Знатная плутовка

При звуке шагов Николь насторожилась и спряталась в тени. Ей не хотелось никого видеть. Она надеялась, что, кто бы это ни был, он сейчас уйдет. Однако следом послышались еще шаги, потом шепот и смех. Заинтригованная, она выглянула из своего укрытия и увидела Эдварда, который лежал на соломе рядом с их служанкой Эллен и шарил рукой у нее под юбкой. Николь встряхнула головой, не веря своим глазам.

– Ах, мистер Эдвард, что подумает мисс Николь, если вас сейчас увидит? – захихикала Эллен, раздвигая ноги и помогая Эдварду взгромоздиться на нее. Николь была уже не маленькая и понимала, чем они заняты. Она с отвращением отвернулась. Эдвард пробормотал:

– Малышка Николь будет вести себя так, как ей прикажут.

Николь, почувствовала дурноту. Но, поборов слабость, она закрыла глаза и дождалась, пока они закончат свою торопливую игру. Словно в полусне она расслышала, как Эдвард спросил:

– Сегодня вечером ты придешь ко мне в спальню?

Ответ Эллен не достиг слуха Николь. Но она и так услышала уже достаточно. Будто окаменевшая, она простояла там еще несколько минут, потом выскочила из конюшни и бросилась бежать в сторону парка. Она почти вслепую нашла дорогу к беседке, издавна служившей ей любимым убежищем.

Беседка стояла не на земле Эшфордов, а принадлежала их соседу – барону Саксону. Николь давно полюбила это уединенное место, где так приятно предаваться мечтам и где отступают заботы и огорчения. С этой беседкой у нее были связаны воспоминания о тех счастливых днях, когда она была еще совсем маленькой и семейства Эшфордов и Саксонов связывала крепкая дружба.

Беседку давно не ремонтировали, и за последние годы она сильно обветшала: краска почти вся облупилась, обнажив потрескавшееся от времени дерево. Выкрашенная когда-то в ярко-желтый цвет, беседка сегодня была грязно-серой и совсем не такой привлекательной, как прежде.

Несколько лет назад они с Жилем обнаружили, что между потолком и крышей беседки находится чердачок. Они облюбовали это укромное местечко, где их невозможно было найти, и, бывало, часами лежали там, заложив руки за головы и глядя на небо сквозь щели в крыше. Они делились друг с другом своими детскими тайнами, мечтали вслух. Как давно это было, с грустью подумала Николь, взбираясь в свое любимое убежище.

События сегодняшнего дня только усугубили ощущение безысходности, которое охватывало ее при мысли о будущем. Теперь она уже не сможет утешать себя надеждой на лучшие дни. Ясно, что такие дни не настанут. Маркхэмы уверовали, что ее состояние и сама ее жизнь принадлежат им всецело, и они вольны ею распоряжаться как своей собственностью. Но она не допустит этого! Воля и решительность, дремавшие под гнетом невзгод, снова проснулись в ней.

Но что же делать? Нельзя допустить, чтобы план Маркхэмов осуществился. Эдвард вызывал у нее отвращение. Вспомнив о мерзких чавкающих звуках, доносившихся до ее слуха в конюшне, Николь брезгливо поморщилась. Никогда Эдварду не удастся сделать это с ней!

Преисполнившись такой уверенности, она почувствовала себя лучше. Но полагаться на счастливую судьбу было нельзя. Выйти за Эдварда ее ведь могли просто заставить. И Николь всерьез задумалась о побеге. Любой ценой она должна вырваться из жадных лап.

Она принялась с энтузиазмом обдумывать способы достижения своей цели. Но тринадцать лет – это ведь еще так мало! Поэтому о многих препятствиях, подстерегавших ее, Николь просто не догадывалась. Сначала она вообразила, как наймется служанкой в какую-нибудь таверну в далеком краю, где хозяин и хозяйка встретят ее как родную с распростертыми объятиями. Потом она решила, что лучше отправиться в Лондон и поступить горничной к какой-нибудь милой пожилой даме. Но лучше всего выдать себя за мальчика и завербоваться в армию. Или на флот. Ведь Жиль мечтал стать морским офицером, а перед адмиралом Нельсоном она преклонялась не менее страстно, чем Жиль! А когда отец со смехом сообщил ей, что девушкам дорога на флот заказана, они с Жилем принялись строить планы о том, как она тайком проберется на его корабль и они вместе отправятся в боевую экспедицию! Чем больше она думала об этом, тем ярче оживал в ее памяти этот полузабытый детский план. Николь глубоко вздохнула, подумав в который раз, насколько легче ей было бы, будь рядом с нею Жиль.

