Любовь на всю жизнь

— И чем это прозвище могло повредить? — угрюмо пробормотал Годфри.

— Чем повредить? Об этом никто не знал. Так называл ее только я! — злобно ответил Брайан.

— Ну-у, прошло столько времени. Она уже наверняка забыла.

— Этого она никогда не забудет, — с мрачной уверенностью произнес Брайан. — Своим болтливым языком ты все разрушил. — Он вновь сел и уставился в пустой камин, пытаясь придумать выход. — Если мы избавимся от Кэкстона…

— Без труда, — с готовностью отозвался Годфри. — Как только я вернусь в Карисбрукский замок, Кэкстон будет арестован.

— Интересно почему? — скептически взглянул на него Брайан.

— Потому что он не тот, кем представляется. Именно он купил у меня товар. А Гренвиллу будет очень интересно узнать, что Эдвард Кэкстон разыгрывает перед ним спектакль, — отозвался Годфри. — Это тот самый человек, которого они ищут и который собирается вызволить короля. Когда я расскажу все, что знаю о нем, его швырнут в тюрьму. Они силой вырвут из него правду, а затем повесят — если останется, что вешать.

— Что ж, довольно привлекательно, — заметил Брайан. — Но не забывай, что Кэкстон знает о тебе кое-что такое, что ты предпочел бы не вытаскивать на белый свет. — Он иронически вскинул бровь.

Годфри покачал головой:

— Я сочиню байку, которая все объяснит. Мне верят, меня уважают…

— Благодаря мне, — тихим голосом вставил Брайан. Ченнинг не придал значения его словам.

— Они поверят мне, а не Кэкстону. Он может кричать «Разбойник!», пока не посинеет, но ему не поверят — уж я позабочусь!

Брайан кивнул:

— Итак, мы избавляемся от соперника, но тебе все еще нужно завоевать расположение дамы.

— А нужна ли мне эта шлюха?! — с яростью воскликнул Годфри.

— Даже если товар не первой свежести, тебе-то какая разница? Она по-прежнему богата и привлекательна. А небольшой опыт в постели можно считать и плюсом.

Годфри промолчал. Брать объедки с чужого стола он считал ниже своего достоинства, но, с другой стороны, тем сладостнее будет месть Кэкстону.

— Если Кейто каким-либо образом узнает, что его дочь не невинна и что ее соблазнил предатель, тогда он с большей готовностью согласится на безупречную партию для нее, — размышлял Брайан. — Изыщи способ рассказать ему все как есть, а затем выступи в роли спасителя репутации его дочери. Ты любишь ее, ты давно влюблен. И возьмешь ее такой, какая она есть. — Он осушил чашу. — Это может сработать. Но надо действовать осторожно. Кейто просто так не поверит сплетням о своей дочери. Может, тебе удастся заставить Кэкстона рассказать правду, чтобы маркиз услышал ее из его уст?

— Во время допроса! — Глаза Годфри зловеще блеснули. — Пусть все выяснится во время допроса. Гренвилл, естественно, будет присутствовать. Это его обязанность.

Брайан задумчиво разглядывал каминную решетку. Если Оливия заподозрила, что он жив, у него самого возникнут проблемы. После дуэли в Роттердаме Кейто не удостоверился в его смерти, и ему будет крайне интересно узнать, что Брайан Морс все еще жив.

Он с нескрываемым презрением и яростью взглянул на Годфри.

— Ты болтливый болван! Годфри вспыхнул, сжал кулаки.

— Я больше не намерен терпеть твои оскорбления! — Брайан ответил ему надтреснутым смехом:

— Ты проглотишь все, что я тебе предложу, друг мой. Не забывай, мне известно о тебе такое, что может привести тебя на виселицу.

Годфри побелел. Он бросился было на Брайана, но застыл на месте, увидев перед собой дуло пистолета.

— Берегись, — тихо произнес Морс.

Спустя мгновение Ченнинг резко повернулся и выскочил из комнаты.

Брайан положил пистолет на стол, хромая, подошел к окну и проводил Годфри взглядом. Парень был ненадежным и тупым, но другого у него не было.

Годфри прискакал в замок, все еще в ярости от оскорблений Брайана. Впрочем, этот человек нашел способ спасти его надежды. Его привлекает наследство Оливии, а Кейто будет щедро платить, чтобы скрыть позор своей дочери. Хоть она и не девственница, но наверняка способна доставить удовольствие в постели. Во имя искупления нанесенного ему оскорбления он придумает множество способов, как это сделать.

