распалялся он, - наполняет тарелки и уносит туда, в свой "люкс"! Я спрашиваю: кому несешь? А он так нагло смотрит и говорит: "Это для начальства! ". А? . .

      - А ты как думал? Что, с начальством равняться хочешь? - усмехнулся Хамид, пожилой рабочий- чеченец. - А чем я хуже? ! Даже в стол. норовят дать почувствовать, что ты всего лишь подчиненный! - Погоди, погоди, Гиви. - Иб. встал, принялся прохаживаться взад- вперед. - И вообще, давайте- ка не будем об этом, а то получается, словно мы из- за пары котлет шум поднимаем. Оч. это несолидно. - И вовсе не в кот. дело, а в системе. . Это ведь не только сегодня, - горячился Аз. - И не сегодня началось, и не завтра кончится, - опять вступил Хамид. - Это вам, молодым, кажется, что все можно изменить, порядок навести, если пошуметь. А я уже знаю, что такие разговоры бесполезны;вы говорите- они молча свое дело делают. Хотите, чтобы повара сняли? . . И вообще, если он нам все, что положено, давать будет, что он- сами посудите! - домой понесет? Понимать ведь надо. А нового поставят- опять все по- старому будет. И шумели уже, и говорили не раз, и меры вроде принимали, и что же? . . - отмахнулся Хам, словно желая прекратить обсуждение. Однако звучавшие в его голосе равнодушие и смирение были кажущимися, и хотя он сейчас вроде успокаивал молодежь, его самого этот вопрос волновал не меньше, и, утверждая, что они все равно бессильны что- либо изменить, он в глубине души надеялся, что это не так. Степанычу не понравились его рассуждения. - Наводили и порядок. Прежний- то повар и готовил получше, и отдельного кабинета не заводил. - Вы хотите запретить ему в своем "люксе"цвет нашего завода угощать? Ничего не выйдет. Да знаете ли, что туда почти все из управления заглядывают? - съехидничал кто- то из ребят.

      Вот потому- то у нас и получается так: один- 2 смельчака выступят на собрании, начнут правду говорить, а остальные- как воды в рот набрали- молчат да смотрят, что из этого выйдет, хотя сами больше всех возмущались. - А тому смельчаку быстро рот заткнут. В лучшем случае- выслушают, чтобы тут же забыть, о чем он говорил. - Потому и молчат, что не верят в толк от таких выступлений. Да и кто захочет добровольно в немилость к начальству попадать? - Погодите, погодите, ребята, - вмешался Иб. - Нельзя же так все в одну кучу валить! Я категорически против подобных обобщений. У нас тут что, все нач- во- главтех и предзавкома? И вообще, надо всегда конкретно говорить, не то так мы далеко можем зайти. Вот насчет работы стол. я сам. . Кстати, Степаныч, вы же у нас член завкома. Там что- забыли свое главное призвание? Говорят ведь: был разговор об этом. Ст. посмотрел на Иб, как на несмышленного ребенка, помедлил: - Разговор был, и не один раз. Обсуждали. Намечали, как водится, мероприятия. Глядишь: некоторое время вроде кое- что налаживается, а потом все по старинке. . Да что с меня- то требуешь? Я рядовой член завкома. Ты бы вот сегодня у самого председателя спросил! - прибавил, лукаво усмехаясь в усы. - Ничего, я спрошу и у него, - упрямо мотнул головой Иб. - И еще спроси заодно: на какие деньги они в рестораны ходят, когда на завод приезжают проверяющие или еще кто сверху, - задиристо вставил Гиви. - В самом деле. Не на свои же заработанные- и дураку ясно. - А это в пользу завода делается: чтобы, значит, проверочки гладенько прошли- шито- крыто и никаких беспорядков! - с коротким смешком сказал кто- то из младших.

