Капризная вдова

Убежденная в своей правоте, Генриетта легко согласилась, с улыбкой предложив Королю поскорее сходить в свой банк и выяснить, когда он сможет выплатить проигранные деньги.

Усмехнувшись, он поклонился и направился было из комнаты, но у самой двери остановился и обернулся к Генриетте.

– На прощание скажу одно: ты считаешь, что Энджел влюблена в Филипса. Но ты выдаешь желаемое за действительное. Вот в чем на самом деле твой порок – ты веришь только в то, во что хочешь верить!

От обиды Генриетта потеряла дар речи. Взяв себя в руки, она негромко ответила:

– Наверное, ты прав. Когда ты признался мне в любви, я поверила тебе, решила, что ты предложишь мне стать твоей женой… Видно, такова моя судьба – всегда ошибаться. Спасибо, что открыл мне на это глаза!

На лице Короля мелькнуло сожаление, он хотел было что-то сказать в утешение, но передумал, поклонился и вышел.

Генриетта осталась стоять у туалетного столика. Глаза ее снова наполнились слезами, она, несомненно, расплакалась бы, но в этот момент с противным скрипом приоткрылась дверь гардеробной – просторной комнаты, смежной со спальней виконта.

«Кто-то подслушал весь наш с Королем разговор, – в ужасе думала молодая женщина. – Но кто? Это мог быть только один человек – сам хозяин, лорд Эннерсли. Какой стыд, теперь он знает все про мои отношения с Королем!» В замешательстве, коснувшись пальцами щеки, она уставилась на дверь.

В образовавшейся щели показалась голова виконта.

– Мой сын ушел? – шепотом осведомился он.

29

Генриетта не верила своим глазам – это и впрямь был лорд Эннерсли!

– Милостивый боже, – воскликнула она, – только не говорите, что вы подслушали! Это было бы ужасно!

Она почувствовала, как наливается тяжелым румянцем лицо, и дотронулась до второй щеки, словно надеялась как-то скрыть свое замешательство.

– Не надо истерики, Генри, – воскликнул Эннерсли, – умоляю, держите себя в руках! Разумеется, я не должен был подслушивать, но меня ввело во грех мое проклятое любопытство – ужасно захотелось узнать, что он вам скажет! Правда, я с самого начала подозревал его в неблаговидных намерениях и оказался прав. Как он мог подумать, что вы согласитесь стать его любовницей! Бог мой, что за негодяя я воспитал!

– Я сама виновата! – уронила голову Генриетта. – Его ввело в заблуждение мое легкомысленное поведение!

– Чепуха! – воскликнул Эннерсли.

– Нет, правда! – сказала она, поднимая глаза на виконта. Ей не хотелось, чтобы он винил во всем только сына. – В Гемпшире я без обиняков заявила Королю, что стала бы его любовницей, если бы он остался в Бродхорне. Видите, нельзя винить только его одного, он был уверен, что я охотно приму это предложение!

Эннерсли покачал головой и по-отечески похлопал ее по плечу.

– Нет, голубушка, вина целиком лежит на нем, и вам не стоит тратить силы, придумывая ему оправдание. Мало ли какую глупость вы могли сболтнуть Королю в Раскидистых Дубах! С тех пор вы стали мудрее, и ваш природный здравый смысл не подвел вас и на этот раз. Я понимаю, почему мой сын увлекся вами! Вы прелестная молодая леди с открытой душой. Вы самокритичны и… не уступаете ему по темпераменту! – Виконт кашлянул и ослабил галстук, словно ему не хватало воздуха, потом подошел к туалетному столику и взял из перламутровой табакерки щепотку табаку.

– Вы имеете в виду наши с Брэндишем поцелуи? Эннерсли сделал понюшку.

– Я бы не осмелился выразиться столь прямолинейно, но раз уж вы сделали это за меня, отвечу – да! Вы прекрасная пара во всех отношениях! Поэтому вам нужно поскорее обзавестись достойным воздыхателем, чтобы Брэндиш почувствовал некую конкуренцию. Поверьте, часто только страх потерять любимую может подтолкнуть мужчину к решительным действиям!

Генриетта задумалась. Ей вспомнилось, как разъярился Король, когда она рассказала ему о выходке Фарли. Наверное, виконт прав!