Ченнинг проехал в ворота и крикнул страже:

— Лорд Гренвилл в замке? Или лорд Ротбери?

— Да, сэр. Оба пребывают здесь целый день. Наверное, они в кабинете у полковника Хаммонда.

Годфри спешился и зашагал в замок. Часовой взглянул на вздымающиеся бока лошади, клочья пены вокруг ее рта и вспотевшую, истерзанную шпорами шкуру.

— Жестокая сволочь, — пробормотал часовой. — Не хотелось бы мне встретиться с ним темной ночью.

Он взялся за уздечку и увел измученное животное.

— Не знаю, что еще предпринять, — устало произнес Кейто в тишине покоев полковника Хаммонда. — Мы не в состоянии обыскать каждую крошечную бухту и ущелье на острове. Гавани в Ярмуте и Ньюпорте у нас под наблюдением. У каждой более или менее крупной бухты на острове стоит охрана. Если он собирается сбежать на корабле — а иное просто невозможно, — то должен приплыть на весельной шлюпке откуда-то с побережья. Судно приличных размеров может ждать его на рейде.

— Но должен же кто-нибудь что-нибудь знать, — отозвался Руфус.

— Конечно. Только островитяне молчат как рыбы. Все они убежденные роялисты, и если человек, который за всем этим стоит и которого мы ищем, является для них чем-то вроде народного героя, тогда они будут молчать даже под страхом смерти. Джайлз ничего не добьется ни подкупом, ни угрозами. Все его обычные источники информации пусты, как старый колодец.

— Я удвоил охрану у комнаты короля, — сказал Хаммонд. — Он никогда не ходит по замку без сопровождения. Только ночью он остается один. Но я не вправе поставить часового у него в комнате, поскольку он не преступник.

— Все зависит от точки зрения, — мрачно произнес Руфус. — Некоторые утверждают, что король пожертвовал миром в своем королевстве и пролил кровь своих подданных ради собственной выгоды. Есть люди, которые называют его предателем.

Хаммонд вздохнул.

— Я уже слышал эти аргументы, Ротбери… — ответил он и повернулся на стук в дверь. — Входите. А, это вы, Ченнинг.

— Да, наместник. — Годфри поклонился и приступил прямо к делу: — Лорд Гренвилл, лорд Ротбери! Мне кажется, я нашел человека, который готовит побег короля, — со значением заявил он.

На мгновение все в изумлении умолкли.

— Продолжайте, — попросил Кейто.

— Я уже давно его подозреваю, — вновь заговорил Годфри. — В нем было что-то не так, но только сегодня я понял, что именно.

— Ближе к делу, дружище, — потребовал наместник. — Как его зовут?

— Эдвард Кэкстон! — Годфри смотрел на собеседников с нескрываемым триумфом. — Я давно уже подозревал его, — повторил он на тот случай, если они не запомнили. Он, и только он добился успеха, руководствуясь предчувствиями, и раскрыл заговор.

— Кэкстон? — нахмурился наместник. — Но он никто.

— Или представляется таковым, — задумчиво произнес Кейто. — Начните-ка с самого начала, Ченнинг.

— Он контрабандист и, похоже, мародер, — заявил Годфри, отметив, как присутствующие поморщились при последнем обвинении. — Я думаю, он несет ответственность за крушение у мыса Святой Екатерины на прошлой неделе.

Как чудесно это звучит!

— Я собирался приобрести немного коньяку для личных целей, — признался он и по-мальчишески пожал плечами. Вряд ли кто-либо посмеет сказать, что это грех. — Обращаться, насколько я знал, надо было в трактир «Якорь» в Нитоне. К хозяину. Негодяй Джордж свел меня с одним рыбаком. Именно так он себя называл. На самом же деле это был Эдвард Кэкстон.

— Откуда вы знаете, что это один и тот же человек? — спросил Кейто, не спуская с него глаз. Что-то было не так в этом Годфри Ченнинге. Какая-то странная, едва заметная нервозность.

Годфри сочинял историю прямо на ходу, и голос его дрожал от ликования. Он приводил довольно убедительные подробности:

— Я узнал его вчера вечером, за ужином у короля. У него особенный взгляд. Сегодня я поехал в «Якорь» с целью разжиться какими-либо сведениями. Он был во внутреннем помещении с Джорджем. Я слышал его голос так же ясно, как слышу вас. Причем без всякого местного акцента, с которым он говорил, когда изображал из себя контрабандиста.