Обольщение миледи

Джос приложил палец к ее губам, чтобы она больше не возражала.

– Да, это так. Но угроза была спровоцирована горем. Пригрозив твоему отцу сгоряча, я беспечно распорядился собственной жизнью и обязательствами перед моим покойным отцом. Убить шерифа значило бы приговорить себя самого к смерти. Этого я никак не могу себе позволить, поскольку тем самым предал бы отцовскую веру в меня. А теперь, когда я узнал, что у меня будет ребенок, об этом не может быть и речи.

Элиан снова запаниковала:

– А что, если ребенка не будет? Что, если на следующей неделе выяснится, что я ошиблась?

Джос рассмеялся:

– Слишком поздно идти на попятную, Лиан. Ты все равно меня погубила. Зная, что значит быть побочным отпрыском, я тщательно старался не заронить семя туда, где оно может дать всходы. Пока не встретил тебя. Но, познав вкус твоей страсти, я понял, что жить без этого не смогу. Выходи за меня замуж, Лиан. Произнеси слова, которые я хочу услышать из твоих уст, – попросил он тихо. – Скажи, что хочешь выйти за меня замуж столь же сильно, как я хочу видеть тебя своей женой.

Глаза Элиан затуманились слезами. Их будущий младенец был всего лишь предлогом. Джос хотел быть с ней, несмотря на ее бедность, несмотря на зло, сотворенное ее отцом, несмотря на то, что она отдалась ему прежде, чем они поклялись друг другу в супружеской верности.

– Я стану твоей женой, – промолвила она.

– Превосходно! – Джос прильнул к ее губам. Элиан обняла Джоса и прижала к себе. Его рука скользнула вниз, и он поднял подол ее сорочки.

– Что ты делаешь? – прошептала она.

– Хочу убедиться, на самом ли деле в твоем чреве растет мой плод, – прошептал он, и его пальцы скользнули в ее лоно.

Элиан нащупала шнурок, удерживавший его набедренную повязку, и развязала узел.

Набедренная повязка упала, и Элиан снова провела пальцами по его животу. Не желая оставаться в долгу, он пощекотал пальцем ее лоно. Элиан вскрикнула и обхватила ладонью его плоть.

Он так неистово целовал Элиан, что она едва не лишилась сознания. Единственное, чего она сейчас желала, – это ощущать его внутри себя. Она подняла бедра, и он стремительно вошел в нее.

Первые, поначалу слабые приливы восторга возносили ее все выше и выше, пока не обратились в сокрушительный вал, потрясший все ее существо. Элиан закричала. Ее голос отозвался эхом, отразившись от стен пещеры, и она растворилась в водовороте наслаждения. Прошла целая вечность, прежде чем волны улеглись и она снова обрела способность думать.

Дыхание Джоса стало ровнее, но сердце продолжало бешено колотиться, перекликаясь с громкими ударами ее собственного. Слегка шевельнувшись, он коснулся губами ее губ.

– Лиан, ты сказала, что выйдешь за меня замуж, но сможешь ли ты полюбить меня?

Элиан погладила его по спине.

– Думаю, это уже произошло.

Джос удовлетворенно хмыкнул.

– Ты еще больше полюбишь меня, когда мы поженимся и будем, наконец, спать на кровати. Только не думай, что я не получал огромного удовольствия в тех странных местах, где мы до сих пор занимались любовью.

С этими словами он скатился с нее, увлекая за собой. Под ними что-то хрустнуло... Элиан нахмурилась, гадая, что бы это могло быть. В воздухе разлился странный аромат, сладковатый, пряный и острый.

– Пахнет перцем, – произнес Джос удивленно. – На чем это мы лежим?

– Не имею представления, – ответила Элиан, приподнявшись.

Запах наполнил все помещение. Элиан нащупала на полу какую-то ткань. Она была пропитана маслом для защиты от промокания.

Джос сел рядом с Элиан и откинул край промасленной ткани, под которой лежали небольшие темные узелки. Он взял один. Это был маленький мешочек. В воздухе разлился терпкий, густой аромат, столь резкий, что у Элиан запершило в горле.

– Пресвятая Мария! – воскликнул Джос. В его голосе прозвучали нотки ликования. – Этот запах мне знаком, – заметил он, сжав мешочек в ладони. – Корица. Товар убитого торговца пряностями! Наконец я получил улики, которые искал. Банду грабителей возглавляет твой отец.

