Выгодный жених

– Сестра доставила нам огромное удовольствие, покатав нас на своем фаэтоне.

Глава 17

Он женился на совершенной женщине.

Михаил стоял в своем кабинете у окна, выходившего в сад. Он пытался сосредоточиться на работе с документами, но дочь своим звонким смехом вытащила его из-за письменного стола.

У Белл Фламбо было все, что он хотел видеть в жене и матери своих детей. Любящая и воспитанная, она сделает их семейную жизнь счастливой.

Братья Казановы были от рождения наделены огромным состоянием и высоким титулом, но этого мало для счастья. Отец упрятал их мать в приют для умалишенных. И она оставалась там, пока ее оттуда не вызволил Рудольф. Он вывез мать в Англию, где она обрела покой и надежную защиту в его поместье, в Сарк-Айленд. Для ее смятенного ума Белл будет целебным бальзамом. Михаил был уверен, что его мать полюбит ее.

Князь Федор Казанов был не только плохим мужем, но и плохим отцом. Он любил только Владимира, его наследника, а на Михаила и его братьев не обращал никакого внимания.

Поэтому они вчетвером – он сам, Рудольф, Виктор и Степан – сорганизовались и создали свою собственную семью. Они включили в нее также их осиротевшую кузину Эмбер, впоследствии вышедшую замуж за графа Страт-форда.

Михаил желал для своей дочери, равно как и для других детей, которые у него появятся, лучшей жизни. Поэтому он никогда не рассматривал вопрос о женитьбе на Лавинии или любой другой из пустоголовых светских мисс. О Боже, сейчас он, пожалуй, не женился бы даже на своей первой жене, ныне покойной.

Женщины – странные существа. До замужества ведут себя в определенной, заданной манере, но возвращаются к своей исходной сущности, как только наденут обручальное кольцо.

Белл оказалась исключением.

Его размышления прервал стук в дверь.

– Войдите.

В кабинет вошел Бумер.

– Здесь курьер леди Смит, он ждет вашего ответа, – сказал дворецкий, передавая князю запечатанное послание.

Михаил прочел его и перевел взгляд на дворецкого.

– Будь вы на моем месте, пустили бы Пруденс Смит в свой дом? – спросил Михаил.

– Я могу говорить откровенно?

– Пожалуйста.

– Леди Смит – бабушка княжны Элизабет, – ответил Бумер, – но я не оставлял бы эту женщину наедине с княгиней Белл.

– Я ценю вашу мудрость. Передайте курьеру, что мой ответ «да».

Как только дворецкий ушел, Михаил вернулся к письменному столу и сосредоточился на документах. Однако вскоре мысли его снова вернулись к бывшей родне.

Бумер прав, подумал Михаил. Нельзя держать дочь в отдалении от Смитов. Но ему не хотелось до конца жизни оберегать от их злобы дочь и жену.

Но пока он не знал, как решить эту проблему. Быть может, ситуация изменится, как только Лавиния выйдет замуж.

Через час Бумер снова постучал в дверь и объявил:

– Леди Пруденс и леди Лавиния прибыли.

– Формальности здесь ни к чему, – сказала Пруденс, и обе женщины стремительно прошли мимо дворецкого.

– Приведите Бесс, – попросил его Михаил.

– Подождите минуту, – сказала Пруденс, останавливая дворецкого. – Нам нужно несколько минут поговорить наедине.

Михаил наклонил голову.

– Приведете Бесс через пять минут, – сказал он Бумеру.

Он указал Пруденс и Лавинии на диван у камина, а сам сел в кресло рядом.

– Так что вы хотите обсудить? – спросил Михаил с вежливой улыбкой.

– Вчера Лавиния оказалась свидетельницей некоего весьма тревожного события, – ответила Пруденс, – и обратила на это мое внимание.

Михаил перевел взгляд на свою бывшую золовку. Без сомнения, это «весьма тревожное событие» касалось его жены. Он предвидел, что трудности не кончатся с его женитьбой.

– Если бы это не затрагивало Бесс, – сказала Лавиния, – я бы не стала рассказывать эту историю.

Михаил поднял брови.

– Рассказывайте, я жду.

– Та женщина брала мою внучку на свои садовые работы, – заявила Пруденс злобным тоном.

– Та женщина – княгиня, – сказал Михаил, – и вы должны это крепко запомнить.

