Невинность и соблазн

Дру недовольно поджал губы:

– Ты ведь знаешь, что я ни с кем не обсуждаю своих личных дел.

– Если не считать Маркуса и Хита, а они оба в отъезде. Предлагаю себя, в качестве замены.

Дру не ответил.

– Я крайне удивлена, что ты сделал предложение Розлин, – как ни в чем не бывало продолжала Элинор, – особенно после того, как столько сетовал на поспешную женитьбу Маркуса. Ты действительно хочешь на ней жениться? Воспылал нежными чувствами?

Лицо Дру оставалось бесстрастным.

– Мои чувства к кому бы то ни было никогда не станут всеобщим достоянием, плутовка. И я не собираюсь ни с кем ими делиться. Даже с тобой.

– Но может, стоит поделиться? Я могла бы тебе помочь.

– Не нужна мне твоя помощь.

– Ах, Дру, не отказывайся. Я уже начала. Пела тебе дифирамбы прошлым вечером. Но, думаю, настало время предложить тебе сестринский совет.

Когда вся ирония этого предложения дошла до него, Дру резко качнул головой:

– Поверь, за нами и так наблюдает тысяча глаз тех, кто желает вмешаться в наши отношения. Кроме того, вряд ли ты сможешь что-то посоветовать. Вспомни о двух разорванных помолвках, причем в обоих случаях виновата была именно ты.

– Но у меня были веские причины их разорвать! И, думаю, это делает меня кем-то вроде эксперта по помолвкам. Тебе стоило бы учиться на моем опыте!

– И чему, по-твоему, мне стоило бы научиться?

– Думаю, найдется чему. Кроме того, я могу объяснить тебе, что думает Розлин насчет всего этого. Я женщина, и могу многое объяснить с точки зрения женщины.

Да, тут она, пожалуй, права. Только с полчаса назад он решил, что нужно менять стратегию ухаживания за Розлин и попробовать завоевать ее сердце. Если, конечно, он хочет, чтобы она стала его женой.

Откинувшись назад, он скрестил руки на груди:

– Так объясни, как я могу заставить ее полюбить меня?

– Я думала, ты не веришь в любовь! – ахнула Элинор.

– Не верю. Зато Розлин верит. И хочет выйти замуж только по любви. Помолвка даст мне время официально ухаживать за ней, но нужно нечто большее. Чтобы она полюбила меня.

– Но что она испытывает к тебе, Дру? Похоже, Розлин еще не влюблена в тебя. По крайней мере, не слишком спешит назначить дату венчания.

– Так и есть. И, подозреваю, будет рада любому предлогу разорвать помолвку.

– Как по-твоему, сможешь ли ты когда-нибудь ее полюбить? – с любопытством спросила Элинор.

– Не знаю.

– Почему же ты считаешь, что она до сих пор не влюбилась в тебя?

– Не знаю, как ответить и на это.

– Полагаю, это потому, что ты считаешь ее кем-то вроде твоих дам полусвета.

Дру был вынужден признать, что это так и есть. При первой встрече он принял ее за куртизанку, а все его наставления были направлены на то, чтобы отточить ее мастерство в любви.

Глядя в его потрясенное лицо, Элинор тихо проворковала:

– Я права. Ты пытался соблазнить ее, вместо того чтобы ухаживать, как полагается.

– Что, если и так? – нахмурился Дру.

– В этом все дело. До сих пор ты делал все, чтобы она тебя оттолкнула.

Дру горько усмехнулся. Какая ирония! Ему вообще было неприятно, что приходилось уговаривать Розлин: до сих пор он без труда мог покорить любую женщину. Зато теперь он был готов выслушать все, что может посоветовать Элинор.

– Итак, что плохого в моих способах ухаживания?

– Ты сосредоточен на обольщении. Не на романтике. Это далеко не одно и то же.

– Романтике? О чем ты толкуешь, черт возьми?

– Мисс Розлин – не потаскушка. Она леди, хорошо воспитанная, порядочная леди. Невозможно полагаться только на физические отношения, чтобы заставить ее полюбить тебя.

– Это я сознаю.

– Значит, тебе придется вспомнить о романтике.

– О какой еще романтике, черт побери?

– Прежде всего ты должен думать о ней как о личности. Не как о собственности или призе, который необходимо завоевать. И брак – это не сделка.

– Я считаю ее личностью.