      И всегда так: если кто проверять едет или еще зачем, тут же встретят со всяческими почестями и сразу- в ресторан, а потом- за город, шашлычки жарить на свежем воздухе. Потом- еще что- нибудь заманчивое находят. В общем, желающие приятно время провести всегда найдут себе забаву. За чужой счет почему бы и не кутнуть? А твой предзавкома, как всегда, заправила- деньги- то он организовывает. - Вот и получается, что некоторые проверяющие едва заглядывают на завод- не то чтобы проверкой заниматься. Хамид, молча слушавший страстные высказывания ребят , вставил: - Поэтому- то и проходят все проверки спокойно. А вы еще недовольны. Тут все начали говорить разом. Каждый высказывался на свой лад, приводил свои примеры и доводы. Горячились, конечно же, молодые рабочие. Те, кто постарше, больше слушали, время от времени подавая веские, уместные реплики. Иб. невольно поддался общему настроению, однако его удерживало что- то, мешало высказываться с такой запальчивостью как остальные ребята. Этим тормозящим фактором было подсознательное чувство ответственности, которая лежит на нем, как на старшем по должности.

      Разговор как- то незаметно перешел на производственную тему. Сначала обсуждали причины нередких авралов в конце месяца. Заговорили и о недавнем несчастном случае. - Хорошо еще, что только руку повредило. Могло быть гораздо хуже, - сказал Аз. - А ведь механику не раз говорили, что полуавтомат барахлит. - Теперь- то починили, - вставил Гиви. - Обязательно нужно было кому- то покалечиться, чтобы его наладили, - сказал Ст. - А ведь даже акт о производственной травме не составили, не наказали кого следует. Только слегка пожурили: ай- яй- яй, мол, нехорошо. . - Зачем же обязательно акт? Это ведь нам был бы минус, потом бы этот акт везде и всюду фигурировал и портил нам всю картину, - сказал Иб. - Вот и пойми тя, начальник! - Ст. вперил в него недоуменный взгляд. - Ты же только что говорил: "Не надо обобщать", "категорически против". А сам что делаешь, а? . . В этом случае, между прочим, "мы"- ни при чем, и "нам"картину этот акт не испортил бы. Наоборот, если бы наказали кого следует- это предотвратило бы впредь такие случаи. А вы что сделали? Факт несч. случая скрыли, акт не написали. Рабочий теперь будет болеть неделями, а вы ему здесь рабочие дни ставите. Прекрасный метод нашли. Виновник в стороне, а государство страдает. . Хотя в конечном счете страдает- то бригада, кот. и за пострадавшего вынуждена работать. А ведь в этом и твоя вина есть, начальник. - Ст. умолк. Остальные тоже молчали, поглядывая на Иб, заметно упавшего духом.

      - Но ведь я хотел. . я не был против акта. Там распорядились, - кивнул он в сторону заводоуправления. - Об этом я тоже поговорю. . Вообще- то, конечно, сразу нужно было, - покаянно прибавил, чувствуя под испытующими взглядами ребят мучительную неловкость. Словно угадав его состояние, на выручку пришел Гиви: - Вай- ва- ай! Где Нева, а где- Арагва. . Мы же о стол. начали, а вон куда нас занесло. Иб. благодарно взглянул на него, со вздохом облегчения сказал: - Давайте- ка, ребята, я сам попробую. . Раз так нехорошо начал- сам и должен довести дело до конца. У меня только вот какая к вам просьба: послезавтра и на собрании говорить так же откровенно, как сейчас здесь. - Конечно. Нам бояться нечего. Мы работу свою делаем как следует. Пусть те боятся, кто мешает раб- ть и настроение портит. - Ст. поднялся со стула. - Айда- ка, хлопцы, по домам. Хватит- потешили души. А ты не шибко расстраивайся, - положил руку на плечо приунывшего Иб. - Я тебе не со зла сказал, а чтобы не приучался смолоду лукавить со своей совестью. Жизнь. . она доказывает, что самый верный и надежный путь- прямой. . Всю дорогу в ушах Иб. звучали голоса ребят, голос Ст. На душе после этого откровенного разговора остался горький осадок.