Глава 23

Элиан сидела сгорбившись, и плечи ее вздрагивали.

– Господи помилуй, выходит, он не просто прикрывал разбойников, – с трудом произнесла она.

Джос обнял ее и привлек к себе. Она положила голову ему на плечо.

– Ты оплакиваешь его? – мягко спросил он, только сейчас сообразив, что дочь дю Омэ могла питать теплые чувства к человеку, приходившемуся ей отцом, несмотря на все зло, что он причинил ей и остальным.

– Как можно, после всего, что он натворил? – ответила она удрученно. – Но в то же время в моих жилах течет его кровь. И все эти годы его жизнь тесно переплеталась с моей.

Элиан посмотрела Джосу в глаза. Скорбь, омрачавшая ее черты, была так похожа на его собственную. Почему бы и нет? Смерть имеет множество ипостасей. Узнать, что отец – убийца, для ребенка все равно что получить весть о его кончине. Джос отвел с ее лица непослушную прядь.

– Ты догадывалась, что он, возможно, не только закрывает глаза на преступления? – осведомился Джос.

– Да, – вздохнула она. – Когда во время нашей последней встречи отец опустился передо мной на колени, в душу мне закралось страшное подозрение. – Гримаса боли исказила лицо Элиан. – Он умолял меня сделать для него кое-что. Прямо здесь, в Контроле. Говорил, что это поможет найти убийц твоей родни. Но откуда он мог знать, где находятся эти улики, если сам не принимал участия в убийстве? – Она жестом указала на пряности. – По воле судьбы мы с тобой очутились в том самом месте, куда он хотел меня послать. – На лицо Элиан набежала тень. – И разумеется, он был в панике, когда я ему отказала. Если бы эти вещи были обнаружены здесь, в этом потаенном месте, он был бы, без сомнения, опорочен. О существовании этой пещеры за пределами Конитропа никто не знает. – Элиан прерывисто вздохнула. – И кого, кроме меня, он мог попросить убрать отсюда улики? Не уверена, что, выполнив это поручение, я бы еще долго ходила по этой земле. Он не мог рисковать, оставив меня в живых. Он знает, что я не из тех, кто, видя несправедливость, держит язык за зубами. Опасаясь, что ты выполнишь угрозу, он собирался предать человека, спрятавшего для него здесь этот товар.

Джос нахмурился.

– А почему ты считаешь, что кто-то другой, а не он спрятал здесь пряности?

Элиан презрительно рассмеялась:

– Отец не умеет плавать. А если бы и умел и ему удалось бы спуститься по стене, он слишком толст, чтобы протиснуться в узкий лаз.

Джос наклонился вперед, чтобы взглянуть на вход в пещеру. Элиан права. Ему самому с трудом удалось пролезть внутрь. Что тогда говорить о Рейнере.

Джос вдруг подумал, что, сосредоточив все внимание исключительно на шерифе, он упустил нечто важное. Рейнер дю Омэ не мог действовать в одиночку. Кто же ему помогал? Отдельные факты, собранные им за последнюю неделю, постепенно сложились в цельную картину. И перед его мысленным взором встал образ одного из вероятных соучастников злодеяний дю Омэ.

Сэр Адельм был худощав. Именно он сопровождал дю Омэ в монастырь, чтобы встретить леди Хейдон, хотя по этикету находиться с шерифом должен был его помощник. Зачем дю Омэ отдавать предпочтение капитану, а не людям более высокого положения, если только их не связывают какие-то тайные узы? Джос стиснул зубы. Только две вещи способны связать мужчин столь крепко – доверие и недоверие.

В его памяти всплыл взгляд капитана отряда шерифа, который он дважды ловил на себе. Таким взглядом оценивают лишь предполагаемого противника. Потом, встретившись с ним в зале Конитропа, сэр Адельм не преминул к нему обратиться. Тогда капитан стал осторожно расспрашивать его, словно пытался нащупать у него уязвимое место. Но основополагающим все же был факт, что сэра Адельма видели в день убийства неподалеку от места кровопролития.

Джоса обуяла жестокая радость. Он добьется всего: получит Лиан, совершит возмездие и сохранит жизнь. Оставалось лишь отвезти эти пряности в суд и представить в качестве улик, поведав королевским судьям историю своего открытия.