Пленительный обман

Его сердце пере полнилось умилением.

– Напротив. Но не надо спешить, я тоже хочу доставить тебе удовольствие. – Наклонив голову, он коснулся губами ее шеи, обнимая ее за ягодицы и привлекая ближе к себе. Его возбужденное мужское естество уместилось между ее бедрами, прижимаясь к разгоряченной плоти. Он начал двигаться в медленном чувственном ритме.

– О, Ром! – Она впилась пальцами в его плечи.

– Да, вот так, любовь моя. – Его горячий, полуоткрытый рот прижался к ее шее. – Расслабься ...

Она закрыла глаза и отдалась чувству, захватившему ее с головой. Его тело, его губы, его грубое мужское желание ... Она отдала себя в его опытные руки и позволила руководить событиями. Его губы ласкали ее рот, терпкие поцелуи медлили и отдавали виски. Он ласкал ее грудь, и она все больше и больше погружалось в глубины сладкой, опьяняющей чувственности. Словно она тоже выпила, и выпила много. Кажется, на ее теле не осталось ни одного чувствительного места, которого бы не коснулись его губы.

Когда он захватил губами сосок прямо через тонкую ткань сорочки, все ее мысли спутались окончательно. Она спустила халат с его плеч, и он соскользнул на пол, открывая сильное мужественное тело, залитое лунным светом. Он на секунду отошел от нее, чтобы окончательно раздеться, и ей показалось, что эти секунды тянутся бесконечно. Но вот он наконец снова вернулся к ней, привлек ее к себе, обхватив одной рукой за талию, другую положил ей на затылок. Он поцеловал ее глубоким долгим поцелуем, требуя всего, что она готова была отдать.

И она дала ему все, что он просил, все, что она имела. Ее груди налились, там, между бедрами, стало горячо и влажно. Он прижимал ее к себе с такой силой, что его намерения не оставляли сомнений, его поцелуи стали медленными, требовательными и ненасытными. Тепло его тела согревало ее даже через тонкую ткань рубашки. Сначала она стеснялась своей наготы и была благодарна одежде, но потом она стала не защитой, а барьером.

А когда сорочка упала на пол, Ром замер, молча изучая Анну от кончиков пальцев до макушки. Этот откровенный осмотр должен был бы смутить ее, но вместо этого она почувствовала, что ее груди напряглись, а соски стали тверже. Он нежно провел рукой по ее животу, и они напряглись еще больше.

– Ты так прекрасна в этом лунном свете, – сказал он и снова привлек ее к себе для жаркого поцелуя.

Плоть к плоти ... Так они стояли, утопая в холодном серебристом свете ночи, жадно касаясь друг друга и слыша, как пульс каждого из них становится все чаще. Его рука легла на ее обнаженные ягодицы, посылая дрожь по всему телу, а его настойчивый жезл заставил ее бедра раскрыться шире и, проскользнув между ними, упирался в ее влажную разгоряченную плоть.

– Пойдем в постель, – пробормотал он, покусывая ее нижнюю губу.

Она молча кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова. Он взял ее за руку и подвел к постели, затем простым жестом приказал ей лечь. Когда она повернулась к нему спиной, он снова коснулся ее ягодиц, и она, смутившись, быстро перевернулась на спину. Ее щеки горели от того, что он так близко видит ее обнаженной. Она устроились посредине постели. Он покачал головой и, обняв ее одной рукой за талию, подвинул поближе к краю и уложил так, чтобы ее ноги были спущены с постели.

– Вот так, любовь моя.

Он улыбнулся и, раздвинув ее колени, встал между ними. Ее сердце стучало как сумасшедшее. Он смотрел на нее сверху, и она понимала, что он видит каждый дюйм самого сокровенного места на ее теле. Она потянулась к покрывалу, чтобы прикрыть наготу, но он не позволил ей.

– Не беспокойся, любимая. – Его пальцы коснулись ее шеи, спустились ниже прошлись по ложбинке на ее груди, коснулись живота и замерли на развилке бедер, покрытой темной порослью волос. – Я просто хочу полюбоваться тобой. Ты такая красивая, Анна!

Его глаза излучали искреннее восхищение, и она постепенно расслабилась.

