Твой сладкий поцелуй

Глава 19

Прошло уже несколько дней, а от Гарри не было никаких известий. Мария сразу почувствовала, что ее угнетает и пугает его секрет. Человек не может так убедительно маскироваться под старика и секретаря без чьей-либо помощи и без очень веской причины. У нее, было, много времени подумать об этом. Возможно, он лгал ей, на самом деле являясь отвратительным и мерзким интриганом, как говорила Джоан. Но Мария не заметила ни единого признака этого и в конце концов поняла, что должна выбрать сама: доверять ему или нет, не получив ответов на свои вопросы. Несмотря на все его секреты, Она не могла не доверять ему. Она скучала без него и без общения с ним. Она скучала без его смеха и нежных прикосновений. Поэтому когда, наконец, снова услышала шорох за окном и легкое царапанье по стеклу, отбросила одеяло и вскочила в кровати.

– Это ты!

Гарри поднялся в полный рост и провел рукой по волосам. За его спиной в стекло бил холодный дождь, он толкнул раму, и этот звук привлек внимание Марии. Она не думала, что он придет к ней в грозу, поэтому очень обрадовалась, что он, наконец, появился.

– Заходи, – прошептала она, вставая с кровати и потянувшись за шалью на стуле. – Ты весь промок!

Гарри снял свой промокший камзол, Мария слышала, как с него капает вода, положил его на подоконник и взял шаль. Его пальцы, соприкоснувшись с ее, были холодными как лед.

– Ты умрешь от простуды! Почему ты оказался на улице в такую погоду?

Гарри закутался в шаль и прислонился к оконной раме.

– Хотел увидеть тебя. – Даже его голос был холодным и усталым.

– Подойди к камину. – Мария взяла его за руку и потянула к огню, но он воспротивился.

– Я не могу оставаться здесь долго.

Мария поджала губы, но спорить не стала. Из-за холодного ветра, проникавшего через открытое окно, у нее стучали зубы, поэтому она стала искать в шкафу другую шаль, ожидая его объяснений.

– Я скучал без тебя.

Тепло заполнило сердце Марии.

– Я ждала, что ты придешь.

Гарри покачал головой и улыбнулся. В отблеске пламени в камине Мария видела его лицо.

– Ты разрушаешь все мои намерения избегать встреч с тобой. Тебе следует танцевать где-нибудь на балу с приличным джентльменом и не ждать, когда какой-то шалопай проникнет к тебе через окно.

– Но этот шалопай намного интереснее всех джентльменов, вместе взятых. – Мария подвинула ближе к нему стул от туалетного столика. Гарри по-прежнему стоял, тяжело опираясь на подоконник, и Мария чувствовала, что бодрится он с трудом.

– Почему ты оказался на улице в такую погоду?

– Повод не очень хороший. – Гарри вытер лицо кончиком шали.

– А что такое?

Вместо того чтобы не придать значения ее вопросу или отказаться отвечать на него, Гарри просто долго смотрел на нее. Глаза Марии привыкли к сумраку комнаты, и ей удалось рассмотреть его получше. Он убрал волосы со лба, мерцающее пламя камина подчеркивало четкий абрис лица. Вода стекала с мокрых волос по шее за воротник мокрой рубашки. Мария старалась не смотреть на эту тонкую струйку.

– Это трудно объяснить, – сказал, наконец, Гарри. – Надеюсь, у тебя был более приятный вечер.

– Мы ходили в театр, – ответила Мария, меняя тему разговора, чтобы увести его от забот, от которых он устал сегодня вечером. – Спектакль был прекрасным, хотя моей кузине Джоан, мисс Беннет, он показался глупым, и она весь вечер шептала мне на ухо ужасные вещи. Джоан способна шутить над чем угодно. И у нее так смешно получается, что я всегда хохочу. – Она помолчала немного. – Тебе нравится театр?

Этот вопрос, похоже, развеселил Гарри. Он усмехнулся:

– Я довольно сдержанно отношусь к нему.

– А я обожаю театр. Я могла бы ходить туда каждую неделю, но отец говорит, что, возможно, на время придется об этом забыть.

– Почему? Он не разделяет твоего энтузиазма?

– Нет, он любит театр, как мне кажется. Но в конце одного спектакля какие-то люди на галерке встали и начали кричать. Они бросали листовки, и отец был очень недоволен.