– Мама не имела в виду неуважительного отношения, – вступилась за мать Лавиния, – но, узнав, что ваша жена берет с собой Элизабет на садовые работы, обеспокоилась.

Михаил сохранял бесстрастное лицо. Эту привычку он приобрел за карточным столом и вращаясь в высшем обществе. Но сейчас в нем медленно закипал гнев. Тем не менее муж и жена – единое целое и в любой ситуации должны поддерживать друг друга.

– Моя жена в своих действиях подотчетна мне, а не вам, – заявил он.

– Что вы имеете в виду? – Пруденс, казалось, была ошеломлена его ответом.

Михаил переводил взгляд с одной женщины на другую.

– Княгиня Белл отправилась на экскурсию с моей дочерью с моего разрешения.

– Вот уж не думала, – сказала Лавиния.

– Какое шокирующее поведение! – возмутилась Пруденс.

– Мы с женой рассматриваем ее садовые работы как благотворительность, – объяснил Михаил с притворным спокойствием, – так как весь полученный ею доход идет на пожертвования бедным.

– Она раздает деньги?! – воскликнула Пруденс.

– Ну что ж, – Лавиния натянуто улыбнулась, – тогда нам нет надобности беспокоиться.

Дверь открылась, и в кабинет вбежала Бесс. Но, увидев бабушку и тетю, остановилась как вкопанная. Михаил заметил настороженность на ее лице.

– Иди сюда, Бесс, – сказал он, обнимая дочь. – Бабушка и тетя Лавиния хотят с тобой поговорить.

– Мы пришли, чтобы извиниться, – произнесла Лавиния, – за то, что нехорошо вели себя на твоем вечере чая.

– Мы хотим взять тебя в кондитерскую, – добавила Пруденс.

Девочка радостно захлопала в ладоши.

– Что ты там себе закажешь? – спросил Михаил.

Бесс приложила к своим маленьким губкам указательный палец, как это делал отец, когда о чем-то думал.

– Мне нравится ореховая помадка и черная патока. А ты что хочешь, папа?

Михаил тоже приложил указательный палец к губам и подмигнул дочери.

– Я бы хотел фадж с инжиром и изюмом.

– А что захочет мама Белл?

– Мама Белл любит апельсиновую и лимонную помадку. – Михаил встал, чтобы проводить их вниз.

– Мы непременно принесем домой сладости, – сказала Пруденс с улыбкой, хотя глаза ее злобно сверкали.

– Пойдем, Элизабет. – Лавиния взяла ее за руку.

– А у моей мамы Белл будет ребенок, – сболтнула она. – Я хочу сестричку. Она будет у меня на вечерах чая.

Открывая дверь, Михаил краем глаза перехватил взгляд бывшей тещи. Ее улыбка скорее походила на гримасу. Он не подумал о том, что дочь расскажет о беременности Белл.

В полном молчании они спустились по винтовой лестнице и вышли через французские двери.

После их ухода Михаил отдал распоряжение дворецкому:

– Подождите минут пять, а потом попросите мою жену зайти ко мне в кабинет.

– Хорошо, ваша светлость.

Вернувшись наверх, Михаил налил себе рюмку водки и выпил залпом. Их первая семейная ссора была предрешена.

Он занял место за письменным столом, зная, что если сядет слишком близко к жене, поцелует ее, вместо того чтобы отчитать.

Через несколько минут Белл стояла у его кабинета, собираясь с духом. Бумер шепнул ей на ухо, что приходили с визитом Смиты и увезли с собой Бесс. Белл знала, что Смиты – будь они прокляты Богом и чтоб им сгореть в аду! – сообщили Михаилу о том, что она накануне уезжала из дому, взяв с собой Бесс, и занималась своим садовым бизнесом.

Белл расправила плечи, постучалась и, не дожидаясь ответа, вошла. Ее муж, сидевший за своим письменным столом, казался чопорным и официальным.

Спасибо мачехе за ее уроки. Сейчас они пригодятся, чтобы сбить его с толку.

Наградив его теплой улыбкой, Белл прошла в кабинет. Князь жестом показал ей на кресло у стола. Белл обошла стол и наклонилась к мужу, чтобы поцеловать его в щеку.

– Мм-м… как я люблю твой запах, – сказала Белл. – Я не видела тебя с самого завтрака. Мне так тебя недоставало.

Уголки его губ тронула улыбка. Значит, он не сердится на нее.