Уроки страсти

– Я полночи накачивал Тарпетту вином, – сообщил Матиас. – Пытался убедить его, что он рискует вызвать неудовольствие короля, устроив международный скандал с участием английского аристократа.

– Надеюсь, разумные доводы оказались более весомыми, чем угрозы, – заметила Федра.

Ей следовало бы радоваться, но вместо этого ее мучила мысль, что в очередной раз она будет обязана Эллиоту своей свободой. Несмотря на прошлую ночь, придавшую ему ореол романтического спасителя, практичный мозг Федры высчитывал, насколько возрастет ее долг этому мужчине. Если дела пойдут в том же духе, он может предъявить счет, который ей не понравится.

– Сгодятся любые аргументы, лишь бы они подействовали, – произнес Эллиот, бросив на нее взгляд, говоривший: «Молчи, женщина, предоставь это дело мужчинам».

Матиас одарил ее успокаивающей улыбкой:

– Мисс Блэр, такие, как Тарпетта, весьма озабочены собственной гордостью и влиянием на окружающих. Единственный способ договориться с ним – это убедить его, что избранный им курс нанесет ущерб тому и другому.

– Если это сработало, так тому и быть. Я предпочла бы, чтобы с меня сняли эти нелепые обвинения, но готова удовольствоваться свободой и безопасностью.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что она должна немедленно уехать? – поинтересовался Эллиот.

– Вы зайдете на виллу за вашими вещами, после чего вернетесь на причал и сразу же отплывете отсюда. – Матиас небрежно махнул в сторону корзин и одеяла: – Оставим это здесь. Я пришлю слуг, пусть заберут то, что найдут нужным, позже.

Прежде чем последовать за мужчинами, которые двинулись вниз по лестнице, Федра окинула помещение взглядом. Ночное очарование исчезло, и теперь оно выглядело так, как должно было выглядеть: сложенное из грубого камня убежище, предназначенное для защиты от нападения, слегка смягченное ее попытками создать уют, чтобы не чувствовать себя неприкаянной и уязвимой.

Она подозревала, что случившееся ночью было чисто женской реакцией на опасность. Ее никогда не привлекал образ рыцаря на белом коне, но ведь она никогда прежде не была в шкуре девицы, попавшей в беду.

Ее рациональный ум пытался разложить все по полочкам. В ярком свете дня ночное приключение казалось сном, который приятно вспоминать, но не более того. Тем не менее, когда она ступила на лестницу, Эллиот любезно и в то же время властно взял ее за руку и повел вниз, к выходу из башни.

Он проделал это так нежно, что сердце Федры дрогнуло, а пульс участился. В свете, лившемся в узкие бойницы башни, его красивое лицо выглядело почти так же, как прошлой ночью. Она даже ощутила легкое головокружение, изумляясь его способности изменять окружающую атмосферу и тому, как действует на нее его присутствие.

День выдался знойным и душным. Утренний бриз затих, и солнце раскрасило город яркими красками и густыми тенями. На подступах к мысу было пусто. Как и на пристани.

– Праздник в разгаре, – заметил Матиас. – Все на площади перед церковью.

– Давайте обойдем ее, – предложил Эллиот, обеспокоено хмурясь. Он оставался начеку, готовый к любым неприятностям.

– Как пожелаете, но вы пропустите приготовления к шествию. Весьма живописное зрелище. – Матиас повел их Я переулку в обход площади. – Ваша бдительность восхищает, Ротуэлл, но мисс Блэр больше ничего не грозит. Тарпетта понял, что в его интересах временно отступить.

Подростков с осликами они не нашли и начали утомительное восхождение к вилле. На пустынных улочках царила тишина, только с площади доносился шум голосов. Но когда они пересекали одну из улиц, Федра заметила краем глаза черное платье, мелькнувшее между домами. Очевидно, не все обитатели городка отправились в церковь.

Подъем в гору оказался настоящим испытанием. Федра запыхалась и устала, ощущая слабость в ногах, непривычных к подобной нагрузке. Солнце нещадно палило, и ее платье увлажнилось от пота. Эллиот, казалось, не испытывал никаких неудобств, в отличие от Матиаса, который был далеко не молод. Он раскраснелся и тяжело дышал.

– С вашего разрешения я пойду медленнее, – сказала Федра. – Вы не могли бы составить мне компанию, мистер Гринвуд? А лорд Эллиот может пойти вперед, не дожидаясь нас, и начать сборы.

– Конечно, мисс Блэр. Вы немного побледнели. Давайте передохнем. Даже если мы ограничены во времени, нет нужды вести себя так, словно к нашим спинам приставлено дуло пистолета.

– Я не привыкла к такому жаркому солнцу, но если мы пойдем чуть медленнее…

– Какого черта?!

Раздраженный возглас Эллиота прервал их на полуслове, и они устремили взгляды вперед, желая узнать, что его так поразило.

На узкой улочке, преграждая им путь, стояли пять старух, соратниц Кармелиты, закутанных в черные одежды, как арабские женщины или монахини.

– Просто улыбайтесь и идите дальше, – сказал Матиас, изобразив свою самую благожелательную улыбку.

Это могло бы сработать, будь эти женщины единственной преградой. К сожалению, следом за ними появились другие. С некоторыми Федра познакомилась у колодца, другие участвовали в противостоянии с мужчинами. В данный момент все были настроены крайне агрессивно.

И объектом их недовольства был не кто иной, как лорд Эллиот Ротуэлл.

Сквозь толпу пробилась Кармелита. Она энергично двигала локтями, расталкивая пожилых женщин. Их реакция была такой же жесткой и резкой, как и взгляды, которые они метали в Эллиота.

– О Господи! – пробормотал Матиас, озираясь по сторонам в поисках обходного пути.

Федра оглянулась. Позади них собиралась не меньшая толпа, стекавшаяся с окрестных улиц. Кармелита вышла вперед.

– Возникла небольшая проблема, – произнесла она извиняющимся тоном.

– Гринвуд договорился с Тарпеттой, – сообщил Эллиот. – Объясните это им. Эти женщины рисковали собой, чтобы защитить мисс Блэр, а теперь они подвергают ее опасности, препятствуя ее своевременному отъезду.

Кармелита мрачно кивнула:

– Да, но они по-прежнему намерены ее защищать. Только теперь их заботит ее честь. – Она устремила на него выразительный взгляд. – Они думают… В общем, они все знают.