– Неужели? – скептически бросила Элинор и, не услышав ответа, продолжала: – И ты должен быть с ней честным. Это покажет, что ты ее уважаешь. И, кстати, хотя бы притворись, что тебя не интересует ни одна женщина, кроме нее. Нельзя содержать любовницу, пока ты ухаживаешь за Розлин.

– У меня уже несколько месяцев как нет любовницы.

– Прекрасно. Пусть так будет и дальше. Думаю, после всего, что пришлось пережить Розлин, верность очень важна для нее… как и для меня. – Элинор мрачно нахмурилась, прежде чем продолжить: – Прислушивайся ко всему, что она говорит.

– Я прислушиваюсь.

– Но слышишь ли? Вот в чем беда!

Только сегодня Розлин обвиняла его в том, что он ее не слышит. Не принимает ее жалобы близко к сердцу.

– Что еще? – спросил Дру.

– Тебе следовало спросить, о чем она мечтает.

Он уже знал все мечты Розлин. И она вовсе не мечтала влюбиться в него и выйти замуж. Скорее уж жаждала стать женой соседа, к которому явно питала какие-то чувства.

– Что еще? – повторил он.

– Ты должен окружить ее лаской, заботой и добротой. Тщательно продуманные поступки. Ничего сложного и изысканного. Простейшие вещи чаще всего наиболее романтичны.

– Какие именно?

– Прогуляйся с ней по лугу, нарви полевых цветов. Она оценит фиалку куда выше; чем оранжерейную розу. Поезжайте покататься вдвоем.

– Уже катались, – мрачно буркнул Дру, – и попали в ужасную грозу.

– Значит, придумай что-то еще. В любом романе необходимы мгновения тепла и нежности.

– А вот Фанни Ирвин дала ей другой совет.

Элинор удивленно уставилась на него:

– Сомневаюсь, что Фанни что-то знает о романтике, поскольку она зарабатывает на жизнь, ублажая покровителей. А я вот что имею в виду, Дру. Тебе нужно научиться угождать Розлин, но не в физическом смысле. Собственно говоря, я думаю, что вы вообще не должны быть близки. Тебе не следует целовать ее. Даже руку. В этом случае она сразу же разглядит в тебе перемены.

– Хочешь, чтобы я ее игнорировал?

– Не игнорировал. Только не пользуйся своим искусством обольстителя, чтобы преследовать ее. Это просто собьет бедняжку с толку. Она начнет тревожиться, что ты снова попытаешься обольстить ее… и невольно пожелает сдаться на твою милость.

– Как насчет подарков?

Элинор задумчиво поджала губы.

– Думаю, для таких людей, как Розлин, маленькие сувениры значат больше, чем самые щедрые подарки. Но если хочешь что-то подарить, убедись сначала, что подарок будет иметь для нее особое значение.

– Драгоценности не годятся. Я пробовал.

– Я так и думала. Может, ты сумеешь узнать у ее подруг, что она любит.

– Я знаю, что она любит. Литературу и политические трактаты.

– Значит, привези ей книгу, – посоветовала Элинор. – У тебя бесценное собрание книг. Уверена, ты можешь найти что-то такое, что придется ей по вкусу. – Немного поколебавшись, она добавила: – Вот что по-настоящему важно, Дру. Ты должен думать прежде всего о ней, и уж потом – о себе. Показать, что тебя интересует ее благополучие. Например, когда повезешь ее знакомиться с матерью, ты должен сделать все, чтобы ее защитить.

– Я так и намеревался.

– Надеюсь, – бросила Элинор зябко поежившись. – Сам знаешь, как холодна и язвительна герцогиня. Если она не заморозит вас взглядом, значит, заживо снимет шкуру языком.

Дру невольно улыбнулся при этом описании своей высокородной мамаши.

Элинор улыбнулась в ответ:

– Собственно говоря, Розлин будет полезно увидеть тебя в ином свете. Это даст тебе шанс показать свое истинное «я»

– Я открылся перед Розлин, как ни перед одной женщиной, если не считать тебя… но на тебя я никогда не смотрел, как на женщину.

– Большое спасибо! – воскликнула Элинор с притворным негодованием.

– Ты понимаешь, о чем я.

– Да, понимаю: ты видишь во мне сестру. Розлин должна знать, почему ты не слишком охотно сходишься с людьми. Она не сможет влюбиться в тебя, пока не узнает, каков ты на самом деле.