– Почему? – поднял голову Гарри.

– Это были листовки в поддержку королевы, – вспыхнула Мария. – Некоторые зрители веселились, когда их разбрасывали. Джоан схватила одну листовку, когда отец отвернулся, иначе, я уверена, мы бы никогда не узнали, что это такое.

– Твой отец выражает симпатии королеве? – Взгляд Гарри стал внимательным и настороженным.

– Папа? – удивленно переспросила Мария. – Нет, конечно, нет. Он – консерватор, ты же знаешь. Мне кажется, его рассердило поведение сторонников королевы, они мешали смотреть спектакль. Отец считает, что люди должны уважать титул короля, даже если он им не нравится.

– Тогда он считает, что у них есть веская причина не любить короля.

– Я… Я думаю, что он просто знает, что людям не нравится король, независимо от причин. Папа всегда был дипломатом, привыкшим иметь дело с людьми, какие они есть, а не с такими, какими они должны быть. – Мария озадаченно посмотрела на Гарри. – А в чем дело?

Но Гарри только покачал головой:

– Он поддерживает развод короля?

– Никто не поддерживает этот развод, за исключением самого короля. – Мария округлила глаза. – Даже я это знаю.

– И что ты думаешь по этому поводу? – Гарри снял шаль с плеч и аккуратно сложил.

Мария оторвала взгляд от его мокрой рубашки, прилипшей к рукам и груди.

– Я… Я думаю… Я считаю, король не должен разводиться с королевой Каролиной, когда каждый в Лондоне знает, что у него самого десяток любовниц. Как бы плохо она себя ни вела, он делал то же самое.

Это нечестно.

– Согласен. – Гарри тяжело вздохнул и опустил голову. У него был такой усталый вид, что у Марии дрогнуло сердце. Она взяла его за руку. Его пальцы переплелись с ее пальцами, словно он черпал силу в ее прикосновении. Ей все еще нестерпимо хотелось узнать, что он делал и почему, но она сдерживала себя. Он расскажет ей, когда сможет, если сможет. Ни слова не говоря, Мария взяла его руку, стараясь утешить.

У Гарри перехватило горло, когда он посмотрел на их сплетенные руки. Ему необходимо было увидеть ее сегодня вечером, хотя сил уже почти не осталось. Вечер был холодным и дождливым, а он несколько часов следовал тенью за лордом Бетуэллом. Теперь, когда он знал, что его задача – не защищать, а наблюдать, Гарри не видел смысла ждать на улице у особняка Кавендиша, пока Бетуэлл обедал там. Но если бы он не пошел туда, Анжелика захотела бы знать причину отказа. Гарри никому не говорил о своем разговоре с Фиппсом и Стаффордом. Ему неизвестно, как отнесутся к этому его коллеги-агенты. Он не знал, как поведет себя Стаффорд, если вся команда взбунтуется. Он узнал правду о своей работе, но ему не стало от этого легче.

Мария уверена, что ее отец – верный и преданный человек. А почему нет? Донкастер – консерватор, а консервативная партия – на стороне правительства. Какой у него мотив идти против и помогать оппонентам? Но Сидмаут и Стаффорд считают, что такое возможно. Мария будет сильно переживать, если это окажется правдой.

– Ты очень любишь своего отца?

– Конечно. – Мария подняла на него глаза. – Лучшего отца и желать невозможно.

– У каждого должен быть любящий отец, – кивнул в ответ Гарри и подумал, что все домыслы насчет Донкастера – чепуха. Он предан королю. Почему на него пало подозрение?

– Гарри… – Мария замолчала, потом встала. – Мне очень хочется помочь тебе. У меня такое чувство, что ты в опасности, а я ничего не могу сделать.

Несмотря на усталость, Гарри улыбнулся и поднес ее пальцы к губам, потом прижал их к своей щеке:

– Вот это мне помогает. Просто разговор с тобой.

Мария нежно и немного печально улыбнулась в ответ, словно знала, что у них в запасе лишь короткий миг спокойствия. Она приблизилась к нему и обняла за шею. Гарри положил ей голову на грудь и одной рукой обнял за талию.

– Ты промокнешь, – пробормотал он, прижимая ее к себе.

– Не важно. – Пальцы Марии перебирали его волосы, она прижалась щекой к его голове. – Я рада, что ты пришел ко мне, – прошептала она снова.