– Но где взять воздыхателя? Я знакома с несколькими достойными джентльменами, но ни один из них не подходит на эту роль! Со временем, конечно, можно было бы кого-то подыскать…

– Есть один человек, которого Король наверняка воспримет всерьез, – быстро сказал виконт. Генриетта нахмурилась, пытаясь сообразить, кого он имеет в виду. Эннерсли торжествующе улыбнулся, совсем как его сын. – Это я сам, конечно! Брэндиш знает, как я вас ценю, к тому же он наверняка вспомнит, что каких-то несколько недель назад сам посоветовал мне жениться. Почему бы, в таком случае, не выбрать себе молоденькую невесту?

Генриетта растерянно моргнула. Она не верила своим ушам!

– Вы серьезно? – наконец спросила она. – Учтите, я буду взыскательной невестой, потребую, чтобы вы каждый день заваливали меня цветами и любовными записками!

Посмеявшись ее шутке, виконт посерьезнел.

– Пожалуй, нам лучше отказаться от формального ухаживания и сразу обручиться. У нас мало времени – сезон близится к концу, после него наши дороги разойдутся, и мы разъедемся из Лондона кто куда.

Генриетта молчала, размышляя. Отличный план, он наверняка сработает, если, конечно, Король любит ее достаточно сильно, чтобы преодолеть свое отвращение к браку. Когда она поделилась сомнениями с лордом Эннерсли, тот сказал, что Брэндиш, безусловно, по уши в нее влюблен и что его нужно только легонько подтолкнуть.

Однако в конце концов она отвергла план виконта, как тот ее ни уговаривал. Самые серьезные возражения вызывала фиктивная помолвка. Что делать, если они «обручатся», а разыгранный ради Брэндиша спектакль не произведет на него никакого впечатления? «Нет, хватит с меня этих маленьких хитростей, – решила Генриетта, – довольно и того, что успешно продвигается к завершению план с участием Энджел». От души поблагодарив виконта за доброе отношение и желание помочь, она вежливо, но твердо заявила, что все должно идти своим чередом.

Вновь почувствовав присутствие духа, молодая женщина решила вернуться к гостям. Выйдя в коридор, она обернулась, чтобы поблагодарить виконта еще раз, и, повинуясь внезапному порыву, поцеловала его в щеку.

Выходя из своей комнаты, миссис Литон увидела, как ее старшая дочь выскользнула из спальни Эннерсли. Изумлению матери не было предела. Она тотчас юркнула обратно, бесшумно прикрыв за собой дверь, и выглянула в щелку: Генриетта о чем-то непринужденно беседовала с виконтом, потом поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. У миссис Литон от ужаса оборвалось сердце и подкосились ноги. Когда коридор опустел, она открыла дверь и медленно, как слепая, пошла вперед. Каждый шаг давался ей с огромным трудом.

Это какой-то кошмарный сон. Неужели лорд Эннерсли влюблен в Генриетту? Разумеется, он всегда ей симпатизировал, даже сажал ее рядом с собой за обедом. Они, бывало, увлеченно беседовали, всегда находя повод посмеяться. Но кто бы мог подумать, что он влюбится в нее? Он намного старше и вряд ли собирается на ней жениться!

Рухнув в глубокое кресло перед камином, миссис Литон уставилась на огонь. Наверное, она ошибается. Но ведь Эннерсли предложил переехать в Лондон всем ее незамужним дочерям! Более того, требовал, чтобы Генриетта обязательно посещала светские вечера и театры, где бывали семейства Литон и Брэндиш. На последнем он особенно настаивал. Теперь понятно, почему, – наверное, хочет на ней жениться!

Бал, успеху которого миссис Литон поначалу так радовалась, заканчивался просто ужасно. Любимый человек предпочел ей ее дочь! Когда Эннерсли с Генриеттой поженятся, несчастная мать семейства даже не сможет у них поселиться, потому что это разорвет ей сердце! Придется поклониться презренному Хантспилу, чтобы он позволил вернуться в Дубы! Господи, за что ей выпала такая горькая доля?! Закрыв лицо шалью, миссис Литон зарыдала.

Два дня спустя, в понедельник, Энджел в гостиной с нетерпением ждала, когда начнутся утренние визиты. Девушка устроилась на обитом золотисто-желтым дамастом стуле возле окна, где неяркое послеполуденное солнце падало на вышитый стеклярусом ридикюль, любовно разложенный ею на коленях. Корнелиус непременно придет, думала она, наверное, уже в сотый раз поглаживая ридикюль, в котором втайне от всех хранила любовные письма дорогого сердцу поэта. Напряженно вслушиваясь в шум улицы, Красавица то и дело поглядывала на окно и тяжело вздыхала. Увы, громыхавшие по мостовой экипажи проезжали мимо! Когда же наконец она увидит Корнелиуса?