Звук шагов вспугнул ее мечты и заставил насторожиться. Николь глянула в щель и с облегчением узнала в приближавшейся толстенькой фигурке свою подругу Салли.

Отец Салли служил в Эшланде главным конюхом, пока Вильям в очередном порыве экономии не уволил его. Николь и Салли знали друг друга всю жизнь. Салли Браун была постарше, скоро ей должно было исполниться шестнадцать, и в последнее время их дружба несколько угасла из-за возросшего интереса Салли к мужскому полу. А на эту тему Николь в данный момент и думать не могла без отвращения.

– Никки, ты тут? – позвала Салли, входя в беседку.

– Да, – ответила Николь. – А что тебе нужно?

– Спускайся скорее. Я тебе кое-что расскажу. Николь подумала, что ей снова придется выслушать целую историю о том, сколь сильное впечатление произвела Салли на какого-то парня. Но ей все равно приятно было увидеться с Салли, потому что веселая толстушка могла помочь ей отвлечься от тягостных мыслей.

Мечтательно закатив глаза, Салли воскликнула:

– Ах, Никки, если бы ты только знала, какой мужчина остановился в нашей гостинице! Он приехал сегодня, но говорят – задержится ненадолго. Как бы я хотела служить в гостинице! Тамошняя горничная Пегги всегда первая встречает самых интересных кавалеров. И уверяю тебя, умеет этим пользоваться! Николь поморщилась и фыркнула:

– Вот еще! Я-то думала, что ты хочешь рассказать мне что-то интересное.

– Но ведь так оно и есть! Видела бы ты его – высокий, стройный, волосы как вороново крыло, а глаза, как у льва, – золотистые и, кажется, такие же опасные. – Салли даже поежилась.

– А ты откуда знаешь? Ты его видела? – Николь почувствовала неожиданную заинтересованность.

– О да! Пегги позволила мне подать ему завтрак. Я еле удержалась, чтобы не дотронуться до него: он так не похож на местных мужчин. Его зовут капитан Сэйбер, он американец. Пегги говорит, он приехал сюда всего на один день навестить Друга, а завтра уедет в Лондон. Ты только представь себе: у него свой собственный корабль! Он закупает в Англии товары для продажи в Америке. А еще Пегги слышала, будто он не прочь нанять матросами пару местных ребят. – Салли хихикнула. – Представляешь себе: Джем или Тим на палубе корабля! Неужели капитан не понимает, что матросов не ищут на холмах Суррея?

Николь завороженно посмотрела на подругу.

– Матросов? Ты говоришь, он хочет нанять матросов?

– Ну да. По крайней мере, так он ответил Пегги, когда она осмелилась спросить о цели его приезда. Сюда ведь нечасто заглядывают иноземцы. Вот Пегги и поинтересовалась, что привело такого благородного джентльмена в Беддингтон Конер.

В голове Николь уже зрел безумный план. Она торопливо спросила:

– А где он сейчас? Салли пожала плечами:

– Не знаю. Он позавтракал и ушел. Думаю, допоздна не вернется. – Салли печально вздохнула. – Я его, наверное, больше не увижу.

– Тс-с! – оборвала ее Николь. Она повернула голову в ту сторону, откуда пришла Салли, прислушалась, потом скомандовала:

– Лезь на чердак! Быстро!

Кто-то идет.

– Ну и что? – Салли пожала плечами, но Николь уже карабкалась наверх. Салли недолго колебалась, потом нехотя последовала за ней. Вместе они улеглись на дощатый настил, откуда сквозь щели была видна вся беседка. В этот момент появился высокий мужчина.

Салли ахнула:

– Это он! Капитан Сэйбер.

Мужчина, вошедший в беседку, кажется, не услышал этих слов, произнесенных довольно громко. По крайней мере, он не поглядел вверх. Вместо того он остановился посреди беседки и огляделся. При виде его Николь не могла не признать, что в описании, данном ему Салли, не было преувеличения.

Николь вдруг показалось, что не только для нее, но и для него с этим местом связаны давние воспоминания. Но, наверное, совсем не радостные. Он небрежным жестом отковырнул щепу, отслоившуюся от колонны, потом тихо выругался и отшвырнул ее прочь.