Неотразимая герцогиня

Под конец на столе появились чаши с зелеными бобами, посыпанными миндалем, луковичками в сливочном соусе с душистым перцем, крохотные морковки, политые медом с мускатным орехом, цветная капуста, с которой капал расплавленный сыр, картофель в голландском соусе и маленькие пирожки — тоже с картофелем. За ними последовал салат с огурцами в пикантном соусе с уксусом. Вино лилось рекой, и одна бутылка сменяла другую.

Настала очередь десерта. Кухарка приготовила вкуснейшие ватрушки, воздушный генуэзский бисквит с кофейным кремом, лимонные и клубничные пирожные, шоколадное и апельсиновое суфле, ананасный крем и крем-карамель. Подали и фрукты: бананы, виноград, апельсины. Не были забыты и сыры: чеддер и стилтон, — тонкие сахарные вафли и, разумеется, шампанское.

— Мадам! — воскликнул Принни, расстегивая две пуговицы жилета. — Обед просто восхитительный! Обожаю простые деревенские блюда. Мои комплименты кухарке, Крофт.

— Благодарю, ваше высочество, — поклонился дворецкий, — А теперь, — продолжал принц, — может, сыграем в карты перед сном? Завтра предстоит большая охота. Не так ли, герцог?

— Совершенно верно, ваше высочество. Говорят, в моих владениях появился злобный старый вепрь, разоряющий сады арендаторов. Лесничий утверждает, что охота за чудовищем будет нелегкой. Придется начать пораньше. На рассвете.

— Чудесно! — одобрил принц, вставая из-за стола и предлагая руку леди Джонсон. — Вы играете, дорогая?

— Обожаю карты, ваше высочество, но, увы, я вдова в стесненных обстоятельствах, — вздохнула она.

Леди Джонсон по праву можно было назвать интересной женщиной, с темными волосами с рыжеватым отливом, очень белой кожей и теплыми янтарными глазами.

— Позвольте мне ставить за вас, дорогая, — с улыбкой предложил принц.

— Но как я смогу вернуть долг, ваше высочество? — кокетливо спросила она.

— Не волнуйтесь, дорогая, думаю, мы сумеем договориться, — промурлыкал Принни, многозначительно поглядывая на соблазнительную ложбинку на пышной груди вдовы. С этими словами он подхватил ее под руку и повел в гостиную, где уже стояли ломберные столики.

— Прошу, леди Перри! — воскликнул молодой Браммел. — Уверен, что вы тоже заслужите благоволение его высочества.

— Вы в самом деле так считаете? — простодушно спросила Джорджина.

— О, вне всякого сомнения, — предсказал Браммел и повел свою даму следом за парочкой.

— Если вы будете и впредь развлекать гостей подобным образом, никогда от него не избавитесь, — пошутила Кэролайн, едва Браммел отошел подальше.

— Зато вы чрезвычайно умело выбрали Принни партнера за карточным столом, — поддакнула Юнис. — «Но как я смогу вернуть долг, ваше высочество?» — передразнила она леди Джонсон.

— Я бы умерла, взгляни он на меня так, как на эту вдовушку.

— Аллегра знала, кого пригласить, — вмешался герцог. — И леди Перри, и ее сестра — женщины светские и многоопытные. Они весь вечер не отойдут от Принни. Может, хоть сегодня он не просидит до утра за картами и мы сможем провести ночь с нашими прелестными женами.

Остальные рассмеялись, а дамы смущенно покраснели.

— Бедняге Куинту пришлось часами играть с принцем в карты. Правда, он отказался играть на деньги, — заметил Оки. — Принни был донельзя раздражен.

— Вместо этого они играли на английские графства. Куинтон получил Вустер, Херефорд и Уэльс, но еще пара ночей — и он стал бы королем Англии, судя по тому, как играет Принни, — фыркнула Аллегра. — По-моему, он вообще не знает правил.

Страстно хочет выиграть, но при этом чересчур опрометчив.

— Пора к гостям, — напомнил герцог, улыбаясь шутке жены.

Когда остальные вошли в гостиную, оказалось, что принц, Браммел и их дамы уже увлечены игрой.

За второй стол уселись лорд и леди Уолворт, граф и Оки. Аллегра подошла к фортепьяно. Герцог вызвался переворачивать ноты. Полилась нежная мелодия. Остальные женщины невольно заслушались.

