Незваная гостья

– Непременно, – криво усмехнулась Capa. – Прошу вас, оставьте ваши пригласительные карточки у Микума.

«Следующий четверг! Где будет Джеффри в следующий четверг?» – подумала она.

Микум подошел с серебряным подносом для карточек. Обе дамы лихорадочно полезли за ними в свои сумочки. Леди Элизабет оказалась проворнее и уже поднесла руку к подносу… Глаза ее округлились… Поднос ломился от белых прямоугольников с золотым и серебряным обрезом.

– Как? – ахнула леди Элизабет. – Уже… Уже столько?..

Она отдернула руку так стремительно, что Микум от неожиданности едва не выронил поднос. Сделав небольшую паузу, Элизабет приняла решение и положила карточку не на поднос Микума, а на поднос, который держала в руках Capa.

– Раз уж вы идете к лорду Грэю, отнесите ему это вместе с бульоном. Пусть наше приглашение окажется первым. Я умоляю вас. У нас он найдет самое изысканное общество!

– И мою, и мою карточку возьмите! – воскликнула мисс Стэнтон.

Capa выразительно посмотрела на непрошеных гостей. В ее глазах было столько презрения, что не заметить этого было нельзя. Обе дамы покраснели.

Пролепетав еще раз о своей искренней и верной дружбе, они поспешно выскочили за дверь. Микум, как и подобает вышколенному дворецкому, степенно закрыл ее за ними.

– А что другие посетители, Микум? Много их было? – спросила Capa.

– О да, миледи, – кашлянул Микум. – Об этом я и пытался вам сообщить. Их было… Нет, боюсь, что и не сосчитать. Лавина. Приходили джентльмены, приносили деньги за пари. Были просто посетители. Масса приглашений.

Capa только теперь как следует рассмотрела поднос в руках дворецкого.

– Что, это все – приглашения?

Микум вздохнул.

– Да, миледи. Я всем говорил, что лорд Грэй болен, но… – В глазах Микума промелькнул ужас. – Леди не желали… не желали ничего слышать.

– Вот как? Леди… – сквозь зубы повторила Capa. – Хорошо! Переставьте бульон на ваш поднос. Отнесите все это в спальню лорда Грэя. Я не лакей, чтобы разносить карточки леди Элизабет и мисс Стэнтон…

Вдруг она засмеялась. К ней вернулись чувство юмора и доброе настроение.

– Впрочем, нет. Я сама отнесу. Хочу посмотреть, какое у него будет лицо, когда он узнает, что весь Лондон желает познакомиться с ним. Если уж он меня считает невозможной, то что, хотелось бы знать, он скажет про мисс Стэнтон и леди Элизабет?

– Да, миледи, – вздохнул Микум и переставил бульон на поднос с карточками.

Capa взяла его и пошла в спальню Джеффри с ехидной усмешкой на губах. Она вывалит перед ним все эти приглашения и посмотрит, что он с ними сделает. Его отношение к светским леди было ей хорошо известно. Сороки безголовые! Обивают порог дома мужчины, которого и знать-то не знают. Просто этот мужчина – гвоздь сезона, а потому знакомство с ним считается последним криком моды. Они его не видели, но уже сходят по нему с ума. Ах, леди, леди…

Capa придала своему лицу спокойное выражение и вошла в спальню. Мелани сидела возле постели, а Джеффри полулежал, откинувшись на подушках. Сегодня он выглядел гораздо лучше.

– Ваш обед, милорд, – сказала Capa, ставя понос на прикроватный столик.

Джеффри хмуро покосился на него.

– Надеюсь, это не бульон?

– Именно он, – широко улыбнулась Capa. Лицо Джеффри на глазах осунулось и помрачнело.

– Но я не стану его есть.

– Станете, станете, сударь, – проворковала Capa. – Так доктор прописал.

– Не стану! – прорычал Джеффри. – Мне нужна настоящая еда, а не эта водичка!

Capa снова улыбнулась.

– Постыдись, Джеффри. Вспомни, как в свое время ты тоже кормил меня такой водичкой и говорил, что так велел доктор.

Джеффри насупился.

– Но если мне не изменяет память, миледи, я вас все-таки накормил потом нормальным обедом.

– Не ты меня накормил, – моргнула пушистыми ресницами Capa. – Я добилась его сама. Взяла силой.

– Ну, если так… – Джеффри сделал попытку встать с постели.

– Нет, Джеффри! – воскликнула Мелани.