– Вот так, милая. – Его пальцы поглаживали мягкий треугольник, касаясь так легко, словно это невесомое перышко. – Позволь мне доставить тебе удовольствие, – сказал он, и в этот момент другая его рука скользнула между ее бедер, к тугому лепестку ее влажной, горячей плоти.

Тихий стон вырвался из ее уст.

– Так хорошо, правда? – Другая рука поглаживала чувственную кожу ее груди. – Просто лежи и позволь мне любить тебя.

Их общение в саду было ничто по сравнению с тем, что она ощущала сейчас. Он трогал ее везде, целовал ее в тех местах, которые, как она думала, созданы отнюдь не для поцелуев. Он нашептывал ей слова о ее красоте и ее сексуальности. Каждая ласка заставляла ее сердце биться сильнее. Ее тело превратилось в поле для его ласк, а его руки были руками мастера, который преуспел в своем искусстве.

Каждый крохотный кусочек ее плоти взывал к нему. Ее соски стремились к его губам, ее кожа стала влажной от пота. К тому времени, когда он наконец лег на нее, его возбужденная плоть коснулась входа в ее тело, она думала, что еще немного ... и она сойдет с ума от желания.

– В тебе есть все, о чем может мечтать мужчина, – бормотал он, заглядывая в ее глаза. – Я люблю тебя, и буду любить всегда.

– Ром, – она потянулась дрожащей рукой к его лицу, – я не хочу никого, кроме тебя.

Он погладил щекой ее руку, его глаза на секунду зажмурились от удовольствия. Затем переплел свои пальцы с ее, с такой нежностью улыбаясь, что у нее сердце перевернулось в груди.

– Доверься мне, милая. В первый раз это обычно трудно для женщины.

И, продолжая целовать ее, он осторожно входил в ее тело. Это случилось. Ее стон потерялся в его поцелуе. Он осторожно продолжал движение, пока не вошел в нее полностью. Тогда он затих, прижимаясь к ее телу, целуя ее и лаская, пока она наконец не расслабилась.

И только тогда он начал двигаться снова. Она напряглась, но боль больше не возвращалась. И она отдалась чудесному ощущению, с жадностью постигая неизведанное. Он ускорил темп, захватив ее колени, поднял ноги вверх. Эта позиция помогла ему войти еще глубже, срывая частые стоны с ее губ.

Он замер.

– Тебе не больно?

– Нет. – Она выгнулась в спине, прижимаясь к нему. – Пожалуйста, не останавливайся.

– Любовь моя! – Он прижался влажным ртом к ее губам. – Это только начало.

Она забросила ноги ему на спину и, обхватив его, снова подчинилась его ритму. Обнимая руками его шею, зарывшись лицом в его плечо, она прижимала его к себе, словно хотела, чтобы он растворился в ней. Когда он застонал и задрожал от наслаждения, слезы потекли по ее щекам.

Ром лежал поперек кровати, держа Анну в объятиях. Он получил все, о чем мог только мечтать. Острота боли из-за смерти Питера перешла в глубокую печаль, и теперь он понимал, что сможет справиться с этим горем и жить дальше. Но он не мог обманывать себя в другом. Он знал, что с первыми лучами солнца Анна покинет его навсегда. Она шевельнулась в его руках.

– Ты проснулся?

– Да. – Он поцеловал ее в лоб. – Как ты?

– Прекрасно. – Она повернулась к нему. – Немножко больно, но это ничего.

– Прости, я старался быть осторожным.

– Я знаю. – Она перевернулась на другой бок, отвернувшись от него. – Я рада, что это был ты, – потянувшись, добавила она.

Он приподнялся, опираясь на локоть, придвигаясь ближе к ней всем своим телом и обнимая ее за талию одной рукой.

– А я тоже кое-что знаю, – пробормотал он ей на ухо. – На этот раз тебе не было так хорошо, как должно быть.

Он властно раздвинул ее колени.

– Еще? – ахнула она.

– Да, еще. – Он понимал, чего она хочет, и сделал все, чтобы возбудить ее. – Ты не кончила. Но ты хочешь ...

– Ром! – Она выгнулась в спине, когда знакомое возбуждение пробежало по телу. – О Боже мой ...

– Я знаю, что тебе нравится. – Его губы ласкали ее шею, пальцы поглаживали ее лоно, которое становилось все более влажным от его ласк. – Иногда женщинам нужно больше ...

– О Боже, – шептала она. – Боже мой ...