— Ты изумительна, — тихо сказал Куинтон жене. — Мы женаты меньше недели, а ты развлекаешь гостей так уверенно, словно всю жизнь была герцогиней. Принц то и дело твердит, что он прекрасно проводит время.

Он нежно коснулся губами макушки Аллегры.

— Я счастлива, что вы довольны, милорд, — шепнула она, чувствуя, как сильнее забилось ее сердце, и тут же хитро улыбнулась:

— Только не думай, пожалуйста, что я буду устраивать такие роскошные обеды, когда мы останемся одни. Не желаю, чтобы ты превратился в подобие Принни. Я заметила, что ты неравнодушен к сладкому и съел два куска генуэзского торта, не говоря уже о лимонном пирожном и шоколадном суфле.

— Просто не смог устоять, — усмехнулся герцог. — Не думал, что наша кухарка знает рецепт генуэзского торта.

— Она и не знала. Это я дала ей книгу рецептов тети-мамы.

Моя мачеха заказала сделать копии для меня и Сирены. Но как только гости уедут, обеды вновь станут незатейливыми.

— Честно говоря, Аллегра, ты — единственная сладость, которой я жажду. Это могут подтвердить и наши друзья, — уверил герцог.

Аллегра подняла руки от клавиш и посмотрела на мужа:

— Ты всегда будешь говорить мне такие милые комплименты?

— Всегда, — поклялся он. — Поверь, я сам крайне поражен тем, что оказался в подобной ситуации. Могу надеяться только, что когда-нибудь и ты полюбишь меня так, как люблю тебя я.

— Попытаюсь, Куинтон. Честное слово, попытаюсь.

Принц, как ни странно, выиграл несколько сотен фунтов и поэтому улегся в постель еще до полуночи. Ни для кого не осталось секретом, что леди Джонсон, спеша уплатить долг, вскоре присоединилась к нему. Следующее утро застало наследника британского трона в превосходном настроении и готового к предстоящей охоте. Перед отъездом джентльмены плотно позавтракали яйцами, беконом, овсяной кашей, свежим хлебом с маслом и сыром, треской в сливках и лососиной.

Дамы же все утро нежились в постели. Одна Аллегра спустилась вниз к десяти часам обсудить меню с кухаркой и вместе с Крофтом проверить запасы в кладовой: она все еще волновалась, хватит ли еды. Дворецкий заверил хозяйку, что Перкинс еще вчера привез нагруженную с верхом тележку с провизией.

Следующие несколько дней джентльмены провели за охотой, а леди — за разговорами. После обильного ужина обычно следовала игра в карты, пока принц не объявлял, что пора ложиться. За это время были убиты как наглый кабан, так и два прекрасных оленя и великое множество водяной дичи.

Принни был невероятно доволен, но вскоре и эти занятия ему наскучили, а сельская жизнь приелась, поэтому он объявил, что назавтра возвращается в Лондон. Только после того, как он едва ли не один уничтожил все, что было подано на завтрак, слуги уложили в карету огромную корзину с едой и четыре молодые пары дружно помахали ему с крыльца.

— Восхитительно! — заверил он своих хозяев на прощание. — Припомнить не могу, когда бы я так веселился.

Он галантно раскланялся и перецеловал женщинам руки.

Среди провожающих не было леди Джонсон и леди Перри. Накануне они обе оказались в постели принца и теперь едва дышали, поскольку тот оказался неутомимым любовником. Позже он любезно пригласил их в Лондон. Они обещали приехать… со временем. Только в полдень за дамами прибыл экипаж, чтобы отвезти домой. Сестры поблагодарили герцога и герцогиню за то, что те вспомнили о них, затевая охоту, и благополучно отбыли. Они оказались последними из гостей, потому что остальные уехали сразу же после принца, пообещав вернуться в конце месяца к первому балу Аллегры.

Осень окончательно вступила в свои права. Деревья надели роскошные наряды, сады и холмы переливались желтыми, оранжевыми и красными красками. Герцог пришел в восторг, узнав, что четыре его кобылы весной должны ожеребиться. И хотя он мечтал увезти Аллегру в какое-нибудь романтическое местечко, но сейчас радовался, что к этому времени будет дома. Французский генерал Наполеон шел по Италии победным маршем, и герцог понимал, что им вряд ли удастся повидать Венецию в будущем году. Однако он все же решил поехать на сезон в Лондон, чтобы Аллегра смогла насладиться своим положением жены герцога. В провинции было чересчур тоскливо и уныло. Стоило, пожалуй, провести зиму в столице.