– Нет! – крикнула Capa и, не подумав, сильно ухватила Джеффри за плечо, желая удержать.

Он мгновенно побледнел, застонал и откинулся на подушки. Закрыв глаза, Джеффри тяжело задышал. Capa так испугалась, что потеряла способность здраво мыслить.

– Джеффри, не уходи! – в отчаянии закричала она.

Он немедленно открыл глаза. На фоне бледных щек они казались большими и темными.

– Я никуда не ухожу, просто хочу есть. Хочу нормальной, настоящей еды. Такой же, какой кормил тебя в своем доме. – Он обиженно нахмурился. – Я даже сам накладывал ее тебе в тарелку!

Capa с облегчением вздохнула.

– Верно, верно. Ты делал это для меня. – Она присела на краешек кровати. – Я сделаю для тебя то же самое, но позже. А пока… пока это будет бульон.

Она больше не стала выслушивать возражения Джеффри и решительно опустила ложку в горшочек.

– Эту дрянь я и сам могу… – начал Джеффри.

– Нет, я помогу, – перебила его Capa. – И не говорите потом, что в моем доме вам не оказывали гостеприимство, милорд.

– Прекрати называть меня милордом, – недовольно буркнул Джеффри. – Достаточно того, что ты меня кормишь с ложечки, как младенца.

Capa рассмеялась и зачерпнула новую порцию бульона.

– Слава богу, ты далеко не младенец, – легкомысленно сказала она, но, увидев напряженное выражение лица Джеффри, замерла. До нее только сейчас дошел смысл того, что она сказала.

Capa покраснела и принялась исправлять положение.

– Я хотела сказать, – начала она, – что было бы весьма… хлопотно иметь ребенка, который прямо с пеленок начинает требовать бифштекс с жареной картошкой.

– Ну да, конечно. Твои дети с пеленок будут разбираться в модных фасонах, – проворковал Джеффри, – и научатся кокетничать раньше, чем ходить.

– Конечно, – согласилась Capa и поднесла ко рту Джеффри очередную ложку бульона. Он тяжело вздохнул, но не сопротивлялся. Capa взяла салфетку и вытерла губы Джеффри. – А твои сыновья будут рваться в поле, на сенокос. И будут просить, чтобы на ночь им рассказывали сказки про плуги и овец.

– Зато твоя дочь начнет сразу строить глазки акушеру, и он забудет дать ей шлепка по попке, чтобы заставить кричать, – парировал Джеффри.

– Может быть… – улыбнулась Capa. Она сложила салфетку, опустила ее на колени и снова потянулась за ложкой. – Что я знаю наверняка, так это то, что наши дети будут обязательно крупными младенцами. Тебя бог ростом не обидел, меня тоже… Это будут настоящие гиганты.

– Много гигантов, – подхватил Джеффри.

– Как много? Я думаю их будет двое, а то и один, – сказала Capa, поднося ложку ко рту Джеффри.

– Нет! – быстро возразил Джеффри и сверкнул глазами. – Их будет пятеро.

– Пятеро! – Capa выронила ложку, и та упала на грудь Джеффри. Серое мокрое пятно расплылось на рубашке.

Capa взялась за салфетку:

– Ой, прости. Какая же я неуклюжая!

– Все в порядке, Capa, не волнуйся. Дай, я сам. – Он взял из рук Сары салфетку.

От его прикосновения по телу пробежал электрический разряд. Capa завороженно посмотрела на Джеффри, и тот улыбнулся в ответ.

– Пятеро. Иначе не получится, – продолжил он начатую тему. – Сама посуди, двое парней будут фермерами, две дочери – светскими красавицами, а последний, пятый… Пусть в нем будет всего понемногу.

Capa какое-то время сидела неподвижно. Затем резко тряхнула головой, отдернула руки и встала. Только теперь она вспомнила про Мелани, которая все это время сидела в углу со странным выражением лица. «Как же я забыла о ней?» – подумала Capa и смутилась.

– Мелани, – сказала Capa вслух, – может быть, ты теперь докормишь Джеффри? Боюсь, у меня это не слишком хорошо получается.

– Отчего же? – возразила Мелани. – По-моему, очень даже хорошо получается.

Capa нервно засмеялась. В спальне повисла тишина. Беспомощно оглянувшись по сторонам, Capa увидела серебряный поднос с карточками. Про них-то она совсем забыла. Желая прервать затянувшееся двусмысленное молчание, она обернулась к Джеффри.